Один-ноль в пользу женщин - Мелисса Джейкобс

Мария, естественно, профессионал, и ей везет. Насколько я могу судить, она все отлично продумала. Три оператора готовы к выходу в прямой эфир, и в запасе еще два готовых репортажа. Это настоящий успех, который не так уж часто встречается.

Ко мне подходит один из операторов, давний знакомый.

– Студия требует, чтобы в постели не было звезд, – говорит он.

– У меня нет списка. Дай мне пятнадцать секунд, все выясню. – Я знаю, что операторов нельзя заставлять ждать. Их жизнь поделена на отрезки протяженностью тридцать секунд. И они ужасно нетерпеливые.

Честно говоря, я очень давно не видела список. По рации, которую мы арендовали на день, я обращаюсь к Марии:

– Мария, это Лекси.

Я не трогала ее целый день, поэтому она тут же отзывается:

– Лекси, я тебя слушаю.

– Новостям Эн-би-си десять нужен обычный человек. Кто у нас по списку?

– Следующий хоккеист, а потом юрист Рон Андерсон. Оператор может подождать пятнадцать минут?

– Как, ты сказала, его имя?

– Рон Андерсон.

– Мария…

– Что? – Она торопится – я слышу, как ее окликают по имени. Я же потеряла дар речи. – Что, Лекси? Что? – нервничает она.

Ладно, пусть будет что будет. В Филадельфии, должно быть, сотня Ронов Андерсонов. По крайней мере не один – это точно.

– Оператор готов подождать, – говорю я ей. – Мы согласны на Рона Андерсона. Увидимся через пятнадцать минут.

Больше всего мне сейчас хочется отыскать в магазине своего бывшего жениха. Но я должна оставаться рядом с оператором и следить, чтобы он не заскучал или чтобы его вдруг не отправили снимать другое событие. Десять минут спустя гости аплодируют спортсмену и его жене – их пятнадцать минут подходят к концу, и пара освобождает постель. У меня гудит рация.

– Лекси, это Мария.

– Слушаю.

– Мы готовы к съемкам.

Я веду оператора к огромной кровати, которая стоит на платформе высотой три фута, и от этого кажется еще больше. Как я и предполагала, на ней мой бывший жених. А рядом с ним уютно устроилась изящная брюнетка, очень похожая на меня. Есть лишь одно отличие – судя по всему, тридцать ей еще не скоро. На мой взгляд, ей двадцать шесть.

Все внимание Рона приковано к моей миниатюрной копии и к огромным часам, отсчитывающим оставшееся время. Я знаю, что он обдумывает стратегию, как с блеском продержаться эти пятнадцать минут.

Оператор включает софит. Рон смотрит в нашу сторону, прикрыв глаза рукой. Я стою рядом с оператором, понимая, что он не видит меня из-за ослепляющего света.

– Не возражаешь, если мы покажем вас в «Новостях» в шесть и в одиннадцать часов?

– Нисколько. – Рон отвечает за себя и за свою девушку.

– Представься, пожалуйста, в камеру.

– Рон Андерсон.

– А кто эта счастливица?

– Рэнди Кэтчмен. Моя невеста.

Целых пятнадцать минут я стою в десяти футах от бывшего жениха, который целуется со своей новой невестой. Весь наш штат теперь узнает, что он обручен. И пусть она – моя миниатюрная копия, это все-таки не я.

Мистер Почти Идеал

Мы с Роном Андерсеном познакомились на торжественном благотворительном мероприятии, где собирали средства для детского отделения госпиталя Филадельфии. Рон красив, умен и образован. Он юрист, работает в престижной конторе и специализируется на недвижимости. Встречи с ним были для меня истинным удовольствием. Он открывал дверцу автомобиля, не позволял мне платить за себя в ресторанах и звонил за три дня до встречи, чтобы уточнить время.

Его вежливость распространялась и на секс. Он интересовался, когда я хочу, что и где, и чистил зубы, прежде чем поцеловать меня.

Через шесть месяцев Рон заговорил о браке. Он хотел детей – как минимум двоих, но не больше троих – и считал, что разница в возрасте между ними должна быть как минимум полтора года. Он хорошо зарабатывал, так что я могла бы не работать и заниматься домом и детьми. А еще он подарил мне шикарное платиновое кольцо с бриллиантами изумрудной огранки. И я сказала «да». Жизнь с Роном была бы очень легкой. Я получила бы внедорожник, совместный текущий счет в банке и супруга-партнера. Он стал бы хорошим мужем и, вполне возможно, прекрасным отцом. О таком будущем мечтают большинство женщин, но мало кому везет. Совет подружек относился к Рону с благоговением. Моя мама была в восторге и перестала беспокоиться, что я останусь старой девой. А отец? Он сказал: «Рон любит тебя сильнее, чем ты его. Неплохой вариант для первого брака».

Его слова потрясли меня. Перспектива развода и так была слишком очевидна.

Я вернула Рону кольцо и попыталась объяснить, что пока не готова выйти замуж, – это было правдой. «Не готова? Тебе ведь тридцать два?» – удивился он. С его точки зрения, это была нелепая причина. Рон был уверен, что есть еще какое-то объяснение, потому что считал абсурдным отказ женщины моего возраста выйти замуж за такого мужчину, как он. И почти все были с ним согласны.

Я сложила вещи Рона в коробку и оставила ее у портье. Больше мы не виделись и не разговаривали.

До сегодняшнего дня… Пока он не оказался в постели с невестой. Почему-то я не могу отвести взгляда от Рона и Рэнди. И меня начинает тошнить от ядовитой комбинации чувств: вины, страха и сомнения.

Когда их время подходит к концу, я словно пробуждаюсь ото сна и понимаю, что Рон вот-вот заметит: я стою рядом и разглядываю его. Это может его шокировать, он, возможно, разозлится и уж точно смутится. А я не хочу так поступать с ним. Рон этого не заслуживает. Он заслуживает большего.

Проскользнув мимо оператора, я прячусь за стойкой с вибраторами.

Когда я прихожу домой, телефон разрывается от звонков. Автоответчик мигает, приглашая послушать сообщения. Думаю, многие хотят обсудить со мной Рона и его новую невесту. В мои планы это пока не входит.

Вместо этого я натягиваю пижамные штаны и футболку, беру лист бумаги и ручку и начинаю писать.

Дорогой Рон!

Я не хотела причинить тебе боль, и, как бы банально это ни звучало, это истинная правда.

По-прежнему не знаю, как объяснить свои действия, но попробую рассказать, как принимала решение о расторжении нашей помолвки…

В течение двух часов я пишу Рону письмо, которое нужно было написать еще четыре месяца назад. Оно никогда не будет отправлено, но это не имеет значения. Я делаю это не для него.

На следующее утро

– Доброе утро, мисс Лекси, – приветствует меня портье Джон.

– Доброе утро, Джон! – Вежливо улыбаясь, я направляюсь к выходу, но он не открывает дверь и встает у меня на пути.

Пристально глядя на меня, говорит:

– По-моему, вчера вечером в «Новостях» я видел мистера Рона.