Цена времени. Книга I (СИ) - Шайх Роман

Как мы выяснили из показаний бедного пленника, их и правда послал Олег. Приказ был да жути простым: Войти в дом, перебить всех, забрать деньги. Хотя я, собственно, ничего другого и не ожидал. Оставался вопрос. Что делать с пленником? Просто убить? Справедливо, но слишком уж просто. Немного подумав, решил проучить наёмника-неудачника. А заодно и Олегу показать, что будет, если он решит со мной связываться. Я приказал незадачливому домушнику раздеться до гола, связал ему руки за спиной и ноги так, чтобы широко ступать не получалось. В рот сунул ворох тряпок а на грудь повесил табличку, на которой вырезал: «Олегов тать». После чего отпустил бедолагу на все четыре стороны. Ну, выбор, куда идти, у него был не большой. Я был уверен в том, что в таком виде он и заявится к своему заказчику.

Интерлюдия.

Частный детектив Василий Велесов уже четвёртый день расследовал, возможно, самое странное дело в его жизни. Вообще за всю его карьеру он раскрыл десятки запутанных дел. Однако были у него и откровенно говоря бредовые клиенты. То инопланетяне кого-то похитят, то оборотни заявятся. Когда к нему пришла та супружеская пара в немолодом возрасте и рассказала эту, на первый взгляд, неразрешимую историю, Василий уже было разочаровался, подумав, что ему попался очередной глухарь. Но всё же, без особого энтузиазма принялся за работу. Исчезновение злополучного Александра и правда оказалось невероятно запутанным делом. Не получалось вообще никак выйти на его последнее местонахождение. Подключив все свои связи и возможности, Василию удалось установить, что незадолго до исчезновения, он получил на свой счёт неприлично большую сумму. Тратил её на протяжении нескольких дней, пока, наконец, не исчез в лесу близ Великого Новгорода. Там же нашли и абсолютно нетронутую машину, которую он брал в аренду. Всё это было чертовски подозрительно. Вот так взял, и исчез по щелчку пальца. Тогда детектив решил проверить, откуда же конкретно пришла транзакция. Понятно, что сразу же выйти на нужную ему цель не удалось. Но путём множества махинаций и подключения лучших хакеров, ему известных, выяснилось, что поступление так или иначе сделана со счёта недавно построенной Государственной Лаборатории. И тут ему пригодились его связи. Статус «Государственная», как выяснилось, был получен незаконно. Тут явно были замешаны большие и грязные деньги. Ещё два дня он провёл наблюдая за лабораторией, пробивая по базе каждого, кто входит и выходит. В итоге ему удалось насобирать целую тонну компромата на это место. Имея связи и в полиции и в ФСБ, где он некогда работал, он смог убедить больших людей в преступной деятельности лаборатории. И вот сейчас он стоял замыкающим в группе захвата, заходящей с главного входа в основной зал лаборатории. Он настоял на своём участии в этой операции. Почему-то ему казалось это невероятно важным. Казалось, что это дело всей его жизни. Прямо перед ним стоял парнишка, в сравнении с ним. Лет двадцать пять, но лицо ещё очень молодое. Ему даже казалось, что в нём он видит себя в далёком прошлом. И вот, звучит команда на штурм. Дверь выбивается, в проём летит светошумовая граната. Одновременно с этим с торцевой части здания вторая группа на тросах, выбивая окна, залетает в помещение. Всё происходит молниеносно, весь отряд организованно вваливается в лабораторию, звучат привычные команды «руки за голову» и «работает спецназ», после чего несколько глухих хлопков, яркие вспышки выстрелов и стон повалившихся на землю со смертельными ранениями не подчинившихся врагов. По всему зданию начался массированный штурм. Вялые очаги сопротивления быстро затухали и вскоре практически все цели были так или иначе нейтрализованы. Но тут Василий заметил, как один из немногочисленных врагов вдруг рванул в помещение, с недвусмысленным названием «Серверная». Гад хочет стереть все улики! Конечно, уже сейчас всем уцелевшим светит большой срок. Однако там, вероятно, хранится чертовски важная информация, раз он так резво туда рванул. Установив пробивной заряд, три человека вместе с Василием приготовились к штурму. Больше людей в таком маленьком помещении могли задеть друг друга. Рядом с Василием был и тот молодой парень. И вот, пробивной заряд выносит хлипкую дверь и группа захвата вваливается в небольшую серверную. Однако вместо ожесточённого сопротивления слышится лишь звенящая тишина. Вдруг из-за угла выходит тот самый мужчина в костюме с пистолетом в руке. Он, похоже ранен, потому как стоит, облокотившись на блок сервера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Бросай оружие! — Послышался грубый бас третьего участника группы. Мужчина послушно бросил пистолет на пол.

— Лицом на землю! Руки за голову! — Продолжал подавлять преступника майор. Мужчина тяжело вздохнул и хрипло произнёс:

— Всё равно вы ничего не узнаете… — В его, ранее не видимой левой руке появилась граната. Раздался выстрел. Преступник упал замертво, а граната, оказавшаяся без чеки, вывалилась из его руки. Неизвестно, чем тогда руководствовался Василий, однако, в следующее мгновение он с криком «ложись!» сбил молодого лейтенанта с ног, прикрыв его собой. Прозвучал грохот взрыва и наступила звенящая тишина. Это стало последним, что услышал Василий Велесов. Дело о пропаже Александра стало последним в его карьере, прервав долгую и насыщенную жизнь.

Глава 11. «Митинг по-древнерусски»

После ночного визита непрошенных гостей я понял, что мои неординарные действия в этом времени могут нести и пагубный характер. Людям здесь чужды случаи карьерного роста. Здесь все блага либо переходили тебе по наследству и положены с рождения, либо, будь любезен, надрывай спину, чтобы не помереть с голоду. Понятное дело, что такая перспектива меня категорически не устраивала и, когда деньги закончатся, я придумаю ещё что-нибудь экстраординарное. Что-то, что принесёт мне средства к сытому существованию. Всё оставшееся утро ни один из нас не сомкнул глаза. Мы вынесли трупы неудавшихся убийц, собрав с них всё, что можно было одежда на них была не самого хорошего качества, однако три неплохих кинжала и сумма чуть более одного рубля со всех пополнили мой бюджет. Только сейчас, в свете восходящего солнца я заметил, что к нам подослали явно не пальцем деланных салаг, а скорее даже опытных в этом деле людей. Оба были довольно больших габаритов, а тот факт, что они не нацепили на себя даже простенькой брони говорил лишь о том, что напали на нас ещё и не совсем дураки. Ну правильно, в кольчуге ведь тихо передвигаться — сомнительное удовольствие. А они, судя по всему, хотели сделать всё быстро и тихо. Однако нам пришлось обломать им и план и жизнь.

Я раздумывал, куда же мне теперь идти. Как таковой полиции ведь нет. Просто тихонько прикопать трупы? Так а если вскроется, что я скажу? Нет, надо как-то по местным правилам. Сначала пойду к Генриху, а то во Мстиславе я уже не так уверен. Мало ли, нашептал ему Олег на ухо, он и повёлся. И сейчас меня в его доме ждёт самая настоящая облава. Против вооружённых длинными клинками, численно превосходящих противников, я как ни крути, не выстою. Значит, для начала нужно какой-никакой поддержкой обзавестись. Чтобы, так сказать, не обидно было. Генрих встретил меня как всегда радушно. Когда же я поведал ему о ночном происшествии, он открыл мне всю свою германскую воинственность, которая, как мне показалось, копилась у него всю жизнь.

— Что?! Да как это он посмел?! Столичный купец в дом честного иноземца татей подсылает! Нет, Саша, этого так оставлять нельзя! Вот что: пойдём-ка и поговорим с этим торгашом. Само собой, не просто так. У меня пол дюжины мужиков, да ещё твои три слуги. А ещё в детинец заглянем, с сотником Алексеем поговорим. — Да-а, такого энтузиазма я от немца никак не ожидал. Ну да тем лучше. Значит, совсем сблизился со мной Майер. Хотя это не удивительно — я ведь единственный человек в радиусе, наверное, сотен километров, который, так же, как и он, отклоняется от привычного консервативного строя. Такой бы и революцию поднял, будь его воля.

По пути в крепость мы то и дело рассказывали встречным людям о происходящем сегодня ночью. Не все внимали нашим рассказам, однако группа почти из дюжины человек, готовых рвать и метать за правое дело многих приводило в задумчивость, а некоторые, у которых я, судя по всему, имел только положительные ассоциации, и вовсе присоединялись к нам. Я настоятельно попросил всех присоединявшихся не брать с собой оружия. Не очень-то мне хотелось повторить судьбу декабристов. Конечно, ни картечи ни полевых как таковых на Руси сейчас не водилось. Однако, мне кажется, это не помешает местным властям разогнать несанкционированный митинг ссаными тряпками даже при помощи местного полка. Тем более, что тот сейчас в полной боевой готовности ожидает отправления на юг для войны с Казанскими татарами. Из всей уже не маленькой толпы только я, Генрих и моя свита была при оружии. А меж тем толпа эта собиралась не малая. Все-таки каким бы консервативным не был допетровский народ в России, отзывчивости и готовности вписаться за обиженного у него не занимать. Люди шли не с кислыми минами и вялым недовольством, которым очень часто были насыщенны митинги моего времени. За мной шли люди уверенные, озлобленные вопиющим беспределом и несправедливостью. Они шли не потому, что хотели защитить именно меня, а потому, что опасались подобного нападения уже в их сторону. Мало-ли всяких Московских купцов ещё приедут в Новгород. А ежели каждый будет что-то такое выбрасывать? Нет, с этим народ был явно не готов мириться.