Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рис. 2. Верхние доходные квинтили и верхние 5 % домохозяйств, 1967–2011 гг., в постоянных долларах 2011 г.
Источник: U.S. Census Bureau, Current Population Survey, Annual Social and Economic Supplements.
Новый «позолоченный» век сомнительной славы привел к самой насыщенной концентрации доходов и благосостояния, не наблюдавшейся, как утверждают экономисты Томас Пикетти и Эмманюель Саес, со времен Великой депрессии. Великая рецессия, последовавшая за экономическим кризисом 2008 г., обострила неравенство в нашем обществе, но Пикетти и Саес показывают и то, до какой степени выход из кризиса обогатил верхушку общества. New York Times так обобщает результаты их исследования: «На верхние 10 % работников пришлось более половины всех доходов страны в 2012 г., и это высочайший уровень, зафиксированный с того момента, как правительство начало собирать соответствующие данные столетием ранее… На верхний 1 % пришлось более одной пятой всех доходов американцев, и это одно из высочайших значений, зафиксированных с 1913 г., когда правительство ввело подоходный налог». Саес так оценивает распределение средних реальных доходов в расчете на семью: «Доходы богатейшего 1 % выросли на 34 % с 2009 по 2012 г., тогда как нижние 99 % доходов выросли лишь на 0,4 %. Следовательно, верхний 1 % населения завладел 95 % полученных доходов в первые три года выхода из кризиса». Несмотря на заключения, к которым Пикетти приходит на основе исторических данных о роли унаследованного богатства в укреплении неравенства, Саес подчеркивает, что захватившие прибыль в ходе последних десятилетий представляют собой «крайне малочисленную элиту» – новый слой «работающих богачей», а не новое поколение «рантье», получавших доходы от унаследованных ими состояний: «Рынок труда в последние 30 лет породил намного больше неравенства, огромнейшая доля прибыли, получаемая за счет роста производительности, переходит к самой верхушке работников»[126].
Великая рецессия еще больше потрепала и без того неплотную «ткань» общества: произошла поляризация навыков и зарплат и «выхолащивание» среднего класса. «Поляризация занятости означает растущую концентрацию рабочих мест в наиболее высоко- и низкооплачиваемых сегментах рынка труда, тогда как промежуточные, средние рабочие места исчезают», – объясняют Нир Хаимович и Генри Сью. Но в то время как профессии, требующие средней квалификации, обычно носят рутинный характер, высокооплачиваемые профессии – нестандартны и требуют определенных когнитивных навыков, приобретаемых благодаря высокому уровню образования: «Это выхолащивание средних слоев связано с исчезновением рабочих мест, организованных вокруг “рутинных” задач – то есть тех видов деятельности, которые требуют выполнения стандартного набора процедур». Хаимович и Сью зафиксировали рост числа вакансий, связанных с нерутинными видами деятельности, как в умственном, так и в ручном труде, но спад – в рутинных видах деятельности[127]. Экономист Дэвид Аутор из Массачусетского технологического университета сходным образом показал, что с 2007 по 2009 г. занятость в сегменте с высокой оплатой и высокой квалификацией оставалась стабильной, в сегменте с низкой оплатой и низкой квалификацией даже наблюдался слабый рост. В сегменте же профессий со средним уровнем оплаты, требующих средней квалификации, как, например, в сфере продаж, канцелярии, производственной администрации наблюдалось сокращение числа рабочих мест на 7-17 % от общей занятости в данных секторах[128]. За последние десятилетия, пишет Джозеф Стиглиц, «средний класс Америки оказался выпотрошен, поскольку “обычные хорошие” рабочие места среднего класса, требующие “средних” навыков – как, например, в автосервисе, – словно бы исчезали, по сравнению с рабочими местами, требующими минимум навыков, и рабочими местами, требующими сложных навыков»[129]. Согласно более свежим данным Бюро переписи населения США подобное сокращение сегмента рабочих мест для среднего класса сохраняется и сегодня. Если ориентироваться на материалы его последнего ежегодного доклада о доходах и уровне бедности, медианные доходы домохозяйства в 2011 г. упали до уровня 1996 г. с поправкой на инфляцию, а неравенство доходов достигло своей высочайшей отметки с 1967 г. В 2011 г. 46 млн американцев, т. е. 15 % населения, жили в бедности[130].
Рис. 3. Поступившие в университеты выпускники школ, по доходам, 1987–2012 гг.
Источник: College Board, Education Pays, 2013. Fig. 2.1. Адаптировано с разрешения авторов.
Несмотря на расхожее мнение, что Америка – бесклассовое общество с неограниченными возможностями для готовых тяжело и упорно трудиться, поразительное неравенство жизненных шансов, коренящееся в неблагоприятных социоэкономических обстоятельствах – обусловленных доходами семьи и уровнем образования родителей, – становится все более труднопреодолимым барьером для межпоколенной экономической мобильности и доступа к высшему образованию[131]. Корреляция между социоэкономическим статусом и уровнем образования следует устойчивой модели, начиная с момента зачисления в колледж. Согласно информации Комиссии по приему в вузы, «в 2012 г. около 82 % выпускников школ из семей с доходом выше 90 500 долл, в год сразу же поступили в колледж; из квинтиля со средними доходами (34 060-55 253 долл, в год) и из семей с доходами ниже 18 300 долл, в год в колледжи поступили соответственно 65 и 52 % школьников»[132]. Анализ набора студентов из социально уязвимых семей выставляет дилемму в особенно мрачном свете. Согласно Боуэну и др., в 2006 г. доля студентов колледжей в первом поколении из семей нижнего доходного квартиля не превышала 3,1 % набора по стране[133]. Комиссией зафиксирована и корреляция межтиля, получают степень бакалавра к 24 годам и лишь один из трех – в семьях из второго квартиля сверху.
Рис. 4. Средний балл за тест SAT и размер годового дохода домохозяйства, 2012 г. Источник: College Board,Total Group Profile Report, 2012.
В нижней половине доходного распределения степень бакалавра к 24 годам получает менее чем один из пяти человек в третьем квартиле сверху и менее чем один из десяти в беднейшем квартиле»[134]. Эксперт в области высшего образования Том Мортенсон приводит схожие цифры: в верхнем доходном квартиле степень бакалавра к 24 годам получают 79,1 % американцев, в нижнем квартиле – лишь 10,7 %. По его оценкам, в среднем 30,1 % американцев данной возрастной группы получают степень бакалавра (рис. 5, 6)[135]. В другом исследовании говорится, что лишь 9 % индивидов из нижнего квартиля оканчивают колледж или университет, тогда как в верхнем квартиле их доля составляет 54 %[136].
Рис. 5. Распределение индивидов, окончивших бакалавриат к 24 годам, по доходным квартилям, 1970–2011 гг.
Источник: Postsecondary Education Opportunity. Oskaloosa, IA, 2013.
Рис. 6. Доля окончивших бакалавриат к 24 годам относительно поступавших на первый курс, по доходным квартилям, 1970–2011 гг.
Источник: Postsecondary Education Opportunity. Oskaloosa, IA, 2013.
Хотя в основе «американской мечты» – по-прежнему возможности межпоколенной экономической мобильности, полюса социоэкономической лестницы все более затвердевают; экономисты называют это явление «липкостью/жесткостью на концах» доходного распределения. Данные проекта экономической мобильности благотворительного фонда Пью показывают, что 70 % американцев в нижнем квинтиле доходов остаются ниже медианы дохода, тогда как 63 % представителей верхнего квинтиля попадают выше медианы. Не менее удручает тот факт, что «лишь 4 % выходцев из нижнего квинтиля достигают вершины социоэкономической иерархии в зрелом возрасте»[137]. По оценке Джулии Айзекс, «шансы американцев достичь успеха в жизни отнюдь не равны – они сильно зависят от экономических возможностей родителей. Эти шансы неуклонно уменьшаются по мере снижения семейных доходов»[138]. Межпоколенная экономическая мобильность связана с уровнем образования, но возможности индивидов «существенно разнятся», что подтверждает недавний отчет Министерства финансов США (рис. 7а, б), и зависят от того, сумел ли индивид получить степень бакалавра:
Дети, не имеющие диплома об окончании университета и рожденные в нижнем доходном квинтиле, с вероятностью 45 % останутся в этом квинтиле на всю жизнь и с вероятностью 70 % – окажутся в одном из двух низших квинтилей. А вот окончившие университет выходцы из нижнего квинтиля останутся в этом же квинтиле с вероятностью менее 20 % и имеют приблизительно равные шансы попасть в любой из квинтилей с более высоким уровнем дохода[139].
Рис. 7. Межпоколенная мобильность индивидов (детей) в зависимости от наличия высшего образования, по разным доходным группам родителей
Источник: Chances of Getting Ahead for Children with and without a College Degree, from Families of Varying Incomes; Education and Economic Mobility// Isaacs J., Sawhill I., Haskins R. Getting Ahead or Losing Ground: Economic Mobility in America. Washington, DC: Economic Mobility Project, an Initiative of the Pew Charitable Trusts, 2008.
- Общественная мысль Алламы Джа‘фари - Сейед Мири - Образовательная литература
- Технологии Четвертой промышленной революции - Николас Дэвис - Образовательная литература
- Теория получаса. Как выучить английский за 30 минут в день - Элизабет Майклз - Образовательная литература
- Новые размышления о политике - Ицхак Адизес - Образовательная литература
- Шансон как необходимый компонент истории Франции - Барт Лоо - Образовательная литература
- Паразит – царь природы: Тайный мир самых опасных существ на Земле - Карл Циммер - Образовательная литература