Пуля из прошлого - Николай Леонов

– Эдуард Владимирович, вам ничего не нужно?

– Люда, если можно, чаю, – попросил Ремизов. – Или вы предпочитаете кофе? – повернулся он к Гурову.

– Я бы предпочел холодный компот или сок, – признался полковник. – Но если это невозможно, то лучше все же чаю.

Людмила кивнула и вышла, а Ремизов тем временем ответил на вопрос:

– А тут особенно и нечего понимать. Миссионерская деятельность включает в себя как бы обмен опытом, если говорить светским языком. Она должна была заниматься евангелизацией, то есть рассказывать людям о Христе, приводить в примеры свидетельства из собственной жизни. Это и в церкви, и в реабилитационных центрах, и в больницах – словом, везде, где люди нуждаются в Слове Божием. Собственно, в нем нуждаются все и всегда, но слабые и немощные в особенности. – И посмотрел на Гурова с неким сочувствием в глазах, словно видел во Льве слабого и немощного. – Вы, я вижу, человек неверующий?

– Не так чтобы… – неопределенно ответил Гуров, но Ремизов перебил его:

– Ну, что вы, это же видно невооруженным глазом. Но не волнуйтесь, я не собираюсь сейчас активно обращать вас. Давайте продолжим о деле.

– Ну, насчет миссионерской деятельности я примерно понял, – кивнул Гуров. – А Берестов при чем?

– Он должен был ей просто помогать, ведь она приехала в чужую страну.

Появилась Людмила с подносом, на котором стояли две чашки, вазочка с каким-то печеньем и сахарница, лежали пакетики чая и несколько конфет. Она поставила все это на стол Ремизова и вышла.

– А чему была посвящена вчерашняя встреча? – спросил Гуров, опуская в чашку пакетик зеленого чая.

– В первую очередь определиться с последовательностью событий, обсудить детали и составить план. Хотя примерный план уже был составлен Бахлером, но жизнь всегда вносит свои коррективы.

– А Бахлеру какая выгода поставлять сюда людей из Германии?

Ремизов смотрел на него непонимающим взглядом.

– Ведь на это нужны средства, – пояснил Гуров, что он имел в виду. – Кто-то же должен был оплачивать содержание этих людей – проживание, питание, перелеты, в конце концов! Или Кристиана платила за все из своего кармана?

– Сразу видно профессионального сыщика, – усмехнулся Ремизов. – Вы моментально начинаете везде искать мотив, и мотив этот имеет природу материализма. Деньги! Конечно, это древний и даже, пожалуй, вечный мотив всего. Деньги, женщины, слава – вот основные мотивы, и не только преступлений.

– Так вы ответите на мой вопрос? – вежливо напомнил Гуров.

– Конечно, отвечу. Тем более что прекрасно знаю этот ответ. Разумеется, миссионеры не оплачивали ни дорогу, ни проживание. Они платили лишь за питание, но получали вознаграждение за свое служение. Деньги выделяла немецкая миссия.

– Но не господин Бахлер из своего кармана?

– Нет, – улыбнулся Ремизов. – У господина Бахлера нет столько денег, хотя он человек и небедный.

– Что, речь идет о такой крупной сумме? – нахмурился Гуров.

Ремизов глубоко вздохнул и задумчиво посмотрел на него.

– Товарищ полковник, – мягко, но решительно произнес он. – Я сейчас сообщу вам один факт, который, собственно, легко мог бы не сообщать, ибо не обязан. Но если я этого не сделаю, то, боюсь, сей факт будет вам преподнесен несколько в… извращенном виде. Так что лучше я сам вам скажу, как есть.

– Извольте, – удивился Гуров таким поворотом.

Ремизов беззвучно пошевелил губами – то ли молился, то ли репетировал – и заговорил. Его приятный баритон звучал неторопливо, и Гуров внимательно слушал, о чем он ведет речь.

– Понимаете, в любой церкви стоит вопрос финансирования, – начал объяснять пастор. – Абсолютно в любой. И церковь всегда примерно знает, на что она может рассчитывать. В основном это, конечно, пожертвования, но и не только. Бывает, что деньги выделяют городские власти, правда, в нашем случае на это надеяться не приходится. – Он горько усмехнулся и развел руками. – Но нас порой выручает немецкая миссия. Она перечисляет деньги, чтобы церковь расширялась.

– А им какая от этого выгода? – перебил Гуров Ремизова.

– Товарищ полковник! – широко улыбнулся тот. – Я могу вам сказать, что любому верующему человеку выгодно, чтобы как можно больше людей пришло к Господу. И это абсолютная правда! И я, и господин Бахлер, и миссионеры – люди глубоко верующие. Но если я так заявлю, вы ведь меня не только не поймете, но и не поверите? – И подмигнул полковнику.

Гуров невольно улыбнулся в ответ.

– Я и рад бы поверить, Эдуард Владимирович, но хотелось бы еще какое-то, пусть самое крошечное объяснение, чисто материальное. Тогда, думаю, меня оно удовлетворит.

Ремизов понимающе покивал.

– Если растет количество верующих, воцерковленных, то прямо пропорционально растет и сумма пожертвований, верно?

– А с вами приятно иметь дело, – отметил Гуров. – Вы не лукавите.

– Стараюсь, – скромно сказал священник. – Не всегда получается, к сожалению, но я молюсь об этом.

– Очень похвально, – склонил голову Гуров. – Кажется, вы еще не до конца мне все рассказали?

– Да, мы с вами увлеклись словесными реверансами в адрес друг друга и несколько отошли от темы. Так вот, иногда господин Бахлер выделяет определенную денежную сумму. Подчеркну, довольно крупную. – Он назвал сумму в евро, и Гуров серьезно кивнул. – Эта сумма, можно сказать, грант, должна пойти на развитие самого перспективного прихода. А решить, какой именно заслуживает такой участи, должен миссионер.

– И в данном случае это должна была сделать Кристиана Вайгель? – догадался Гуров.

– Совершенно верно, – подтвердил Ремизов.

– А что, деньги были у нее? Наличные?

– Нет-нет! – сразу же замотал головой Ремизов. – Разумеется, нет, кто же станет так рисковать? Деньги перечисляются на расчетный счет прихода. Разумеется, Кристиана не сразу должна была назвать церковь, которая произвела на нее самое благоприятное впечатление. Для этого ей надо было освоиться, осмотреться, познакомиться со всеми поближе…

– А раньше бывали случаи, чтобы ваша церковь получала гранты от миссионеров? – поинтересовался Гуров.

– Конечно, и не раз. Я же говорю, мы знакомы с господином Бахлером давно и всегда были в хороших отношениях.

– Тогда, наверное, вам не о чем беспокоиться? Грант так и так достался бы вам?

– Товарищ полковник, вы плохо знаете немцев! – засмеялся пастор. – Они не станут платить деньги просто так, за хорошее отношение. Они люди дела. И если бы пришли к выводу, что наш приход себя не оправдывает, не выделили бы ни копейки.

– А что, вы сейчас в кризисе?

– Слава Господу, нет. Но… Другие-то приходы тоже хотят получить деньги! Средства нужны всегда, и я отлично понимаю руководителей этих приходов! Вы себе представить не можете, сколько нужно средств, чтобы содержать, к примеру, это здание. Электричество, отопление, летом – кондиционеры, водопровод, канализация, ремонт… Оплата труда служителей, в конце концов… Впрочем, я не собираюсь плакаться и сетовать – Бог милует, мы справляемся, а прихожане появляются новые. Так что все в порядке.

– Но от гранта вы бы не отказались.

– Нет, – прямо ответил Ремизов, глядя на Гурова. – Заявляю вам это откровенно.

– Словом, если я правильно понял, у вас были конкуренты, – сделал вывод Гуров.

– Да. Не совсем удачное слово, но в вашем контексте – да.

– И кто же самый главный?

– Вот уж никогда бы не подумал, что мне придется в таком ключе отзываться о наших братьях… – с грустной улыбкой качнул головой Ремизов. – Но что поделаешь… В первую очередь это церковь на… Они за последний год сильно выросли количественно и качественно. И слава Богу, и Аминь! – тут же добавил он. – Но порой их пастор уж слишком рьяно реагирует на возможность получить что-то за свою деятельность.

– То есть он был бы рад перехватить у вас этот грант, – перевел Гуров.

– Да, – признал Ремизов.

– Настолько, чтобы пойти на убийство?

– О чем вы говорите! – Ремизов, кажется, искренне недоумевал. – Это же… Это просто в голове не укладывается! Я рассказал вам совсем не к тому, чтобы вы подозревали пасторов других приходов! Просто не хотел скрывать от вас некоего… пикантного момента, скажем так! И больше ничего!

– А кто является старшим пастором той церкви? – Гуров открыл блокнот.

– Старостин Михаил Петрович, – нехотя проговорил Ремизов. – Но повторюсь, вы меня неправильно поняли…

– Эдуард Владимирович, вы успокойтесь. Уж я сам разберусь, что тут правильно, а что нет.

– Честное слово, я себя чувствую каким-то Иудой, – пожаловался Ремизов.

– Не терзайтесь, вы никого не предали, – успокоил его Гуров.

– Но убивать Кристиану нет никакого смысла! – продолжал убеждать его Ремизов. – Ведь не она распоряжается деньгами. Последнее решение все равно принимает господин Бахлер. И потом, деньги у него, а не у нее…