Беззаветные охотники - Greko

крепости Грозная, зима 1839 г.

Выбранных Васей рядовых Илешева и Урманцева звали, как курам на смех, Ерема и Фома. Первый, костромич, уже имел одну нашивку за выслугу лет. Десять солдатских годков не вытравили из него повадок охотника из сусанинских чащоб. Второй — из крещенных татар. Этот круглолицый и мягкотелый Фома в вере был не крепок и боялся лесных духов. Но робость свою скрывал. Шел с группой, демонстрируя показную бодрость. Вася поглядывал на него с настороженностью.

Перед выходом, задолго до рассвета, он разбудил своих напарников. Заставил их оставить в роте все лишнее. Сухари по карманам шинели, вода — в сушеной тыкве. И чтобы ничего не звякало, не гремело на ходу. Выпросил у фельдфебеля три теплые папахи серого цвета. Для позднеосеннего леса сойдут, как и солдатские шинели.

Шли скорым шагом, торопясь углубиться в лес с рассветом. Долго не плутали. Вася еще накануне наметил маршрут. Как чувствовал, что пригодится.

Как посветлело, Вася приказал двигаться рывками, страхуя друг друга. На возможный шорох не палить. Зверя не пугать. Следить за птицами и нюхать воздух: вдруг дымком запахнет?

Углубились в чащобу примерно на версту. Нашли звериную тропу, по которой много кто шастал. Нашли удобную позицию у большого раскидистого бука.

— Лезь наверх, — шепотом приказал унтер Фоме, выдавая ему горсть собранных по дороге желудей. — Увидишь гололобых, кидай желудь перед моей позицией в направлении их появления. Сам сиди тихо. Укройся за ветками и к стволу прижмись, чтобы тебя не разглядели. Без моей команды с дерева не слезать! Даже если стрельба начнется!

— А вдруг вы сбегёте? А отлить приспичит? — заканючил Фома.

Вася сердито зыркнул. Урманцев со вздохом отдал свое ружье Ереме и полез на дерево.

— Ты! — привлек Вася внимание Илешева, с интересом гадавшего, залезет напарник на дерево или сверзится. — Я сейчас займу позицию. Завалишь меня листвой. Но немного. Потом пройдешь вперед шагов пятьдесят и посмотришь внимательно со стороны: видно меня или нет?

— Пятьдесят — это сколько? — тихо спросил Ерема.

— Полста, — вздохнул Вася.

— Так бы и сказал. Ишь, математик! — обиделся Илешев.

Милов устроился поудобнее в небольшой ложбинке. Наметил себе пути отхода на запасную позицию. Определил сектор обстрела. Подгреб немного листьев. Илешев добавил.

Не услышав предупредительного сигнала от Фомы и надеясь, что тот уже бдит за округой, отправил Ерему выполнять задание. Когда он вернулся и подтвердил, что все в норме, приказал ему следить за тылами.

Потянулись минуты ожидания, постепенно складывающиеся в часы. Лес жил своей жизнью, не обращая внимания на секрет куринцев. Вокруг было тихо. Лишь временами мелкое зверье пробегало по своим делам. Клонило в сон, но Вася мужественно держался.

Не зря!

Ближе к полудню послышались посторонние шорохи. Потом — шаги. Тихие, но не сказать, что осторожные.

«Расслабились гололобые, — удовлетворённо подумал Вася. — Ну, ничего. Мы это исправим!»

Он подпустил группу из трех чеченцев метров на семьдесят, поскольку в трофейной винтовке не был уверен. Он ее, конечно, пристрелял. Освоил быструю перезарядку. Но еще не привык к ней.

Лесную тишину разорвал громкий выстрел. Один из чеченцев рухнул как куль. Вася тут же перекатился, чтобы сменить позицию. Старую выдавал предательский дымок.

Напрасное телодвижение. Чеченцы, хоть и застигнутые врасплох, тут же подхватили раненого товарища и отошли вглубь леса. Скрылись за деревьями, словно лесные духи, страшилки Фомы, в своих темных рваных черкесках.

Вася их преследовать не стал. Уверенности в напарниках не было ни на йоту. Выждав с полчасика, унтер приказал сворачиваться и осторожно отступать.

Добрались до лесной опушки. Дождались темноты. Лишь тогда крадучись вернулись в крепость.

— Ну, как? — встретил их вопросом Лосев.

Он ожидал возвращения группы на валах тет-де-пона, охранявшего мост через Сунджу.

— Один есть! — гордо ответил Вася и показал ружье, на прикладе которого красовалась одна зарубка. Он ее нацарапал, пока ждали сумерек.

Полковник Пулло в Васин успех не поверил.

— Будто я не знаю, как надо рапорт составлять! — осадил он радостного Лосева. — Вас хлебом не корми, дай егерей обскакать!

Унтер-офицер Девяткин пожал плечами: больно надо!

— Вы мне доказательства принесите, что чечена подстрелили! Тогда награда вам и выпадет!

— Не за награду головой рисковали! — обиделся Вася.

— Ружье, каких свет не видывал, хочешь?

— Кто бы не хотел, Вашвысьбродь⁈

— Ну, так старайся! В Червленую притащил двух мертвяков? О! Кстати! А где их оружие?

— Казакам уже продал! — соврал Вася командиру.

— Это ты зря! Я б тебя по-царски наградил за хорошие клинки!

«Ага-ага! Наградил бы! Чаркой водки и куском пирога с барского стола!»

— Притащи мне если не труп, то оружие. Тогда поверю!

Вася «поверил». Мотивы полковника ему были ясны.

«Вот же хитрый грек! Хочет и конфетку съесть, и на шею сесть! Может, Ваху попросить какое-нибудь ржавье притаранить?»

Был у Васи в детстве случай. Поручил ему дед избавить огород от лопухов. Обещал по меньшей мере «дом в Чикаго», если куча сорняков выйдет аки небоскреб. Юный «натуралист» оказался парнем не промах. Нарвал за баней лопухов из тех, что погуще и повыше. И заслужил благодарность от высшего семейного командования. Вместо награды — порку теми же лопухами, когда афера вскрылась. Но сам метод потом не раз выручал в армейской жизни.

«Не! Ну его на фиг! Тут лопухами по заднице дело не ограничится», — решил унтер и снова отправился в лес.

По договоренности с Лосевым он стал тасовать команды. Каждый раз брал нового бойца. И проверял его на профпригодность к самостоятельному поиску. Кого-то отсеивал. Кого-то брал на заметку.

Вскоре слух о его успехах пошел гулять по крепости. Хоть ни одного кинжала из леса пока не принесли, напарники наперебой расписывали Васины подвиги. Даже егеря прониклись. Потеряв ранеными в лесных схватках пятерых, пришли просить конкурирующую фирму в лице Милова о экспресс-курсах диверсанта.

Действовать решили через фельдфебелей. Накрыли поляну в доме Парфена Мокиевича. Пригласили Васю. Отнеслись к молодому унтеру со всем уважением.

— Ты, видать, Девяткин, пока на черноморском побережье служил, поднабрался азов у пластунов. Ходят слухи про таких лихачей-казаков. Хуч нам покажи свою науку!

Вася про пластунов что-то слышал. Лазутчики. Ножами владеют мастерски.

— Не, рябята! Моя метода другая! Стрельнул — и слинял! А пластуны норовят горло вскрыть супостату!

— Нам твоя метода дюже по сердцу! Бери, мил человек, в свою группу, как в лес пойдешь, одного егеря