Мне страшно любить тебя (СИ) - Эммануэль Ласт

под кожей.

Что же он делает!

Поля обхватила ладонями его шею, коснулась лбом мягких губ и попыталась свести ноги, но с тем же успехом она могла сдвинуть с места гору.

— Я старше тебя на… много, это плохая идея…

Она хотела добавить, что ее брат его лучший друг, но Данила перехватил Полю за запястья, завел руки за спину и с диким вожделением снова впился в губы. Больно, до искр в глазах стукнулись зубы, в бешеном танце сплелись языки и к своему стыду Поля поняла, что хочет его.

В ту же секунду Данила дернул ее на себя и ответное желание, горячее и твердое, недвусмысленно уперлось в низ живота.

— Хочу тебя… скажи да, скажи, что тоже хочешь меня…

Его губы шептали несвязные жаркие слова, руки блуждали по изголодавшемуся до ласки телу, но душа… ее отравленная предательством душа откликнулась не сразу.

Ее сдерживал страх.

И, когда сил терпеть не осталось, боль, что Полина столько времени игнорировала, бурным потоком хлынула наружу, затопив сознание. Не думая, она притянула Даню к себе, подалась бедрами навстречу и ответила на поцелуй так, что он застонал ей в рот, смяв в ладонях ягодицы.

Красивый, горячий, молодой парень нашел ее сексуальной.

Поля зажмурилась и запрокинула голову.

Желанная… не брошенная, не поруганная изменой, не растоптанная предательством, а желанная… желанная…

Желанная!

Глава 18

Поля не помнила, как они они переместились с кухни на второй этаж — в памяти остались только его поцелуи: жадные, сладкие, с привкусом безумия.

Данила не выпускал ее из рук. Словно боялся, что Полина передумает, и в нетерпении перепрыгивал через две ступеньки, пока нес ее наверх. Но она, даже если бы и захотела, не отступила — слишком желанными были его ласки.

Даня толкнул плечом первую попавшуюся дверь — заперто. Перехватил Полю поудобнее и двинулся дальше по коридору.

— Направо… — нетерпеливо шепнула она и Данила шагнул в темный проем.

Полина вытянула руку и, не глядя, захлопнула дверь у него за спиной.

— Запри, — выдохнула в распухшие от поцелуев губы.

Данила повиновался. Щелкнул замок и они остались вдвоем в полной темноте.

Полина ослабила хватку ногами, но он не дал ей спуститься на пол. Наоборот, сжал ладонями мягкие ягодицы и толкнулся бедрами, спровоцировав волну острейшего возбуждения, затопившую ее с головой.

Полина застонала, впервые не сдержав себя… и подчинилась.

Забыв про стыд, она сама подалась навстречу. Сладко потерлась о него и, запрокинув голову, позволила Даниле зубами стянуть верх от купальника. Умелый язык заскользил по обнаженной груди и мурашки побежали за ним следом.

— Да! — выдохнула Полина, не помня себя.

И это ее “да” стало точкой невозврата для обоих.

Данила наощупь добрался до постели и опустил Полю на покрывало. Перехватил тонкие запястья и завел за голову. Как бы он хотел сейчас увидеть ее лицо, но света с улицы не хватало, и во мраке угадывались только силуэты. Мягкая грудь с острыми пиками сосков, тонкая талия, совершенный овал лица и глаза, блестевшие от сдерживаемого желания.

Он видел в них пожар, в котором собирался сгореть до тла.

Данила повел ладонями вдоль ее рук, спустился к плечам, нежно сжал. Пошел ниже и самыми кончиками пальцев обвел чувствительную ареолу по кругу, перехватил полушария под ребрами и смял, получив в ответ новую порцию стонов.

Он сместился ниже, подцепил пальцами резинку шорт и Полина напряглась. Данила почувствовал это по тому, как дрогнули ее колени, но не остановился. Наоборот, стянул шорты к щиколоткам, лишив ее возможности брыкаться, и сел сверху.

Бархатная кожа, нежная на ощупь и пряная на вкус… он без устали ласкал ее, ловя в ответ стоны удовольствия и понимая, что может кончить, даже не начав.

Данила подцепил пальцами узел на бикини и медленно потянул вверх. Веревки распуталась мгновенно и он намотал их на кулак, проделав то же самое с другой стороны.

Одно движение, и между ними не останется преград — Данила привстал и дернул бикини на себя. Полина тут же прикрыла низ живота ладонями.

Чего стесняется, собственного совершенства?

Даня наклонился и поцелуями заставил ее убрать руки. Коснулся губами шрама, который она пыталась от него скрыть, и улыбнулся. Глупая, можно подумать, ему было до него какое-то дело.

Данила сбросил с себя остатки одежды и вдавил Полю в постель. Поймал губами ее стон и мягко скользнул внутрь, в то же мгновение окончательно потеряв себя.

Проснулась Полина одна.

В спальне на втором этаже, в кровати, что была похожа на поле битвы. Вокруг валялись свидетельства их страсти — не одно и не два. Голова раскалывалась с похмелья и к этой боли, после осознания случившегося, добавилось еще и чувство вины — Господи, что же она натворила!

Поля встала, выглянула в коридор — большая часть народа уже проснулась и весело болтала где-то на первом этаже. Обрывки их разговора она слышала с лестницы.

Нет, спуститься сейчас все равно что выдать себя с головой! Сначала нужно привести мысли и тело в порядок, поэтому Поля отправилась в душ.

Чтобы собраться с силами, ей потребовалось не меньше получаса: ноющая от поцелуев грудь откликалась на малейшее прикосновение, а бедра, которые помнили голодные, мощные толчки, сводило судорогой от желания все повторить.

Боже, она переспала с лучшим другом своего брата, который младше ее на целых шесть лет! Определенно, Полина сошла с ума. Или у нее начался пресловутый послеразводный “шлюший период”, о котором говорила Кира?

Поля представила выражение лица лучшей подруги, когда она расскажет ей о случившемся, и устыдилась. Гордиться тут нечем — подумаешь, горячая милфа (MILF — мамочка, с которой бы я переспал — от англ. Mother I’d Like to Fuck — прим. Автора) соблазнила молоденького парня!

О таком вообще лучше молчать…

Решив сделать вид, будто ничего не произошло, Полина с легким сердцем (почти) вышла из душа и, ликвидировав следы бурной ночи, спустилась вниз, молясь про себя, чтобы Данила уже уехал.

Но ее мольбы услышаны не были — он сидел за столом рядом с Пашей, пил кофе и курил электронные сигареты. Поймав на себе Полин взгляд, Данила сощурился и искусанные ею же пухлые губы тронула улыбка — сытая, многообещающая, довольная.

Полина стушевалась и опустила глаза.

— Ну ты и соня! — проворчал Паша и встал. — Кофе будешь?

Полина кивнула и заняла место на противоположном конце стола, подальше от Данилы.

— Собираешься за мной поухаживать? — спросила, чтобы как-то отвлечься, и Пашка насупился.