Ключевой Проры. Ключ (СИ) - "Дмитрий Дед Мороз"

Плоти с кислотного озерца куда-то свалили, так, что Проводник даже не учуял их. На теплостанции уже никого не было. Может ушли, а может смерть свою встретили. Зря ночью они в подвал полезли. Кто там ночью был — выяснять не стали, шли по автодороге быстро. К обеду заметно потеплело, и группа вышла на прямую видимость к бензоколонке.

Проводник остановился и подождал основные силы. Подошли и охотники.

— Там он, завозился. В подвале, похоже. Много нас.

— Тогда мы тут пока неспеша к домику подходим, а вы дальше идите, не спугнуть бы! — Краб потёр руки в предвкушении хорошей охоты.

— Допомога точно не потрібна? — это Колобок уже.

— Не, вы ж его тушку вдребезги порвёте пулемётами своими, — кивнул на ПКМ в руках Шульги охотник, — А нам надо нежно. У нас условие чтобы без повреждений по возможности.

— Ну и нешто так можно? — Шульга с сомнением смотрел на здоровенный автоматический дробовик Краба, — Вот эта дура твоя точно его в пюре превратит!

— Эта да, а вот это — нет! — и охотник с хитрой ухмылкой достал из кармана рюкзака увесистый пластиковый цилиндр, — Вот ты, Колобок, служил. Чего это, а?

— Это? — с сомнением ответил долговец и протянул руку.

— Извини, штука очень такая… Опасная. Так не дам.

— Газовая? Не «Вьюшка», не «Впрыск»… — Проводник посмотрел через плечо командира квада.

— То-то и оно! — Краб с нескрываемой гордостью покрутил гранату и вернул в карман, — Это не CS, там иприт!

— Ого! Конвенцию нарушаем значит? — сзади подошёл молчаливый Звягин.

— Это какую?

— От 68-ого года международную, — охотно просветил его снайпер, — такие боеприпасы ой-недёшевы и вообще, как бы вне закона.

— Заказчик передал, — пояснил Краб, — кровососа того валить надо аккуратно, сказали — не дырявить. Потому вам, конечно, благодарность наша за предложение помочь — но тут работа тонкая. Мы сосяру беспокоить не станем. Лагерь разобьём поближе к лощинке, чтобы с фабрики бандюкам не видно было — не надо во грех вводить человеков. А он же не особо-то умный, зашкерится в своём подвале с коварным планом нас ночью подушить. Как он успокоится, мы с этими бомбочками окружим по-тихому и того — в окошки подвальные покидаем. Минут через шесть противогазы на морду и вперёд — контролить. Он, конечно, по словам Прова, мальчик крупный, может и на воздух вырваться. Ну, тогда придётся в стволы. А заказчик вертушку прислать обещался, как всё сделаем. Нужна ему в целости, туша-то, значит. Чего-кто тот заказчик не спрашивай, всё равно не знаю! — закончил он.

— Ну, раз такое, то бывай. Дай краба! — и Колобок протянул пятерню.

— Это моя реплика, попрошу! — Краб картинно сбросил перчатку с левой и хлопнул по ладони Долговца — клешнёй! Имя своё он заработал после того, как потерял три пальца, кроме указательного и большого. Вот и стала его рука клешнёй, а возглас «Дай краба!» — фирменными приветствием-прощанием. В зависимости от уровня опьянения он рассказывал истории потери пальцев одна другой драматичнее: то химера отгрызла в неравном бою, то монолитовцы пытали в застенках, то неизвестная науке и культуре аномалия как бритвой срезала. Правды не знал, в итоге, никто. Кажется, и сам Краб её уже не помнил.

Охотники пошли в лощину, по направлению к старой строительной бытовке, что угадывалась правее в серой осенней дымке Тёмной Лощины. Тут вообще всегда висит туман какой-то. Той бытовки, где вчера вечером напарники себя обнаружили. Колобок с Шульгой перекинулись парой слов, и командир обратился к Призраку:

— Мы на Росток. Какие планы у вас будут? Если вместе, то патронов подкинем — идти с вами быстро, хорошо. Как?

Призрак снова взглянул на Проводника. Тот одновременно сделал два мимолётных движения: согласно чуть прикрыл глаза и правой рукой, не видной долгарям, показал отрицание. Напарник понял правильно:

— Нам на Росток, пойдём, конечно, вместе. И не надо ничего, не обижай друзей.

На том и порешили. Чтобы не мешать парням Гонты пошли по дороге, затем свернули под забор на территорию бензоколонки и быстрым шагом миновали это опасное местечко: в здании кровосос, через дорогу в недострое банда Борова. После часа хорошего хода оказались в редком перелеске со старыми деревьями. Можно было передохнуть и пожрать чего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты служил что ль? — спросил Колобок с набитым ртом.

— Нет, только учился, потом уволился. В Киеве, — Проводник, как всегда, был немногословен.

— То и смотрю Я эти гранаты не знаю, а ты и названия вспомнил. Я же пограничник, 15 лет на заставах.

— А чего уволился? На пенсию вроде рано. Ранение? — поинтересовался Призрак.

— Сокращение. Попросили на выход. Я же татарин, по-ихнему, считай — русский, — в словах долговца угадывалась старая обида, — Вот сюда занесло, тут и остался.

— А чего ты Колобок? Ну не похож же… — сменил неприятную тему сталкер, отряхиваясь от крошек. И правда — высокого роста плечистый мужик чуть за сорок, чернявый, усатый с загорелым худым лицом и поджарой фигурой.

— Почему? Похож! На артефакт.

И верно, арт Колобок, что помогает быстро восстанавливаться от ушибов, порезов и даже огнестрельных ранений выглядел именно так — как бритый ёжик. Короткая стрижка жёстких волос и топорщащиеся усы долговца на фоне его смуглой кожи отлично попадали в образ.

— А так, Колубаев моя фамилия, вот и Колобок. Ну что, двинулись?

Двигались недолго, до ворот, что вели к Кладбищу Техники. Там перестроились и первым пошёл тяжёлый Шульга. Место такое — много желающих засады поустраивать. Но обошлось и через полчаса первую позицию снова заняли разведчики. У квада Колобка, как и у прочих опытных квадов, была специализация — в их случае это подавление и зачистка. Поэтому в подразделении вместо штатных медика и разведчика были дополнительный пулемётчик и профессиональный снайпер. Звягин, как и большинство снайперов, был мужиком замкнутым и малообщительным. Но про конвенцию, вон, оказывается, знал. Сейчас он прикрывал группу сзади, по бокам двигались пулемётчики, командир в середине. Вошли в лес, ветер утих, небо нахмурилось обещанием очередного дождя, который и заморосил через полчаса. Тут же похолодало и потемнело. До заката было ещё несколько часов, но стоило поторопится. Группа вышла на открытое место и остановилась. Колобок подошёл к разведчикам и присел, как и они, на колено. Сзади в оптику CВ-98-ой обозревал пространство Звягин. Редкая, лёгкая в работе винтовка. Это не СВД, из которой любой и каждый хоть однажды — да стрелял. Проводник помнил такую с учебки. Полуавтомат с магазином на 10 патронов, калибр небольшой по сегодняшнему дню — стандарт 7.62. Но до полутора километров с сошек в идеальных условиях учебного стрельбища в ростовую мишень вполне можно было попасть. Раза с пятого, правда. А до 800 метров Звягин и с руки вложит, можно не сомневаться.

— Ну что, бойцы? Идём по правому краю котлована? Там как он кончится — налево-назад по дороге и в просеку. Замечания, предложения?

Котлован на левом краю самого Кладбища был длинный, идти предстояло через ряды грузовиков и пожарных машин. Но они почти не фонили. Центральный лабиринт автотехники и вертолётов был опаснее за счёт уровня радиации и из-за разного рода тварей, охотящихся там на сталкеров и друг на друга. Среди тварей встречались и бандиты, и ренегаты, которых те же бандиты презирали и побаивались, и разного рода мутанты: зомбаки, практически исчезнувшие снорки, злющие пси-собаки, даже контролёр, поговаривают, изредка забредал в коридоры Кладбища за новыми адептами.

Проводник молча кивнул, поднимаясь. Конечно, слева от котлована пройти было в разы быстрее, считай, по гипотенузе, не делая поворота на 90 градусов после котлована и не возвращаясь частично назад. Но там царствовали аномалии: кислотные, гравитационные и радиационные пятна, встречались и пси-очаги. Поэтому спорить он не стал — шесть подготовленных сталкеров имеют шансы отбиться от любого ворога. Но не случилось. Проводник, пройдя с полкилометра, резко присел, показывая группе рукой наличие опасности. Долг ощетинился стволами, Призрак перешёл в свой полу-стелс режим, прикрывая напарника. Колобок медленно подполз гусиным шагом, поводя стволом «Грозы».