Мой сводный грех (СИ) - Ильина Настя

Что может пойти не так?

Всё, что угодно.

— Эй, детка, не проходи мимо, — отчего-то обращаю внимание на чуваков, тусующихся у калитки. Они буквально встали забором, преграждая дорогу новеньким. Мне не интересно, хочу махнуть рукой на это, отчего-то сердце тревожно ёкает.

И не зря.

— Пропустите, — слышу до боли знакомый голос. — Я, вообще-то, здесь живу.

Дэн

Вот чёрт. Алёна-то тут откуда? Я думал, она поняла, что сегодня домой лучше не возвращаться. Увидела товар, так сказать, лицом, и струсила. Но нет.

Парни ожидаемо гогочут.

— Такая милая соска, — задирает её один. — Может, я поживу с тобой? Пару-тройку часов?

— Э, брат, продержишься ли ты со своим стручком пару-тройку часов? — подхватывает кто-то рядом.

— Не трогайте меня! — голос её поднимается до визга, она явно очень напряжена. И от этого сигнала бедствия от неё всё во мне закипает. Ярость застилат глаза, из ноздрей только дым не валит – до точки кипения я разгоняюсь за пару секунд.

— Ну-ка свалите! — даже сам не понимаю, как оказываюсь рядом. Встаю прямо перед ней, задвинув Алёну за спину, лицом к лицу к толпе парней. — Русского языка не понимаете? На каком вам сказать, чтобы отвалили?

Зло сплёвываю в сторону, закатываю рукава распахнутой рубашки, демонстрируя весомость своих намерений.

— Э, остынь, — тянет гласные мажорик – мой бывший одноклассник. — Дэн, тебе двух девчонок не многовато будет?

Парни ржут, довольные шуткой.

— Пойдём, — не оборачиваюсь, беру Алёну за руку и веду в дом. Прохожу мимо гогочущих чуваков, которые уже не рискуют обронить шутку в её адрес, мимо брюнетки, которая сердито надула нижнюю губу, мимо Костяна, озадаченно смотрящего вслед.

Её маленькая ладонь удобно лежит в моей руке, мелко подрагивает, и я понимаю, от чего: она оглядывается по сторонам и видит всю картину маслом. Дом, и правда, буквально перевернут вверх дном.

Кажется, она пытается мне что-то сказать, поспорить, вырвать свою руку, но я не даю ей этого сделать, а голоса просто-напросто не слышу. Музыка орёт так сильно, что не разобрать ни черта.

Наконец, добредаем до её комнаты. Из соседней вываливается не очень трезвый Миха, наполовину одетый. Слава богу, что на нижнюю половину, иначе пришлось бы откачивать эту скромницу валерианкой.

— Дэнчи, — пьяно льнёт он ко мне. — Как я рад, что ты вернулся, как я рад.

Следом за ним из комнаты, хихикая, выбегает рыжая девчонка. Миха проводит её томным маслянистым взглядом и подмигивает, а она посылает ему воздушный поцелуй. Алёна рядом начинает злобно пыхтеть.

— Давай, брат, — жму ему ладонь, мягко направляя в сторону лестницы. Парень, пару раз ударившись о стену, ругнувшись на неё, наконец исчезает из поля зрения.

Мы с Алёной остаёмся одни. С трудом позволяю себе посмотреть на неё.

— Мама тебя убьёт, — говорит она мне. Я киваю. — Она не разрешает устраивать вечеринки. — Я снова согласно качаю головой. — Тем более, такие громкие!

Она замолкает и ждёт какой-то реакции от меня. А мне нечего сказать в ответ. Вернее, есть что, но это совсем не касается того монолога, который она только что выдала.

— Парень курил траву на мамином диване! Она нас всех убьёт! — стонет она. — нужно всех выгнать. Всех.

— Да хватит тебе, — вздыхаю я. — Немного расслабиться не помешает. — И тут же вдруг представляю, как она ходит мимо парней, накачанных пивом, оглядывающих её фигуру, одобрительно цокающих языком, и во мне начинает разгораться какое-то странное, незнакомое чувство. — В смысле, мне расслабиться не помешает. А вот тебе нужно оставаться в комнате до утра и ни в коем случае не открывать дверь. Защёлка у тебя есть? Шпингалет?

Я тут же открываю её дверь, проверяю наличие задвижки. Всё есть, отлично. Поворачиваюсь снова к ней. Киваю пригласительно, мол, проходи, чувствуй себя дома как дома: читай свои книжки, смотри кино про любовь и слушайся старших.

— Денис, ты не понимаешь, — злится она моему самоуправству. — Нужно прекратить ваши гуляния. Если ты не выгонишь своих друзей, это сделаю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Несмотря на серьёзность её слов, мне становится смешно. Что может сделать милая девочка против огромной толпы троллей, почувствовавших вкус к жизни? Погрозить своим милым пальчиком, украшенным розовым невзрачным маникюром? Припугнуть отсутствующей мамой? Сделать суровое лицо?

Складываю руки на груди и снисходительно смотрю на неё сверху вниз. Кажется, она теряет свой боевой настрой и немного смущается. Поправляет свои волосы, чуть более резко чем обычно, выдавая волнение, и от этого жеста у меня буквально щемит в груди.

— Что же ты сделаешь? — не могу удержаться от шпильки. Слышу, как снизу меня уже зовёт Костян – хочет познакомить со своими друзьями. Ещё пара минут, и он будет здесь, а мне хочется до этого времени запереть эту девчонку в башне, закрыть дверь на ключ и спрятать его так глубоко, чтобы никто никогда не нашёл.

— Я вызову полицию, — авторитетно заявляет она.

И вот тут я не могу удержаться от хохота. Смеюсь так, что даже в боку начинает покалывать. Выдумала тоже. Полицию.

Хватаю её за локоть, не переставая смеяться, и буквально заталкиваю в комнату.

— Закрой дверь, я серьёзно. И никому не открывай. Поняла? — она смотрит на меня во все глаза и злится, это видно по веснушкам, которые проступают на розовеющей коже.

С чувством выполненного долга отряхиваю друг о друга руки и спешу вниз.

Костян действительно пригласил народ, который я не знал, и мне пришлось делать вид, что я запоминаю каждого по имени. Народу много, голова идёт кругом, но так и должно быть. Именно так прожигают свою жизнь люди, которые не оправдали родительских надежд, ведь правда?

Глава 5

POV Алёна

Внутри меня полыхает такая ярость, что хочется пойти, взять метлу и начать разгонять их всех, чтобы вымелись из дома, как мусор. Они и есть мусор! Никогда не понимала людей, которые не ценят собственную жизнь и разменивают её на сомнительные развлечения. Зачем так прожигать свои дни, отведённые для чего-то большего, чем эти тупые тусовки?!

А Денис! Господи! Он такой же, как и все они…

От этой мысли мне почему-то становится невыносимо больно. Сердце покалывает, а на глаза наворачиваются слёзы.

Я хватаю в руки телефон, который брат успел подбросить мне на туалетный столик, и мечусь по комнате. Музыка снизу долбит по ушам. Нужно просто вызвать полицию. Но если я их вызову, то Дэна тоже посадят, и тогда разговор с мамой — обстоятельный разговор — станет неизбежностью. Она и без того практически дошла до точки кипения, но если узнает о том, что он вытворил, то непременно вышвырнет его из дома. И куда он тогда пойдёт? Он не привык обеспечивать себя сам. Он пропадёт. Будем позволять бить себя в этих подпольных боях, о которых говорил по телефону? А разве мне должно быть дело до этого? Ему плевать на меня, так почему тогда я забочусь о том, чтобы мама в край не разозлилась на этого самовлюблённого индюка? Да и какое мне дело до того, что копы посадят его в тюрьму, если я их вызову? Но какое-то всё-таки есть…

Я вспоминаю, как Дэн разозлился, когда его приятели начали домогаться до меня. Хоть что-то человеческое в нём осталось, и он готов вступиться за мою честь. Поэтому решаю надавить именно на это. Страшно, конечно, что он может наплевать на меня, но я как-то выкручусь и избавлюсь от приставучих пьяных мужиков. На крайняк двину между ног, если будут чересчур настойчивыми. Это когда я пришла меня застали врасплох, но теперь я знаю, что меня ждёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Решительно беру косметичку в руки и высыпаю всё её содержимое на стол. Перебираю помаду за помадой и понимаю, что всё это не то… Ну конечно! Вспоминаю, что всё яркое пересыпала в ящик стола, потому что первый и последний броский макияж делала на Хэллоуин, перевоплощая себя в настоящую ведьму. Наношу слой тональника на лицо и сверху припудриваю его, чтобы выровнять цвет, крашу глаза жирными мазками чёрной подводки, добавляю тушь, увеличивающую объём и длину ресниц. Можно было бы добавить накладные, но куда уж… Глаза и так выглядят как две огромные сороконожки… Или у них не такие длинные лапки? Мотаю головой, решая закончить всё как можно быстрее, пока адреналин не отпустил. Дэн из этой схватки победителем не выйдет. Я ему не позволю этого! Крашу губы яркой красной помадой и подлетаю к зеркалу. Это даже не я… Но, как меня там назвал приятель Дениса? Соска? Так вот их соски выглядят примерно так, хотя кого уж я обманываю, они выглядят хуже… Я довольно улыбаюсь, распускаю волосы и немного взъерошиваю их. Мне бы выпить вина немного для храбрости, да боюсь, что тогда превращусь в одну из тех дешёвок, которых прижимает к себе Денис… Мурашки пробираются по коже вместе с тошнотворными позывами, подкатывающими к горлу, от мыслей, что он сейчас там… внизу… с бабами…