Лучший из миров - Елена Жаринова

Юче уже меня ждал. В одних плавках. Он был очень загорелый и очень худой. И… Тут я поймала себя на том, что разглядываю почти голого парня, и покраснела. Но он, кажется, ничего не заметил и озабоченно спросил:

— Ты хорошо плаваешь?

— Нормально.

— Ведите себя хорошо, ребята, — напутствовала Биби. Вот нахалка!

— Ты тоже, — хмыкнула я. — А то мы пересадим тебя вот в этот сосуд. Будешь пузыри пускать.

Погрозив ей флаконом из-под шампуня, я вручила его ей и попросила убрать в Аринин рюкзак.

Жара стояла градусов тридцать пять. После такого перегрева море показалось просто ледяным. Да и заходить в воду по крупной, скользкой гальке очень трудно. Пока я нащупывала место для безопасного шага, меня сносило волной и я наступала на что-нибудь острое.

— Давай руку, — обернулся Юче.

— Я сама.

А вот Арина, не задумываясь, приняла бы помощь. Ну почему, почему я все время разговариваю с ним так односложно? Наверняка он решил, что я — тупая дура или ненавижу его до тошноты. Тут нога моя очередной раз соскользнула, и я с плеском обрушилась в воду. Ну все, зато теперь мне заходить не страшно.

А вот Юче все еще стоял по колено в воде и зябко ёжился. Он состроил испуганное лицо:

— Только не брызгайся!

А вот Арина бы… Я представила, как мы с Юче бегаем по морскому берегу и брызгаемся, и смеемся… Черт, если я и дальше буду тратить время на девичьи мечты, то всех Арининых кавалеров будут звать Барсиками и Пушками. Богатое воображение нарисовало мне картину мартовской кошачьей вечеринки… Я потрясла головой, резко развела руками воду и поплыла вперед.

На стенах пещеры дрожали солнечные зайчики — они повторяли движение волны. Но постепенно становилось все темнее и темнее. Скала снижалась. Я никогда не страдала клаустрофобией, однако мало приятного сознавать, что у тебя над головой — целая гора.

Ага, вот и обещанный Биби псевдотупик. Юче обогнал меня, легкой выдрой ушел под воду и через мгновение вынырнул.

— Там действительно проход. Довольно глубоко. Плохо, что нет очков. Ты сможешь открыть глаза под водой? Попробуй.

Я опустила лицо в воду и открыла глаза. Да, это вам не река Сясь. Море соленое, ужас как щиплет. И ничего не видно.

— Нестрашно, — успокоил меня Юче. — Я тебе помогу. Набирай воздуха — и ныряем!

Он взял меня за руку. За запястье. Так, что его указательный палец лег на косточку, а большой — на то место, где бьется пульс. Меня словно ударило током. Известно ведь, что вода — хороший проводник… Я знала, что это прикосновение изменило меня навсегда, но не могла понять природу этой перемены. Просто случилось что-то, чего я давно ждала…

Юче опять ничего не заметил.

— Ныряем, — скомандовал он и утянул меня под воду. Я едва успела вдохнуть и чуть не нахлебалась воды. Я уже не пыталась открывать глаза и лишь рукой нащупывала скользкий камень, чтобы не ободраться. Очень хотелось воздуха, но я терпела. Потом я вдруг представила, что надо мной не поверхность воды, а камень. И даже если я захочу всплыть, ничего не получится. Я тут же сделала вздох, точнее, глоток, закашлялась, забилась в панике и пошла ко дну. А мама, ничего не подозревая, увезет в Россию моего двойника…

Вздох. Грубо, за волосы Юче вытащил меня на поверхность. Я кашляла, плевалась и цеплялась за его плечи. Он поддерживал — можно сказать, обнимал! — меня за талию, но сейчас я не могла этого оценить.

— Тихо, тихо, — шепнул Юче. — Все хорошо, мы на месте. И мы здесь не одни…

Только сейчас я огляделась. Мы вынырнули в маленькой круглой пещере. Она казалась замкнутой — если не знать про ужасный путь под водой. Несмотря на это, было довольно светло — словно от стен исходило сияние. Противоположную стену от воды отделял пологий песчаный пляж. Там сидел Албасты.

Его одежда больше всего напоминала заношенную до белизны фланелевую пижаму: короткие, до щиколотки, штаны и размахайка, оголившая тощую шею с острым кадыком. Длинные, совершенно белые волосы спускались до самой воды и закрывали лицо. Бледная рука тщательно орудовала расческой. Несмотря на тысячелетний труд, иногда все же встречались колтуны. Тогда Албасты дергался и тихо ругался на непонятном языке.

— Давай булавку, — шепнул Юче. — Не бойся, я тебя держу.

Отпустив наконец его плечи, я отколола булавку. Юче медленно поплыл к берегу, я — за ним. Албасты, казалось, не замечал нас. Мы уже нащупали руками дно, но не спешили вставать. Нам оставалось проползти метра два. И тут Албасты жестом из рекламы шампуня откинул волосы. Он по-птичьи зашипел и оскалился, отпрыгивая на четвереньках назад. Откуда ни возьмись, из совершенно гладких стен пещеры выпорхнули летучие мыши каждая размером с ворону. Они дружно спикировали нам на головы. Прикрываясь от когтистых тварей, Юче вскочил и с булавкой наперевес бросился к Албасты. Я закрыла глаза и только попискивала, слыша, как хлопают вокруг перепончатые крылья.

И вдруг все стихло. Мыши исчезли, как будто их поглотила стена. Албасты ошарашено повертел головой. Похоже, он не верил, что так легко попался. Он сделал еще несколько пассов в нашу сторону, залопотал заклинания — все тщетно. Тогда он тоскливо вздохнул и уставился на нас вполне осмысленно. Можно было начинать переговоры.

— Привет, приятель! — Юче заговорил по-русски, чтобы я тоже все понимала. — Только ты можешь нам помочь. Одну девушку, нашу подругу превратили в кошку, надо вернуть ей человеческий облик. Мы слышали, ты в этом деле профи!

Албасты надул щеки и фыркнул, выражая крайнее удивление. Его тонкое, длинноносое лицо было красивым, но слишком женоподобным. Я подумала, что ему так и не удалось до конца справиться с чарами Биби… Что-то будет с Ариной?…

— Я не офлыфался? Вы говорите о колдофтве?

Похоже, для волшебных существ нет языковых барьеров. Албасты великолепно говорил по-русски, только ужасно пришепетывал.

— Я думал, нынче у людей волфебники не в моде. И кому нужно так издеваться над девуфкой?

— Это произошло по ошибке, — пояснил Юче. — Девушка должна была стать кошкой всего на час. Но время прошло, а обратно она не превратилась.

— По офыбке! — саркастически хмыкнул Албасты. Глаза его сверкнули красным. Он угрожающе шевельнул пальцами, но тут же поёжился и почесал бок, где сидела булавка. — Уж не моя ли подруфка Биби расстаралась? — проворковал он подозрительно приторным голосом.

Мы с Юче покаянно наклонили головы.

— Опять взялась за старое! Дура! Недоучка! Тупая овца! Глупая баба! Разгильдяйка! Клуфа! Выдрать бы с корнем эти очумелые ручки! Чтоб не росли из задницы!

Закончив с проклятиями на русском, Албасты долго еще поминал Биби на разных языках.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});