Сломанный лёд — 4 - Мария Карташева

раскрыл дверь в конференц-зал.

Здесь уже бушевало веселье, гости восхищались талантом нового начальства вот так среди серой суеты будней подарить им настоящий крутой праздник, пили за него, ели за него и скоро пошли танцевать, тоже за здоровье руководителя. Регина уже несколько раз летала к Павлу в кабинет, добавляя закуски, и когда снова пришло сообщение, устало вздохнула, но милое сердечко в следующем сообщении вообще сбило девушку с толку. Достав из холодильника скудеющие запасы, она снова пошла по коридору, уже локтем нажала на ручку и стала менять пустые тарелки на полные.

– Ой, у меня тоже сейчас в производство дело попало о крупном мошенничестве. Но ведь понятно, что баба-дура, подставили по полной. Но не подкопаешься, – мужчина в погонах полковника, вытер толстые губы ладонью, – и жалко мне её, двое детей всё-таки. Но вляпалась по полной. Сама всё подписала, теперь трепещет нервами, глазищи таращит, а что я могу? – он развёл руками. – И так на душе тошно, – на этих словах он сгрёб воротник форменной рубашки вместе с галстуком, – ну поставлю я себе галочку в план, а она-то по этапу пойдёт. – он покачал головой. – Она ещё, дура, возьми и ляпни, мол, у меня вроде как могла быть условная судимость, но вроде как и нет её. Мужики, я, чес слово, когда протокол заполнял, даже замер с ручкой в руках. – мужчина покачал головой. – Ну а что я могу, полез проверять, нашёл следователя, у которого она отоваривалась. Там какая-то вообще странно-тёмная история. Ну что ж, – мужчина подцепил хрусткий огурчик и сыто откинулся на спинку кожаного дивана, – заболтал я вас, мужики, а про обещание выехать в баньку с рыбалкой мы так и не переговорили.

Нечаянно зацепив слухом кусочек монолога, Регина вышла во двор, прижалась спиной к прохладной стене и только сейчас поняла, насколько устала.

– Ты чего? – Павел вышел за ней следом и встал напротив, уперев ладонь в висевшую здесь информационную доску.

– Всё прекрасно. Забегалась немного.

– Ты просто золото. Мне так повезло. – лёгкий хмель слов, блуждающий на губах мужчины, быстрым вирусом перекинулся к Регине, и девушка, обычно сторонившаяся таких мизансцен, просто застыла.

Всё сейчас ломало её представление о себе, о работе, расшвыривало вихрем чувств её принципы, и короткий поцелуй с начальником в пустом коридоре просто поставил жирную точку на всех предыдущих незыблемых правилах, которые Реджи выдумала для себя сама.

– Я пойду. – чуть отдышавшись сказала девушка. – Да и вам, наверное, нужно идти к друзьям.

– Ты меня с ума сводишь.

Павел промолчал, лишь быстро наклонился и скользнул по шее девушки губами, потом взял себя в руки и пошёл прочь по коридору, чётко печатая шаг. Именно в этот момент все бастионы девичьей души пали окончательно, где-то щёлкнул переключатель, или стрела Амура вошла глубоко в сердце, но чувство полностью оформилось, и жизнь Регины разделилась на до и после. Теперь она была просто уверена, что с ней случилось именно «то самое». Вот так за короткий отрезок времени суровый и въедливый следователь Боровских расцветила свою жизнь любовью.

– Ты чего сегодня такая странная? – спросил её Коля, когда девушка вернулась в общий зал. – Наш-то, смотрю, с тобой мировую выпил. Извинилась?

– Ну, примерно. – отмахнулась Регина.

– Это хорошо. А то прислали бы кого-нибудь, кто ни хрена делать не умеет.

– Ну да. Вы бы тогда ни хрена не делали вместе. – беззлобно отшутилась девушка.

Новое сообщение в её телефоне, отозвалось хрустальной музыкой в сердце и, подхватив десерты, она снова поспешила по заданному пути. Но сейчас кабинет, где ещё недавно было полно народу, зиял пустотой, свет казался приглушённым, на чисто прибранном столе красовалась бутылка игристого и тарелка с фруктами.

– Жалко, свечей нет. – неловко пожав плечами, сказал Павел.

Обычная, повседневная Регина непременно отшутилась бы, чем-то типа «от геморроя», но сегодняшняя лишь коротко улыбнулась и с лёгкой хрипотцой в голосе отозвалась:

– И так всё хорошо. Кого-то ждёте?

– Тебя. – разливая игриво пузырящееся вино, сказал Павел.

Потом был непременный брудершафт, потом тот поцелуй, которого она ждала весь вечер, а следом налетел горячий ветер страсти, и очнулась Регина, только когда в кабинете ярко загорелся свет и, повернув голову, она увидела дородную женщину, сидящую в кресле рядом с диваном, где они были с Павлом.

– Маленький, ты совсем умом поехал? – довольно грубо спросила незнакомка.

Павел, тесно прижимающийся к Регине, как-то странно замер, резко поднялся и молча уставился в пол.

– А что собственно происходит? – как-то неожиданно для себя Регина вдруг встала на защиту недавно обретённого счастья.

– Девушка, я сейчас с сыном разговариваю. – женщина смотрела на Регину немигающим взглядом. – Потрудитесь выйти вон. И если у вас есть звание, то воспримите мои слова как приказ. – на этих словах дама облокотилась на ручки кресла, встала и стянула плащ. И теперь на Регину смотрели ещё и погоны генерал-лейтенанта. – Сынок, что же ты у меня такой неумный? Ну как есть дурачок деревенский. К тебе жена едет. Хорошо, что есть добрые и отзывчивые люди, которые хоть сообщили, что у тебя вертеп здесь намечается. Да я не успела.

– Жена? – глухо спросил Павел.

– Ну да, да. Настенька, жена твоя. Вспоминай шустрее. Маленькая, миленькая, робкая, добрая дочь генерала Земского, полного антипода, всем вышеперечисленным прилагательным, относящимся к его дочери.

– Зачем?

– Что зачем, глупыш? – поджав губы, спросила женщина.

– Едет зачем?

– Ну мы вроде как люди-то с ней тебе не чужие. – генеральша развела ладонями с блестящим кроваво-красным маникюром. – Вот решили тебе сюрприз сделать, приехать поздравить с новым назначением, которое я тебе для твоего карьерного роста расчистила от более толковых претендентов, между прочим. Но я, зная твою кобелиную натуру, решила, так сказать, предупредить, чтобы ты всё лишнее удалил до приезда Настеньки.

В эту минуту Павел словно очнулся, он зыркнул на неподвижную Регину, резко сел на диване и, взъерошив волосы, пробормотал:

– Иди отсюда.

– И что они все к тебе слетаются, как к единственному светочу? – глядя на Регину, мать Павла покачала головой. – Надо ж уважать себя как-то.

Регина молча поднялась, подобрала лежащий на полу свитер, схватила лежащий на столе бюстгальтер и, кое-как напялив одежду, вылетела вон.

– Ну что? Теперь пойдёшь зал убирать? Или сразу домой, горючими слезами обливаться? – на её пути встал тот самый человек, что вчера приказал написать рапорт об увольнении, а сегодня пил с ней мировую. – Ты как-то неверно мой совет восприняла, мужика себе найти.

***

Раннее утро бродило с дождём за окнами, Ксения с чёрными кругами под глазами обзванивала по бесконечному кругу морги и больницы и лишь отрицательно мотала головой, когда вешала трубку, а на неё со смесью страха и хрупкой надежды