Снятся ли андроидам электроовцы - Филип Дик

— Эй, — позвал он. — Я живу на верхнем этаже. Я услышал, как у вас работает телевизор. Давайте познакомимся, идет?

Он подождал, прислушиваясь. Ни звука, ни шороха, ни движения.

— Я принес вам пачку маргарина, — сказал он.

Он подошел вплотную к двери и старался, чтобы его голос проник сквозь ее толщу.

— Меня зовут Джон Исидор, я работаю для известного ветеринара, мистера Ганнибала Слоута, вы ведь слышали о нем? Я вполне приличный человек, у меня есть работа — я вожу фургон у мистера Слоута.

Дверь приоткрылась, и он заметил внутри силуэт девушки, которая пыталась не попасться ему на глаза, одновременно держась за дверь, как за опору.

Страх придавал ей вид больного человека. Она выглядела так, как будто кто-то сломал ее, а потом кое-как слепил.

Ее огромные глаза неподвижно смотрели на Исидора, а губы пытались сложиться в какое-то подобие улыбки.

Внезапно, осознав, что случилось, он спросил:

— Вы думали, что в этом доме никого больше нет? Вы думали, что он пуст?

Кивнув, девушка прошептала:

— Да.

— Но, — сказал Исидор, — всегда приятно иметь соседей. Пока вы не появились, у меня вообще не было соседей. И это совсем не весело, Бог тому свидетель!

— Так вы здесь одни жили?

Сейчас она казалась менее робкой.

Тело ее выпрямилось, и она провела ладонью по волосам, поправляя их. Тогда он увидел, что у девушки хотя и миниатюрная, но прелестная фигура, а глаза притенены черными ресницами. Застигнутая врасплох стуком, она была одета только в пижамные брюки, больше на ней ничего не было.

Глядя мимо нее, он увидел, что в комнате царит беспорядок. Разбросанные открытые чемоданы, содержимое которых вывалилось на пол, пыльный и замусоренный. Было совершенно очевидно, что она только что приехала.

— Я здесь один, — сказал Исидор, — и не буду вам мешать. — Он чувствовал себя подавленно.

Его подношение, в котором было напоминание о добром обычае довоенных времен, не было принято. Девушка, кажется; вообще не понимала, зачем он принес маргарин, или даже вообще не заметила, что он что-то держит в руке.

У него возникло ощущение, что она растерянна и беспомощно барахтается в постепенно расходящихся кругах страха.

— Старина Бастер, — спросил Джон, — он вам нравится? — Он старался снять напряжение, сквозящее в позе девушки. — Я смотрю его передачи каждое утро и вечером тоже, когда возвращаюсь с работы. Смотрю, пока ужинаю, и потом весь вечер, пока не лягу спать. Вообще-то так было до тех пор, пока не сломался мой телевизор.

— Кто… — начала девушка.

Она оборвала себя, сильно прикусив губы, словно сама на себя рассердившись.

— Бастер Джруби, — пояснил он. Ему показалось странным, что девушка никогда не слышала о самом великом комике на Земле. — А откуда вы приехали? — спросил он с любопытством.

— Какая разница? — Она бросила на него быстрый взгляд и заметила нечто, что сразу уменьшило ее страх. Она заметно расслабилась. — Я буду рада вашему обществу, но позже. Я должна немного освоиться здесь. Сейчас об этом не может быть и речи.

— Почему?

Он терялся в догадках. Эта девушка поставила его в тупик. «Возможно, — подумал он, — я слишком долго живу в одиночестве. Я изменился и теперь уже не такой, как все». Эта мысль еще больше усилила его подавленность.

— Я мог бы помочь вам распаковать вещи, — предложил он. Дверь почти захлопнулась перед его сносом. — И мебель.

— У меня нет мебели. Все эти вещи… — Она показала на комнату. — Они уже были здесь.

— Они вам не подходят, — сказал Джон.

Он сразу определил, что мебель уже ни на что не годна. Стулья, ковер, столы — все сгнило и погрузилось в братскую могилу вещей, поглощенных деспотизмом времени и заброшенности. В этой квартире никто не жил много лет, и она превратилась в руины. Он не представлял, как девушка собиралась жить в таких условиях.

— Слушайте, — искренне сказал он, — если мы обыщем весь дом, то, может, найдем что-то получше. В одной квартире лампу, в другой — стол, и так далее.

— Я так и сделаю, — сказала девушка. — Сама. Спасибо.

— Вы одна пойдете по всем этим пустым квартирам? — Он не мог поверить.

— А почему бы и нет?

Она сказала что-то не то.

— Я однажды пробовал, а теперь стараюсь сразу возвращаться к себе и не вспоминать обо всем этом доме. Сотни пустых квартир, и там еще полно вещей, которые остались от живших там. Те, кто умер, ничего не смогли взять с собой, а те, кто эмигрировал, не хотели брать ничего. Весь дом, кроме моей квартиры, пришел в упадок.

— Как? — не поняла она.

— Ну, я это так называю. Мусор, бесполезные предметы вроде старых конвертов или спичечных коробков, оберток жевательной резинки, старые газеты… Когда поблизости нет людей, мусор начинает размножаться, самовоспроизводиться. Если вы ложитесь спать, оставляя в комнате некоторое количество мусора, то наутро его количество увеличивается вдвое. Его становится все больше и больше.

— Я понимаю, — сказала девушка.

Она неуверенно смотрела на него, не зная, верить ли его словам. Она не знала, серьезно он говорит или шутит.

— Существует Первый закон мусоризации, — сказал Исидор. — Мусор вытесняет чистоту. В тех квартирах, где давно никто не живет, некому воевать с мусором.

— И он победил, — закончила за него девушка. — Теперь я понимаю.

— Эта ваша комната, — сказал он, — квартира, которую вы выбрали, слишком мусоризована, чтобы в ней можно было жить. Но мы можем понизить фактор мусоризации, если поищем в других квартирах вещи… Но… — Он замолчал.

— Но?..

— Но мы никогда не победим, — сказал Джон Исидор.

— Почему?

Девушка вышла в коридор, закрыв за собой дверь. Сложив руки и прикрыв свои маленькие, высоко посаженные груди, она стояла перед Исидором, всем видом выражая стремление понять. Или так ему, во всяком случае, показалось.

По крайней мере, она умела слушать.

— Никто никогда не победит мусор, — сказал он. — Выигрыш может быть только временным и локальным, в каком-то отдельном месте, как моя квартира. Мне удалось создать нечто вроде стабильного равновесия между давлением мусора и чистоты. Но в конечном итоге я либо умру, либо уеду, и мусор возьмет свое. Этот закон универсален и действует во всей Вселенной. Вся наша Вселенная движется к состоянию полной мусоризации — не считая, конечно, Вилбура Сострадающего и его пути наверх.

Девушка недоуменно смотрела на него.

— Я не вижу связи.

— Но в этом и состоит смысл сострадания. — Он был озадачен. — Разве вы не участвуете в сопереживании и у вас нет генератора эмпатии?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});