Тень ее высочества - Лана Ежова

– Довольно, успокойся! Объясни, что происходит.

Цепко держась за мои ноги, заплаканная фрейлина поведала романтическую сказочку. Якобы магистр ордена Земли, очарованный моей персоной, уговорил Лилиану – интересно, в каком эквиваленте выражались эти «уговоры» – денежном или магическом? – срезать дивный локон его «любимой». Не знаю, зачем это Альберту, но уж точно не на долгую память. Существует столько жутких заклятий на волосах, самое безобидное из которых – краткосрочное любовное наваждение. И против него нет контрзаклятий, поэтому несчастного запирают под замком и не выпускают несколько дней. Иначе сожаления до конца жизни обеспечены.

Отругав фрейлину, я прогнала ее прочь и легла спать. Сон не шел, мысли о странном поступке магистра Альберта заставляли ворочаться. Что за игру затеял землевик? Что ему нужно? Подкуп Лилианы – серьезный проступок, за такое Верховный рискует поссориться с императором и Тристаном. Конечно, если я расскажу им о ночном инциденте. А я буду молчать и постараюсь сделать магистра своим должником.

«А ты не так проста, как кажешься. Странно, что я не замечал этого на протяжении шести лет. Хорошая игра, сапфироглазая».

А-а-а! Голос, прозвучавший в моей голове, точно не внутренний! Когда слышишь не свои мысли – это телепатия или душевная болезнь. Слова, вклинившиеся в мои размышления, принадлежали погибшему телохранителю. Только он величал меня сапфироглазой, чтобы не называть чужим именем. Значит, я сошла с ума! Я обезумела! О боги!

«Нет, ты в порядке. Успокойся, Эва. Это действительно я, Грэм».

«Грэм?! Что ты делаешь в моей голове?! Мне сказали, что ты погиб, прикрыв от смертельного заклинания своим телом!»

«Да, умер. Но, кажется, не полностью. А что я делаю в твоей голове? Я здесь живу. Вернее, существую».

«Если это точно ты, убирайся прочь, Грэм! Прости, моя голова для одной меня!»

Меня переполняли неверие, страх и агрессия.

«Я бы с радостью, Эва, но не могу. Я пытался, честно. Что-то меня держит в твоем теле. Я хочу уйти. Неужели ты считаешь, мне нравится находиться в твоей прелестной, но ветреной головке?»

«Откуда мне знать, что это ты, Грэм? Я могла сойти с ума после удара камийца. Или же, пока валялась без сознания, какой-то телепат сломал мою защиту и теперь вовсю развлекается. Чем докажешь?»

«Спроси меня о чем-нибудь, Эва».

«Не думаю, что ответ поможет узнать правду. Ты просто прочтешь его в моей голове. О Судьба! За что мне все это?! Чем я прогневила богов?»

«Прекрати причитать. Я думаю».

«А почему я не слышу твои мысли? Ты можешь рыться в моей голове, а я нет! Где справедливость?!»

«О чем ты, девчонка? Определись, что тебя больше раздражает: мое присутствие или то, что моя память для тебя закрыта?! Можешь быть спокойна – не все твои мысли мне доступны, лишь четко сформулированные. Если бы я мог слышать твой поток сознания, то давно сошел с ума!»

«Ты наглец, Грэм! Как был нахальным при жизни, таким остался и после смерти».

«Благодарю за изящный комплимент, сапфироглазая. – Возникло ощущение, что телохранитель улыбается. – Кстати, только что придумал, как доказать, что я не демоническая сущность или твоя расщепленная личность».

«Как?»

«Иди в мою комнату. Я покажу тайник. Его я делал сам, ни один живой человек во дворце не знает, где он. Давай торопись, на рассвете смена караула».

«А почему я не могу воспользоваться тайной дверью?»

«На ней магические охранки, хочешь поколебать магический фон? Зачем, если есть более простой и удобный вариант?»

Собрав волосы в пучок и накинув халат, я осторожно выскользнула в полумрак коридора. Два стражника дружно сопели под пение дождевых капель. Они всегда под утро дремали. Подобная небрежность раньше не раздражала, ведь мой личный телохранитель спал рядом с моими покоями. Теперь же это могло стоить мне жизни…

В комнате Грэма все пока осталось без изменений. Убеждена, император скоро найдет другого сатурийца беречь тело любимой «дочери». И новый телохранитель займет место погибшего при исполнении.

Тайник, до смешного ненадежный, находился под кроватью. Под мысленные шуточки Грэма я, прихватив камень-светляк, ползала по пыльному полу и искала нужную мраморную плитку. Не знаю, как ее открывал Грэм, а мне пришлось приложить толику силы, чтобы поднять тяжеленную штуковину.

«Стой! Сначала опусти вниз какой-либо предмет».

«Какой? Раньше предупреждать надо. У меня ничего нет!»

«Развяжи пояс и медленно опусти в тайник. Сделала? А теперь достань его и повтори снова».

Маленькие металлические стрелки пробили ткань и в первый и во второй раз. Вот тебе и ненадежный!

«Стрелы отравлены? И яд наверняка быстрого действия?»

«А ты как думаешь?»

О ядах думать не хотелось – и я занялась инспекцией чужого схрона. Почти все место занимал арсенал Грэма: два коротких меча, арбалет с колчаном стрел, парочка гаррот, коллекция ножей – метательных и для ближнего боя. Здесь нашелся и широкий кожаный пояс, который телохранитель надевал, когда мы покидали дворец. Я знала, что в нем он хранил сюрикэны – метательные лезвия.

«М-да, ты правда в моей голове. Теперь научишь меня бросать свои звездочки?»

«Не трогай чужое! Кому сказал, убери руки! И вообще, сколько раз повторять, не звездочки, а сюрикэны. Звездочки на небе, поняла?»

Грэм сердился совсем как раньше. Как говорится, бешеного ламчериона не перевоспитает и наездник.

– Что вы делаете, принцесса? – Хриплый голос заставил вздрогнуть, и я, дернувшись, больно стукнулась головой о днище кровати.

«Вылезай скорее, пока тебя не вытащили за ноги, – ехидно посоветовал Грэм. – Уверен, потерявший терпение Эвгуст и не на такое способен».

Чувствуя себя идиоткой, пятясь, выползла из-под кровати. Отряхнулась от пыли и виновато произнесла, не глядя на фигуру в темном балахоне:

– Я шпильку потеряла.

– Понятно, что вы не ради развлечения забрались под кровать, – вкрадчиво произнес проклятый маг. – Что вы делаете здесь? Вам полагается быть в своей постельке и видеть радужные сны.

Странно, что Эвгуст сейчас разговаривает со мной официально, тогда как несколько часов назад «тыкал». За нами кто-то следит?

«Не думай о глупостях, лучше сосредоточься! Скажи, что испытываешь чувство вины за мою смерть. Пришла поплакать…»

«Помолчи, пожалуйста! Я сама знаю, что говорить!»

– Мне не спалось, я думала о телохранителе, пожертвовавшем ради меня жизнью. Не могу поверить, что его нет. Вот пришла убедиться.

– Хорошо, ответ принимается, принцесса. В последний раз вы покидаете свои покои без сопровождения. Если подобное повторится, ждите наказания. Вам ясно?

– Да. Следующего раза не будет.

Маг развернулся к выходу.

– Идемте, я проведу вас. И заодно поговорю с охраной.

«Колдун такой заботливый… поздравляю! Тебя уже провожают, так и до полноценного ухаживания недалеко».

«Как ты мне надоел, Грэм! Я устала от твоего ехидства. Он заботлив, пока во мне нуждается».

«Не скромничай, Эва, никто не может устоять перед хэмеллом. Только, думаю, стоит взглянуть на него без маски. Под ней или урод, или красавец, избегающий толпы поклонниц. А вдруг тебе повезет?»

«Ага, сию минуту попрошу его снять маску. И он это сделает с превеликой радостью».

«Попроси, тебе трудно отказать».

Я вошла в свои покои, а проклятый колдун остановился рядом с дремлющими стражами. Не успела я зайти в опочивальню, как дверь открылась, пропуская Эвгуста.

– У вас были посетители во внеурочное время?

– Нет, – я решила не выдавать фрейлину, – а почему вы спрашиваете?

– Ругать стражников не за что – кто-то навел на них сон, невзирая на амулеты, которыми они обвешаны. – Мне показалось или в голосе черномага и вправду послышалось беспокойство? – Как думаете, принцесса, кому выгодно и по силам такое?

– Не знаю, мечтающих о моей смерти так много, что легко ошибиться.

– Почему-то мне кажется, что вы лжете, принцесса, – прошипел маг и подошел ко мне на расстояние вытянутой руки. – Хорошо, я разберусь сам, и, если вы обманули, мы вернемся к разговору.

Уже стоя у двери, Эвгуст задал неожиданный вопрос:

– Что такого вы сделали императору, что он вас невзлюбил?

– Я бы сама хотела знать причину, думаю, он просто ненавидит хэмеллов.

Страх спасовал перед настойчивым любопытством. Ведь не прибьют меня за маленький вопросик?

– Эвгуст, почему вы носите маску?

Ренегат глухо рассмеялся. Мне показалось, что он ждал подобного вопроса.

– Пустой интерес – слабость, принцесса, и она достойна сожаления.

Черномаг неторопливо снял маску.

Даже в полумраке я разглядела все. И, не сдержав крик, отскочила от колдуна.

Эвгуст засмеялся и, прикрыв лицо, оставил меня в одиночестве.

Глава 6

Когда боги были молоды

Северная империя, Семиград,

27-й день пришествия Эвгуста Проклятого

На рассвете я проснулась, разбуженная «соседом». Грэм, встававший с первыми лучами солнца, чтобы поупражняться с мечом или арбалетом, распространил свою привычку и на меня. Хотя мне ближе ночные посиделки с фрейлинами и балы, длившиеся далеко за полночь.