Жестокая нежность 2 (СИ) - Гутовская Ирина

— Всего лишь хотела поговорить. И узнать состояние Артема.

— Когда мужу тюрьма светит, забеспокоилась сразу… Узнаешь теперь, каково это — страдать!

Куда делась та милая дружелюбная девушка, откуда столько яда? И речь обо мне. Разве можно в этих обстоятельствах думать о ком-то, кроме любимого человека?

— Ян не причастен.

— Хм… — Таня все-таки закурила. Дрожащими руками подносит сигарету ко рту, а глаза лихорадочно бегают. Что с ней? Боится… Но чего?

— Я сожалею о случившемся, и виновные понесут наказание.

Она заметно напряглась. Точно знает больше… Вот только не ясно: сама организовала нападение или кто-то другой «точил зуб» на Артема?

— Вот только не надо из себя святошу строить… Сожалеешь… ну-ну… — злость так и прыщет из нее. — Наверняка, натравила специально. Слышала, как твой муж угрожал…

Теперь понятно, откуда ей известно о конфликте. Сильно сомневаюсь, что Артем пришел и поведал жене, как с ним разбирался Ян по причине приставаний и непристойных предложений.

— Говорил, а не угрожал, — поправляю.

— Считай, как хочешь. Я от своих слов не отступлю. Это из-за тебя все!

Задев меня плечом, она пошла обратно в больницу, кинув в сторону окурок. Не хватало только добавить: «ответишь по полной программе за мою неудавшуюся жизнь». И где, спрашивается, страх за мужа? Одна лишь месть в глазах.

***

Домой я возвращалась поникшая, расстроенная, уставшая и эмоционально опустошенная. Пока ехала, позвонила Яну — узнать, как скоро он приедет. Оказалось, будет ужинать с адвокатом, обсуждать план действий. И тот уже что-то нарыл. За полдня? Вот это скорость.

Как резко все поменялось… Наше тихое семейное счастье проходит проверку на прочность, словно кто-то сверху заскучал, глядя на нас, и теперь испытывает, ведет изощренную игру. Набраться бы сил и вытерпеть все…

Захожу домой. Дети мгновенно окружают, виснут, даже немаленький Макс, который ростом чуть ниже меня, тоже с удовольствием делает это. Обожаю их.

После ужина устраиваюсь вместе с ними смотреть мультики.

Очень клонит в сон, буквально силюсь, чтобы не вырубиться. И дочь так сладко сопит, свернулась, положив голову на мой живот.

— Тина, милая, — от внимательного взгляда Виолетты Павловны ничего не укроется. — Ты в порядке?

«Нет, не в порядке» — врезаются тут же мысли. И как уберечь их от новостей, если что-то пойдет не так? Стараюсь не накручивать себя мрачными картинами, но беспокойство не покидает.

— День выдался насыщенным… — отвечаю правдиво, даже не нужно вдаваться в подробности.

— Ложись спать. Мы с Лидой проследим за детьми. Ян опять задержится?

— Да. Деловая встреча.

— Тина, иди, — моя мама тоже настаивает. Мне так неудобно, каждый раз спихивать на них родительские обязанности, но сейчас, действительно, выдохлась.

— Хорошо. Только Мию сама уложу.

Целую сыновей. Желаю всем спокойной ночи. И забираю малышку. Ложусь вместе с ней, засыпая мгновенно.

Сквозь сон ощущаю руки, заботливо несущие меня.

Ян… Улыбаюсь, прижимаясь к его груди.

***

Мне не терпелось узнать информацию… Поехала в город вместе с мужем на одной машине, чтобы полноценно поговорить, а не прятаться по углам, опасаясь быть услышанными.

Филипп Абрамович все-таки молодец. Минимум, который он раздобыл, наводит на размышления. И роет в нужном направлении. Я с ним согласна.

После встречи с Таней только больше убеждаюсь в ее причастности. А если учесть, что Артем подал на развод и по брачному договору жена остается ни с чем — мотив имеется, весьма серьезный. И тут, так удачно, подслушала разговор наших мужей. Месть в чистом виде. Мне заодно сделать больнее, ведь она убеждена: причина всему — я.

На любовь это мало похоже. Только не ясно: двигало нежелание расставаться с ним или лишаться обеспеченной жизни? Артема даже жаль… Впрочем, в этом еще стоит убедиться.

— Ян… я должна сказать…

— Опять что-то скрываешь? — вздыхает муж.

— Нет, скорее, не успела… Вчера видела Таню.

— Тина, ну, зачем?! — повысил голос, а пальцы с силой сжали руль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Может, выслушаешь? — прикасаюсь к его напряженному плечу.

— Давай, если это поможет… — притормаживает и сворачивает на обочину.

Пересказываю все свои наблюдения и подробности разговора.

— Когда покидал офис Тарасова, наткнулся на испуганную женщину. Но я ведь понятия не имею, как выглядит твоя бывшая однокурсница. Не запоминал лица всех, кто был в баре шесть лет назад, когда за тобой приехал…

«Умелый ход с ее стороны…» — стоит устроить очную ставку, и факт визита Яна станет подтвержденным. Зачем следствию миллион версий, когда есть удобный вариант. Продумано.

— Это она… — сомнений не осталось, но нужны доказательства.

— Сегодня встречаюсь с Филиппом Абрамовичем. С его абсолютным чутьем, скоро правда всплывет.

— За что нам это?

— Иди сюда, — тянет на себя.

Отстегиваю ремень безопасности и перебираюсь к Яну на колени. Он обнимает мое лицо ладонями и смотрит со всей серьезностью, а в голосе звучит практически приказ:

— Давай договоримся: держись от «подружки» подальше и никуда не вмешивайся, ее вменяемость под большим вопросом… Мужа не пожалела, не хватало, чтобы ты пострадала.

— Но… — хотела возразить, что он преувеличивает, и сама не уверена… Как далеко она готова зайти в своей мести?

— Никаких «но»! Больше повторять не стану, иначе запру и охрану поставлю. Поняла?

Киваю. Лишь бы все закончилось как можно быстрее.

Глава 10

Глава 10.

Как же сложно заниматься рабочими моментами, когда мыслями далеко отсюда… А у меня очередная выставка скоро открывается. И каждый день поступают новые заявки на участие: необходимо уделить внимание всем желающим, выслушать, не дать усомниться в нужности мероприятия, рассказать о перспективах и сотрудничестве в дальнейшем на коммерческой основе…

Мечтаю лишь о скорейшем разрешении ситуации.

Прошло почти две недели, результат глобально не изменился, хотя хуже не стало — значит, есть, ситуация под контролем. Филипп Абрамович продолжает усердно копать в отношении Тани. Все более и более пикантные подробности всплывают, некоторые вызывают не просто удивление…

— Простите… — послышалось сзади, пока примеряла картины к стене. — Вы Тина?

Обернулась на голос. Женщина лет шестидесяти, может чуть меньше, внимательно смотрит, изучая меня.

— Да… А вы? — не ждала уже визитов сегодня, а прием клиентов ведет менеджер.

— Мы можем поговорить? — она перешла сразу к делу. И пришла по «личному», судя по интересу в глазах.

— Вы не представились.

— Наталья Николаевна… — сказала и тут же добавила: — Тарасова…

«Тарасова? Мать Артема?»

— Да, правильно поняли, — ответила на мой немой вопрос.

— Что же хотите? — я насторожилась, хотя выглядит его мать вполне дружелюбно.

— Найдется уединенное место? — женщина оглянулась по сторонам.

— Пойдемте, — показала жестом идти за мной.

Открыв дверь своего кабинета, пропустила ее вперед. Предложила сесть. Сама присела напротив.

— Спасибо, что не отказали, — она заметно волновалась. — Для меня, действительно, важен этот разговор…

— Как Артем? — перебила Наталью Николаевну.

— Без изменений, — ее губы тронула мягкая улыбка, когда услышала мои слова. — Ваш адвокат приходил…

Не сомневалась, что он захочет со всеми побеседовать и подход найдет к кому угодно, ведь она явно пришла не скандалить.

— Мой муж не виноват.

— Я знаю, — уверенно говорит мать Артема. — И заинтересована не меньше, чтобы засадить невестку. Но пока сын в таком состоянии… — голос дрогнул, но собралась и продолжила: — Как только он очнется, дам показания против нее. Сейчас: пусть Таня думает, что добилась своего.

«Ого! Вот это поворот!»

— Добилась? Что вы хотите этим сказать?

— Прогнозы врачей положительные… По моей просьбе они говорят, что шансов на восстановление у Артема нет: либо инвалид, либо не выкарабкается вообще.