Звездная преисподняя - Вольфганг Хольбайн

— Мы же на Луне, — пояснила Черити. — При такой неровной поверхности нельзя видеть далеко.

Она подняла руку и постучала пальцем по переключателю переговорного устройства. Скаддер ошеломленно уставился на нее, но быстро все понял. Черити отключила переговорное устройство, индеец без промедления сделал то же. Девушка осторожно нагнулась к нему, пока не стукнулась защитным стеклом о его шлем.

— Ты слышишь меня?

— Очень хорошо, — невнятно раздалось в ответ, это свидетельствовало как раз об обратном.

— Передача звука, — объяснила Черити быстро. — Это пластиковое стекло слишком глушит его, но зато его невозможно разбить. В жизни нет ничего случайного. — Она ухмыльнулась. — Я не очень-то доверяю наблюдательности Хендерсона, но сейчас мы пока в безопасности. Если бы мороны имели планеры, они бы давно уже напали на нас.

— Все в порядке? — спросил он взволнованно.

— Нет, — призналась Черити спустя некоторое время. — Я чувствую себя, как выжатый лимон, если начистоту. — Она решила сменить тему. — Тебе не показалась странной Мария Дюбуа?

— Она холодная, как акула, — ответил Скаддер. — И такая же прилежная.

— Она не показалась тебе знакомой?

— Знакомой? — Скаддер невольно улыбнулся. — Я знаю ее столько же, сколько и ты.

— Точно, — бросила Черити. — Два месяца назад, в Кёльне, вспомни.

— Два месяца назад? — повторил Скаддер. — Чушь!

— С нами был Харрис, ты… и Стоун.

— Стоун?

— И пара джередов, которых нам, к сожалению, не представили. — Ее голос стал ледяным, но это не имело отношения к сотрясению мозга. — Мария Дюбуа не принимала особого участия в нашей беседе. Собственно говоря, она неподвижно лежала на столе, а наши союзники запустили свои клешни в ее мозг. Ну, припоминаешь?

— Ты думаешь, там на столе лежала именно Дюбуа?

— Абсолютно уверена. — На лице Черити появилась мрачная улыбка. — Это ужасно, насколько различные чувства могут исказить человеческое лицо.

Тогда, на столе, это лицо выражало смесь боли и ужаса, панический страх ребенка, переживающего страшное событие. Сегодня же это — холодная маска, и проявления чувств видны лишь сквозь щелку для глаз.

— Мы уже три недели каждый день имели с ней дело, — с сомнением возразил индеец.

— Это та женщина. — Черити схватила Скаддера за плечи. — Во время битвы на орбите она ненадолго сбросила маску. Недостаточное освещение и это выражение ужаса помогли мне узнать ее.

Девушка услышала, как ее собственный голос звенит в ушах, и замолкла.

— Извини, — с трудом произнесла она спустя некоторое время. — В последнее время, когда я смотрю на Дюбуа, у меня возникает странное чувство.

— А на Харриса?

— Это не одно и то же. Харрису я не доверяю. Господи, каждый из нас — осколок другого времени, а эта война все перемешала. И у каждого из нас есть шрамы, внутри и снаружи. Их нет лишь у Харриса, он прячет свою зарплату в чулок, играет в шахматы, программирует свой кубик и выдает глупые шутки. И соглашается со всем, что мы говорим. Это не мужчина, а карикатура.

— Это несправедливо, — возразил Скаддер.

— Потому что карикатура не может выиграть у тебя в шахматы? — резко повернувшись, спросила она.

Скаддер отшатнулся от нее. Черити привстала на цыпочки и положила руку на его шлем, стараясь пригнуть его голову. Их стекла снова стукнулись.

— Эй, мне очень жаль, — сказала девушка некоторое время спустя.

В его глазах она не увидела прощения.

— Знаешь, меня это все уже достало.

— Нет, не знаю, — упрямо произнес Скаддер.

— Так. — Черити использовала всю свою силу воли, пытаясь подавить гнев, поднимающийся в ней волной. — Смерть Бендера — моя вина. Я приказала ему остаться на мостике. Если бы он ушел с нами, то остался бы жив.

— Если бы он ушел с нами, то мы все погибли бы, — мягко возразил Скаддер.

— Ты говоришь, как один из моих внутренних голосов, — медленно продолжила Черити. — Последняя корректировка курса являлась необходимостью, так говорит один голос. Другой считает, что Бендер должен был поторопиться. Они хором скандируют оправдания. Знаешь, со всеми этими голосами у меня нет проблем. — Она провела пальцем по стеклу перед его лицом. Всякий раз, когда она хотела быть к нему ближе, они оказывались в бронированных защитных костюмах, в шлемах с прозрачными «забралами». — А вот другие голоса доставляют мне трудности. Они говорят о Даниэле Рейли, Кортесе, о Гартмане, Нэте, о Жане и…

Ее голос сорвался. Скаддер обнял ее и крепко прижал к себе. «Это все сотрясение мозга, — прошептал ей циничный злой голос. — Список все увеличивается. И это вовсе не зависит от того, что не ты выдумала и привезла сюда моронов. Это вовсе не поэтому».

«А, — добавил злой голос, — может быть, ты все же способствовала этому. Ты ведь, безусловно, потешила свое тщеславие, поприсутствовав на первой встрече с нечеловеческим разумом. Без тебя и твоих способностей Военно-космические силы никогда бы и не встретились с чужим кораблем».

— Я схожу с ума, — пробормотала Черити, обхватив руками голову. Скаддер потряс ее за плечи.

— Прекрати молоть ерунду. — рявкнул он, и неподдельный, глубокий страх и беспомощность в его голосе вырвали ее из апатии.

С трудом она высвободилась и предупреждающе подняла руки, когда он снова захотел схватить ее. Черити зажмурилась и пару раз потрясла головой, почувствовав вернувшуюся головную боль.

— Уже все в порядке, — проговорила она, стоя перед индейцем и глядя ему в глаза. — На некоторое время, по крайней мере. — Схватила его руку и сжала ее. — Я уже на грани.

— Ты не сумасшедшая, — произнес Скаддер спустя несколько секунд. — Ты прислушиваешься как ненормальная, но выглядишь не так, как они.

«Какой странный комплимент», — подумала она про себя.

— Я прослежу за Дюбуа, о’кей?

— И за Харрисом, — согласилась она. — Сыграй с ним спокойно еще пару партий.

Он молча кивнул. Черити включила передатчик, Скаддер последовал ее примеру.

— …где-то снаружи, — раздался голос Харриса в наушниках.

Девушка подняла глаза и увидела три фигуры перед обломками корабля. Ни она, ни Скаддер не обращали внимания на происходящее вокруг.

— Все в порядке, — отозвалась Черити твердым голосом. — Мы возвращаемся.

— Великолепно, — с сарказмом произнес Харрис. — Мы так долго не могли выйти с вами на связь. Думали уже, что-то случилось.

— А вы до сих пор считаете, что ничего не случилось? — язвительно спросила Черити и двинулась к кораблю.

Харрис несколько секунд молчал.

— Мы раскопали снаряжение и оружие. А также провиант на два месяца и кислород на четыре дня.

— Кортес?

— Мертв, — последовал краткий ответ. — Бомба, кажется, в порядке. Насколько можно утверждать, и не особенно тешить себя надеждой.

— Прекрасно, — проворчал Скаддер позади нее.

Они подошли к маленькой группе. Хендерсон и Дюбуа стояли рядом с Харрисом и молча смотрели на них.

— А ваша игрушка, этот кубик?

— Эстевес как раз вытаскивает его из всей этой рухляди. — Харрис сделал три шага навстречу и загородил ей дорогу. — Скажите, зачем вы отключили передатчик?

— Личный разговор, — ответила Черити дерзко и, обойдя его, пошла дальше, проигнорировав ошеломленный взгляд Хендерсона и недоверчивый — Дюбуа.

ГЛАВА 5

Прошло еще полчаса, прежде чем они тронулись в путь. Необычные транспортные сани, сконструированные джередами из деталей маленького планера моронов, чудом остались целы, и на них общими силами погрузили бомбу весом в центнер и значительно более легкий компьютер. Впрочем, Черити не очень-то доверяла поврежденной системе управления.

Она поторапливала всех. Насколько ей помнилось, восход солнца в области близ Макдональдса мог начаться в любой момент. Их защитные костюмы оказались старыми, а после десятилетней консервации представляли для своих хозяев немалую опасность. В вакууме, практически, не существовало сложностей с подогревом костюма. Помешать же поверхностному перегреву было намного труднее, и вероятность того, что у них появятся проблемы от пребывания на солнце, очень велика. А в подобной ситуации проблема могла приобрести угрожающие размеры. В местности, покинутой людьми и даже моронами, ничто нельзя считать пустяком.

Транспортные сани парили в полуметре над лунной поверхностью, пыль значительно осела. Насколько Черити поняла объяснения джередов, поле распределяло вес саней и груза на большую площадь и вглубь. Места на санях оказалось немного, и никто из них не мог отдохнуть на них от перенесенных тягот пути или, наоборот, подготовиться к ним. При наличии большего источника энергии сани смогли бы летать, как планер, из обломков которого они состояли, но вес такого источника далеко превзошел бы его мощность. А планер с кабелем, ведущим к линии электропередач, — полный абсурд.