Москва мистическая - Елена Коровина

Но всю зиму и начало марта царь действительно чувствовал себя плохо. Однако именно 18 марта ему стало гораздо лучше. Он даже попарился в баньке и выпил чарочку. Вернувшись в покои, с недоброй усмешкой проговорил:

– Вы каркали, что сегодня день моей смерти. Но я жив и на закате прикажу казнить вас!

Он уже предвкушал ужас в глазах ясновидцев, но…

– День еще не кончен, царь! – прозвучал ответ.

Монарх хмыкнул и сел играть в шашки с князем Бельским. Как обычно, начал выигрывать и вдруг… уронил фигуру, упал на ковер и умер.

Вот только «гроза над Москвой» не закончилась. И следующие три дня лило как из ведра. И снова москвичи начали шептаться, что это предвещает самое плохое. И опять не сильно ошиблись. Их ждало короткое правление Федора Иоанновича. Потом – неурожаи и голод при Борисе Годунове. Ну а там началось Смутное время, приходы самозванцев, и все смешалось на великой Руси…

Ну а царь-упырь не успокоился и после смерти. Практически во всех местах, где он бывал при жизни, происходили странные мистические события. Ну а около Ивановского монастыря москвичи в сумерках часто видели его характерный профиль у монастырской ограды и слышали его стоны. Царское привидение желало войти в обитель – покаяться, да не могло – слишком грешен был Иван при жизни. И по сей день, хоть и нет уже давно тех реальных стен обители, мимо которых хаживал некогда живой Грозный, жуткий царский призрак все еще выходит к монастырской ограде и воет по ночам. Говорят, особенно в полнолуние – как пес или, скорее, злобный волк-оборотень…

Пророчество игуменьи, или Призрак в черной рясе

Малый Ивановский переулок, № 2, Малый Подкопаевский переулок, № 5/2 и 14-й корпус Московского Кремля

Вчера сожгли мою сестру,

Безумную Мари.

Ушли монахини к костру

Молиться до зари...

Я двери наглухо запру.

Кто может – отвори!

Тэффи.

Монахиня

Странной для молитвенной обители оказалась и дальнейшая жизнь Ивановского монастыря. В его стенах Тайная канцелярия и ее пыточные мастера оборудовали особые «кельи земляные и каменные», а проще говоря, земляные мешки и каменные подвалы, куда бросали тех, кто обвинялся в «тайных делах супротив государей земли Русской и церковных устоев». Сколько узников и узниц скончалось в этих земляных и каменных пыточных камерах – не счесть. Чуть не еженощно монашки вздрагивали от страшных криков, в которых звучала смертная мука. Но еще больший ужас вселяли в сердца «божьих невест» те, кто, уже умерев, вернулся в стены ивановские мрачными призраками и привидениями.

…Юная княжна Мария резво спрыгнула на землю с возка и быстрым шагом, не церемонясь, направилась к парадному монастырскому входу. Ей же, представительнице знатного рода Буйносовых-Ростовских, все двери открыты. Но в Ивановскую обитель Мария приехала тайно: в нынешнем, беспокойном 1606 году по городу передвигаться опасно. На престоле вот уже почти год царь Дмитрий I, которого втихаря все зовут Лжедмитрием. Он обвенчался с полячкой Марией Мнишек, и теперь Москва шепчется, что станет совсем худо – грядет польское правление на Руси. Впрочем, юную красавицу Марию это мало интересовало. Ее родичи Буйносовы-Ростовские как-нибудь выкрутятся. У Марии собственный интерес. Прошлым летом сватался к ней князь Василий Иванович Шуйский. Был он немолод, седобород и тучен. Зато знатен, богат и влюблен в Марию на старости лет, как мальчишка. Это было так лестно! Девица в смущении рдела как маков цвет, вертела в пальцах свою знаменитую на всю Москву косу до пола. Но боярин Буйносов предложением Василия Ивановича не обольстился:

– Мы на чужое богатство не заримся – своего не прожить. А по знатности нас разве что цари переплюнут.

Словом, отказал Шуйскому.

И вот теперь приживалки каждый день нашептывали Марии: Шуйский-де оказался в первых рядах тех, кто хочет свергнуть Лжедмитрия. Мария ахала: вдруг ему удастся стать царем? Выходит, и она, Мария, могла бы сесть на престол рядом с мужем, да строптивого отца бес попутал! Вот и решила Мария сама узнать про свою судьбу. К тому же в святых стенах обители мать игуменья сможет научить девушку, что сделать, чтобы Шуйский стал царем и снова заслал сватов в дом Буйносовых.

Игуменья, вздыхая, выслушала княжну. Помолчала, перекрестилась и изрекла мрачно:

– Клянись принести монастырю свой самый великий дар!

Княжна заулыбалась:

– Конечно клянусь! Разве мало у меня богатств?

И тогда монахиня предрекла:

– Пока Шуйский будет сидеть на престоле, ты будешь рядом!

Как ни странно, пророчество исполнилось уже через несколько недель. Василий Шуйский не побоялся лично объявить, что Гришка Отрепьев – самозванец. И лично начал восстание против супостата – на белом коне во главе повел восставших против засевших в Кремле поляков, сам первым ворвался за крепостные стены. Словом, явил себя человеком большой личной смелости и храбрости. Не потому ли восставшая чернь, убив Лжедмитрия, выкрикнула царем боярина Шуйского?

Уже на другой день сваты новоявленного царя торжественно посетили дом Буйносовых. На этот раз все твердо знали: царским сватам не отказывают.

1 июня 1606 года Шуйский венчался на царство в Успенском соборе Московского Кремля. Вскоре состоялось и его венчание с возлюбленной Марией. Личная жизнь его радовала. А вот правление не задалось с первого дня. Старинные боярские роды не верили выскочке, вставляя палки в колеса. Дело осложнялось и тем, что правителем Шуйский оказался не слишком-то умелым. Словом, все остались недовольны: и бояре, и патриарх Гермоген, и народ, который тут же восстал под предводительством Ивана Болотникова. К тому же объявился новый самозванец – Лжедмитрий II, он же – Тушинский вор. Словом, настали новые смутные времена, и тех, кто мечтал сместить Шуйского, стало слишком много.

А вот красавица Мария оказалась верна мужу и престолу. Вместе с ним она пережила два покушения. Для поддержания русской армии отдала все свои драгоценности. Но помогала не только в богоугодных делах, но и всем, чем могла. По Москве шептались, что после очередной блестящей победы молодого полководца Михаила Скопина-Шуйского именно она с улыбкой поднесла ему на пиру чашу с ядом. Михаил ведь хоть и приходился племянником царю, но по своим победам легко мог претендовать вместо дяди на престол. А уж этого Мария никак не желала допустить.

На самом-то деле, как доказали исследователи, Михаила Скопина-Шуйского отравила жена брата царя Василия – Ивана. Между прочим, она была младшей дочерью самого Малюты Скуратова, так что ей было у кого научиться секретам ядоварения. И сделала свое коварное дело дочь Малюты потому, что надеялась посадить собственного мужа на трон вместо Василия. Ну а когда москвичи заговорили об отравлении, хитрая баба спихнула все на царицу Марию. И даже подтвердила, что лично видела, как Мария что-то бросила в серебряный кубок Михаила.

Пытаясь оправдаться, Мария еще более щедрой рукой слала дары в Ивановский монастырь. Да только в 1610 году царя Василия Шуйского свергли и насильно постригли в монахи, а потом и вовсе выдали полякам в качестве отступного. И опять исполнилось пророчество игуменьи: потеряв престол, царица потеряла и мужа. Марию тоже насильно постригли в монахини, и не где-нибудь, а в мрачных стенах Ивановского монастыря. Пали на пол ее роскошные волосы и, очнувшись в черной рясе, Мария поняла, о каком даре пророчествовала когда-то игуменья: о ней самой, Марии, принесенной в дар монастырю под именем инокини Елены.

А после смерти царицы в темных коридорах обители монашкам стала являться ее призрачная тень и, как ни странно, с длинной, до пят косой, которой при жизни красавица Мария была знаменита на всю Москву.

Правда, призрак царицы Марии Шуйской был замечен не только в Ивановской обители, но и в так называемых палатах Шуйских, чудом уцелевших и даже отреставрированных в Малом Подкопаевском переулке, № 5/2.

Призрак же самого царя Василия Шуйского является в стенах Кремля. И не потому, что некогда правил, а потому, что после свержения с престола бывшего монарха насильно постригли в монахи в Чудовом монастыре, что находился в восточной части Кремля. Таким фактом история еще раз доказала свою любовь к трагическим парадоксам: некогда из стен Чудова монастыря убежал монах Гришка Отрепьев, ставший впоследствии Лжедмитрием I. Ну а тот, кто сверг Отрепьева, и сам оказался монахом в тех же монастырских стенах.

Правда, сейчас никакого Чудова монастыря уже и нет. Его снесли в 1930 году. Кремлевским большевикам очень уж понадобился отдельный корпус для кремлевской охраны. Он и вырос на месте уничтоженной обители. Но в этом так называемом 14-м корпусе военные не остались надолго. В 1930-х годах здесь помещалось управление коменданта Кремля, в 1950-х – Кремлевский театр, а потом стали проводить заседания Верховного Совета. Но в злополучном здании ничего не приживалось. В 2009 году на стене 14-го корпуса открыта мемориальная доска, свидетельствующая о том, что здесь пять с лишним веков находился знаменитый на весь православный мир Чудов монастырь, возведенный в 1365 году в честь чуда архангела Михаила, победившего змея-диавола.