Убежать от тирана (СИ) - Тур Злата

Не пытаюсь понять, объяснить, иначе в мозгах произойдет короткое замыкание. Я должен удовлетворить свое болезненное, обжигающее любопытство и ответить себе на вопрос – «Чего я хочу на самом деле?»

И отдаю себе отчет, что даже если бы сейчас нашелся другой кандидат на роль свата, я бы нашел сто причин его забраковать. Мне нужно было видеть Ладу. Просто увидеть и, по сложившейся между нами традиции, извиниться за свою глупую, почти хамскую выходку.

Конечно, я мог бы в свое оправдание задвинуть сейчас тему «О чем она хотела предупредить?», но не буду и пытаться.

Набираю номер, который почему-то не удалил до сих пор. Хотя, конечно, он мог его триста раз сменить. Гудки. Мои нервы затягивались в тугую пружину от осознания того, что я буду с ним общаться спустя столько лет.

- Слушаю, - короткое, емкое это его «слушаю» прилетело как неожиданный хук – мне нужно было с ним поговорить и одновременно жутко не хотел этого.

Хорошо бы миновать Омара, как ненужное звено, но без него никак.

- Дядя Омар, здравствуйте. Это Данил, - будто бросаясь в ледяную воду, выдохнул я.

Пауза длилась не долее трех секунд, это мне часы сказали, но мне показалось, что сердце за это время успело намного больше раз с размаху стукнуться о ребра.

- Данил. Сынок. Ты не представляешь, как я рад. Я пытался тебе позвонить, но абонент был недоступен, - он говорил в своей привычной медлительной манере. Не торопясь, негромко, заставляя собеседника прислушиваться, чтоб не упустить нить разговора. Почему – то подумалось, если бы змеи хотели научиться говорить, не сомневаюсь, что они взяли бы его за образец.

- Наверно, что –то с телефоном было.

- Я очень рад тебя слышать, сынок. Думаю, что у тебя есть какое-то дело? Приезжай. Поговорим. Когда ты сможешь?

Словно Судьба еще дает мне возможность передумать и отступить – можно сказать: «Через неделю» или «Через две». Можно, и поэтому я говорю:

- Могу сейчас подъехать, если вы не заняты.

- Да, конечно, подъезжай. Я прикажу что-нибудь приготовить сногсшибательное. У меня повариха такую вкуснотищу готовит!

- Не утруждайте никого. Я только что так наелся, что, наверно, как удав, неделю переваривать буду.

А про себя подумал, что его дом – это точно последнее место, где я что-то буду есть.

На удивление, пробок не было, и через час я уже сигналил у ворот хорошо знакомого дома.

Я приезжал сюда с отцом, когда у Омара собирались знакомые бизнесмены на своеобразные «мальчишники». Играли в покер, в бильярд. Обсуждали удачные – неудачные охотничьи вылазки. Рыбалку.

Сердце сдавило какими-то тисками от воспоминаний. Однажды с рыбалки Омар приехал один. А отца, безуспешно попытавшись реанимировать, медики отвезли в морг.

И говорят, что время лечит! Да ни хрена подобного! Словно и не было этих нескольких лет. Боль, как оказалось, только затаилась на время.

Скрипнув зубами, я выбрался из машины, по-честному, пытаясь сосредоточиться на деле.

Омар вышел к воротам сам. Порывисто обняв, он снова повторил то, от чего меня бросало в холодный пот. Его «сынок», словно острым скальпелем делало мелкие, кровоточащие насечки на моей душе. В другое время я бы разом пресек этот лицемерный фарс, но сейчас сделал вид, что верю в его искренность.

- Пойдем на веранду, - гостеприимно махнул он рукой. – Я из Испании привез несколько коллекционных бутылок, так что сейчас можем продегустировать.

- Дядя Омар, не стоит беспокоиться. Я за рулем. И я люблю свою машину, поэтому даже услуга «трезвый водитель» меня не устроит.

- Ну тогда я попрошу Ладу приготовить кофе. Она его бесподобно варит. Заодно и познакомлю. Лада – это моя жена.

Хорошо, что он не смотрел на меня, иначе немало удивился бы, увидев, как на моем лице отпечаталось смятение.

При одном упоминании ее имени у меня пересохло во рту, будто кто туда напихал крахмала. А что будет, когда я ее увижу?

И не успел я об этом подумать, как заметил боковым зрением движение на дорожке. Сердце ухнуло и, словно забыв привычный ритм, начало сумасшедше колотиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лада шла, очевидно, из сада, потому что в руках у нее был небольшой букет ярко- желтых цветов. Они резко контрастировали с ее черной водолазкой с короткими рукавами. Почему –то меня это так зацепило, что я уже начал мысленно строить догадки – случайно ли это сочетание, или оно что –то значит для нее. Почему по жаре черная водолазка под горло? Но пришлось отодвинуть эти мысли, потому что я залюбовался ее изящной фигуркой, ее бедрами, на которых, как влитые, плотно сидели светло-голубые джинсы.

- О, Лада. Тебя и искать не пришлось. Познакомься, Данил. Моя жена. Лада.

Мой тренер долго вдалбливал в голову: «Если боишься, что противник окажется сильней, представь его в смешном виде. Например, с большими сиськами, которыми он трясет на ринге. Или что у него трусы спадают. И все ржут, увидев микроскопический член. Страх уйдет, остальное – дело техники».

Я боялся Ладу. Память еще не переварила наше экстремальное знакомство, поэтому мне было стыдно. Как отпетый хулиган, привыкший общаться с «клевыми чиками», теряется при виде настоящей принцессы – воспитанной, умеющей достойно держаться - и пытается ее задеть, так и я , наверно, подсознательно раз за разом говорил ей гадости.

И ведь понимал, что она совсем не заслуживает их, но дурацкий дух противоречия бежал впереди разума.

И вот ситуация – «Познакомьтесь!» Терпеть не могу вранья, но и признаваться, что мы сделали это без его соплей, тоже не хотелось. А вдруг он ее приревнует? Зачем ей неприятности? Вот очередной пример, что мое «Я ТакХочу» выходит боком. Причем не мне. Мне – то с большой колокольни…все дела сделать..

Я нерешительно протянул Ладе руку, сверля ее вопросительным взглядом. В ее ответном я увидел и тревогу, и волнение, и черт меня дери, если не капельку радости.

- Лада, - негромко сказала она и положила свою изящную, аристократическую ладонь поверх моей.

Теперь я понял, чего боялся. От ее прикосновения я чуть не задохнулся - от ладони по всему телу словно рассыпались миллионы крохотных ласкающих искорок. Я судорожно сглотнул и, к своему восторгу, понял, что такое же короткое замыкание догнало и Ладу.

Она вздрогнула и испуганно отдернула руку. Однако то, чего я опасался, и случилось.

- Что с тобой, девочка моя?

Теперь чуть не вздрогнул я. Омар с интонацией удава Каа дал понять, что заметил непорядок в своих владениях. А как он пресекает эти непорядки, я даже думать не хотел.

- Это я виноват. Привык с мужиками общаться, вот и придавил ладошку, как медведь, - ринулся я выручать Ладу.- Простите, я, правда, как медведь. – И силу не рассчитываю, и обидеть могу, не подумав.

- Ничего страшного. Бывает. Я не в обиде.

Ну вот я и пропал окончательно. Только что мы стали сообщниками, скрывающими маленькую тайну. Она поняла то, что я пустил между строк – мое извинение за грубую издевку насчет драгоценностей. Поняла и опять почему-то простила.

В душе, поглаживая ее крохотными невесомыми крылышками, порхали самые настоящие мотыльки счастья. Бездонного, неописуемого, нереального и невозможного. Это то, чего не может и не должно быть. Но оно есть. Как и осознание того, что оно же и неописуемая боль. Маленькая мудрая женщина по имени Лада.

- Ну что же мы стоим? Идем. Лада, приготовишь нам кофе? – Омар разорвал по живому ту невидимую нить близости, которая соединила нас.

Не поддающегося дрессировке драчуна, который, как говорил Портос из «Трех мушкетеров», дерется, потому что дерется, и хрупкую, как фарфоровая статуэтка, принцессу, которая может держать лицо, как настоящий самурай.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Да, конечно. Только цветы поставлю.

Напрасно я ждал хоть мимолетного взгляда, да это и понятно. Лада легкой птичкой порхнула в дом, заставив снова сглотнуть слюну – я жадно втянул носом невесомый шлейф ее запаха – свежего раннего утра, с травинками и нежными цветами.

Хотя, какой хрен понятно?! Что теперь делать?