Медстар I: Военные хирурги - Майкл Ривз

Он уставился на еду, разложенную по отделениям подноса. Он понимал, что должен есть, чтобы сохранить силы, но кусок не лез в горло. Еда была неплоха — соленые яйца нетопырок чуть сморщились, но грибная поджарка была очень даже ничего, потому что делалась из местного сырья. И все равно это была не лучшая трапеза в его жизни.

Джос вздохнул. Если бы не война, он скорее всего был бы дома, вел практику вместе с отцом или, может быть, с кем-то из теток или дядей — в их роду было множество врачей и даже несколько хирургов — и, наверное, после тяжелого дня в операционной приходил домой, в великолепное поместье в модной области Коронета «Золотой Берег». Его встречала бы в дверях супруга — яркая, веселая, привлекательная женщина, с которой он делил бы свою жизнь и любовь. Может быть, даже дети…

Есть расхотелось окончательно. Чего ему действительно хотелось — так это вернуться в домик, рухнуть в кровать, замотать синтетканевой простыней голову и проспать неделю. Месяц. Столько, сколько понадобится, чтобы эта проклятая война закончилась и он смог бы вернуться домой.

Да, он хирург, и невозможно оперировать без того, чтобы видеть кровь, но стоять в ней по колено? Каждый день? Это слишком тяжело.

И неважно, что подавляющее большинство солдат — клоны, отштампованные на одной линии и запрограммированные не бояться войны. Даже притом, что они не совсем личности — все равно они страдают и умирают, а тех, кто выживает, он и его коллеги наспех собирают в целое, штопают, сколачивают, заменяют органы и латают раны, а потом отправляют назад — страдать снова. И может быть, на этот раз — умирать.

Бывали дни, когда он ненавидел талант в своих руках и нервах, который дает ему возможность резать, сшивать и лечить. Может быть, если бы он учился чему-то другому — экономике, может быть биороботехнике, — он не оказался бы на этой вонючей планете, увязнув в этой вонючей войне. Хотя, конечно, тыл в Ремсо лучше, чем передовая. В конце концов, ему не привили на генетическом уровне иммунитет к страху. Но ему не хотелось быть здесь в любом качестве.

Джос подумал о Баррисс Оффи, о влечении к ней, которое он поначалу чувствовал. Может, и к лучшему, что дальше не пошло, сказал он себе. Все равно она недосягаема. Впрочем, понимание того, что она недоступна, никак не скрашивало его одиночества. Он хотел, чтобы кто-то был рядом, кто-то, с кем он мог быть близок, кого мог любить… Но он должен ждать до тех пор, пока не вернется домой. Только там это станет возможно.

Он мрачно уставился в глубины чайной кружки, словно мог нагадать ответ по чаинкам, кружившим в темной жидкости.

— Посмотри еще суровей, и он вскипит.

Джос вскинул взгляд и увидел Толк в белом платье. Свет, падающий из двери столовой, превратил ее в силуэт — но он еще мог разглядеть ее черты. Все вылетело у него из головы, кроме единственной мысли:

«Чтоб мне провалиться! Она великолепна!»

Не то чтоб он не замечал, что его шеф-медсестра — женщина и весьма привлекательная — это было очевидно для любого, у кого есть хотя бы один здоровый глаз… Но и с Толк возникала та же самая проблема, что и с падаваном: она недоступна. Вондары и Керсосы — кланы его отца и матери — были весьма строгих нравов; они унаследовали давние, увязшие в традициях социополитические настроения, в которых воспитывали и Джоса. Одним из основных положений их общества являлся запрет на браки вне родной планетарной системы. Наиболее радикально настроенные фанатики вообще запрещали любые связи вне планеты. Исключений не предполагалось.

Да, юноши и девушки могут покидать мир, и да — даже строжайшие Энстериты закрывают глаза на временный роман сына или дочери на стороне — с «внешником» — но, возвращаясь домой, ты оставляешь свои случайные связи за дверью. Ты не приведешь внешника домой знакомить с родителями…

Ты этого просто не сделаешь — если не намерен опозорить свой клан и остаться проклятым и одиноким на весь остаток жизни. Не говоря уж о позоре и презрении к твоей ближайшей родне.

Все это промелькнуло в голове со скоростью света. Он надеялся, что не выдал себя — что было непросто, учитывая лоррдианские способности считывать язык тела. Толк не была эмпатом, как Кло Мерит, но могла замечать и толковать мельчайшие телесные знаки почти любого существа, понимая его настроение.

— Толк, — растерянно проговорил он. — Садись. Наливай чаю. Можешь взять мой.

Толк села, забрала кружку, отпила из нее, пристально глядя на Джоса, и спросила:

— Кто умер?

— Судя по последним сводкам — примерно половина солдат в республиканских ВС.

— Мы спасаем восемьдесят семь процентов из тех, кто через нас проходит.

Джос пожал плечами. Толк сделала еще глоток из его кружки.

— Ну, тринадцать процентов все равно многовато. Хотя могло быть и хуже.

От нее приятно пахло — чем-то чуть мускусным, но свежим. Он никогда прежде не замечал этого. Разумеется, ультрафиолетовое излучение в операционной и наложенные поля стерильности имели свойство уничтожать запахи — что было очень даже кстати, учитывая, какие газы порой вырывались из-под виброскальпеля, вскрывающего полости тел.

— Серьезно, Джос, что не так?

На мгновение ему захотелось рассказать ей. Что не так? Я одинок, далеко от дома и устал до смерти. Я сижу рядом с прекрасной женщиной, которую не прочь узнать лучше — гораздо лучше — но у этого желания нет будущего, а я не из тех, кто легко сходится и расстается, даже если это кажется прекрасной идеей в данный момент.

Совершенно не требовалось напрягать воображение, чтобы представить ее в его постели, с волосами, разметавшимися по подушке… и он быстро понял, что нашел не самый удачный способ завязать разговор. Так что вместо правды он ответил:

— Просто устал. Биоритмы сбились. Мне надо в отпуск.

— Как будто всем нам не надо.

Толк задержала на нем взгляд, и целую секунду он был уверен, что она знает его мысли.

В точности.

* * *

Джос и Зан наблюдали, как грузовой челнок опускается на невидимых волнах репульсоров.

— Лучше бы у них были эти биомаркеры, — пробурчал Зан. — Я их заказал всего-то полгода назад. Татуинский сарлакк возил бы грузы быстрее.

Джос вытер лоб и кивнул, ожидая, когда опустится трап. Он заказывал кучу вещей, отчаянно нужных базе: бакта-кабины и сама жидкость, биосканерные модули, коагулянты, нейропреновые нити, провотин-цистат и прочая фармацевтика первой необходимости… список был практически бесконечным. Впрочем, одной из самых важных вещей в хозяйстве были дроиды. Заказ был в основном на ФХ-седьмых и 2-1Бшек, но также он запросил несколько новых офисных работников; два из четырех ЦЗ-третьих, приданных изначально, доконала ржавчина и избыток работы, а у оставшихся начинала ехать крыша. Он подозревал, что от споровой гнили.

Трап опустился. Фильба, разумеется, был здесь, чтобы дотошно сверить списки и убедиться, что все заказанное, вплоть до последнего клочка синтеплоти и мотка хромониток, на месте. Двое хирургов с медсестрами и санитарами разглядывали проплывавшие мимо дюрапластовые контейнеры, стараясь прочитать надпечатанные списки содержимого.

— Ура! Наконец-то пришли биомаркеры, — обрадовался Зан. Затем его татуированная челюсть отпала. — Как, только одна коробка? Они же за месяц уйдут! Как всегда…

Джос тоже разочаровано вздохнул, когда мимо прокатил последний контейнер.

— Так, и где же дроиды, которых я заказывал? — он покосился на Зана. — Ты не видел, как сошли дроиды? Хоть что-то похожее на дроидов?

Зан глядел через плечо другу со странным выражением лица.

— Я бы сказал, что я на них похож сэр, — раздался за спиной незнакомый голос.

Слова были идеально артикулированы, с тем легким механическим налетом, который придает лишь вокодер. Джос развернулся и увидел дроида, стоявшего посередине трапа.

— Конечно, — добавил тот, — сказавший это мог просто пытаться сделать мне комплимент.

Джос оглядел дроида. Одна из вездесущих протокольных моделей. Хотя его явно неоднократно модифицировали: силовые кабели были нестандартными, разъемы питания тоже отличались от обычных. На легком, оловянного цвета корпусе было достаточно много царапин и вмятин. Джос обернулся к Зану.

— Я просил офисную модель, — простонал он. — Хоть что-то, даже старую модель ЦЗтки. А они мне прислали протокольного дроида.

— Он будет крайне полезен для на всех этих роскошных вечеринках и дипломатических раутах, куда тебя вечно таскают, — с честным лицом отозвался забрак.

— Ага, верно. Прямо и не знаю — как это я выжил тут без личного протокольного дроида.

Дроид позади пробурчал что-то, что звучало очень похоже на: «Я бы сказал — вам сильно повезло.

Джос и Зан разом обернулись и уставились на него.

— Что ты сказал? — переспросил Джос.