Каникулы с вампиром - Наталия Николаевна Антонова

жену?

– Машу? Конечно. Я был свидетелем у них на свадьбе. Потом стал крёстным отцом Леночки.

– Ваш друг любил свою супругу?

– Не то слово! Он души в ней не чаял! Когда Машуня заболела и истаяла буквально за какой-то год, Лёва чуть не свихнулся. Мы боялись, что он руки на себя наложит. И жить он тогда остался только благодаря Леночке. Ей он посвятил всю свою жизнь.

– А Маша?

– Что Маша? – удивился Павловский. – Я же вам сказал, что она умерла.

– Это я понимаю. Мне нужно узнать, отпустила ли она его, вернее, он отпустил свою жену?

– Вы хотите знать, перестал ли Лёва любить Машу?

– Примерно это.

– Так я со всей уверенностью могу сказать, что не переставал он любить её все эти годы.

– А как же Ирина Михайловна Валентова?

– Ирочка? – переспросил Павловский и пожал плечами. – Не знаю, что и сказать вам…

– Правду.

– Они познакомились с Ирой чисто случайно на бенефисе ныне покойной актрисы. Девчонки их тогда ещё в школу ходили. Разговорились в фойе два одиночества, и как-то так получилось, что им показалось, будто угольки в их сердцах, спрятанные под серым пеплом печали, начали слегка разгораться.

«Да Игорь Валентинович у нас поэт», – подумала про себя Мирослава, а вслух спросила:

– И между ними разгорелось взаимное чувство?

– Разгорелось? – задумчиво переспросил Павловский. – Я бы скорее сказал, начало тлеть…

– Интересно. А почему вы так решили?

– Со слов самого Лёвы.

– В тот вечер они вышли из театра вместе?

– Да. Лёва проводил Ирочку до дома. Но ничего такого больше в тот вечер не произошло. Просто они обменялись телефонами. И Лёва спустя месяц пригласил Валю на новый спектакль.

– Спустя месяц?

– Представьте себе! – Павловский тихо рассмеялся. – Как мне потом говорила сама Ира, она к этому времени и думать о нём забыла.

– То есть ваш друг ей в первую встречу не понравился?

– Почему не понравился? – удивился Павловский. – Очень даже понравился. Она первые дни ждала его звонка, бежала к телефону, как только он зазвонит. Но потом решила, что Лёва просто продинамил её. И махнула на него рукой.

– А почему ваш друг так долго ей не звонил?

– Не поверите! Лёва мучился сомнениями.

– Какими сомнениями?

– Как к этому отнесётся Маша. Не оскорбится ли она.

– Понятно, – сказала она, хотя сомнения Льва Яковлева были ей не совсем понятны.

– Ирина тоже была вдовой? – спросила Волгина.

– Да, Ира тоже рано похоронила мужа.

– Итак, ваш друг позвонил, и Ирина Михайловна приняла его предложение отправиться вместе с ним в театр?

– Да. Хотя она не сразу сообразила, кто ей звонит. Но потом поняла и обрадовалась.

– С этого времени они стали встречаться постоянно?

– Не так чтобы постоянно, – замялся Павловский.

– А как?

– Они время от времени вместе ходили в театры, в музеи, на выставки. Но где-то примерно через год они сблизились.

– Стали любовниками? – уточнила Мирослава.

– Что-то в этом роде, – неохотно признал Павловский.

– А их дочери знали об этом?

– Не сразу. Но потом Лёва и Ира всё-таки познакомили девочек.

– Почему же они не поженились?

– Ну что вы! – воскликнул Павловский, точь-в-точь как прима оперного театра. И Мирослава ожидала, что он добавит: «Как можно!»

Но Павловский больше ничего не сказал, и Мирослава сочла нужным подтолкнуть его:

– Что вы имеете в виду своим «ну что вы»?

– Не мог же Лёва привести в дом мачеху для Леночки?!

– А что в этом такого? Мне кажется, что, наоборот, девочке как раз требуется женская забота и внимание.

– Да, забота и внимание родной матери, но не посторонней женщины, – продолжал упорствовать Павловский.

– Ирина Михайловна к тому времени уже не была вашему другу посторонней женщиной и вполне могла заменить девочке мать. А Лев Сергеевич мог заменить дочери Валентовой отца.

– Глупости, – отмахнулся от её слов Павловский и спросил: – Вы в детстве сказки читали?

– Сказки? – удивилась Мирослава и призналась неожиданно для собеседника: – Я и сейчас их время от времени читаю.

Павловский моргнул пару раз, а потом проговорил наставительно:

– Тогда вы должны знать, чем кончается дело, когда в доме появляется мачеха.

– Игорь Валентинович, – укоризненно проговорила Мирослава, – вы взрослый человек. Разве вы не догадываетесь, что сказки и реальная жизнь разные вещи?

– Это ещё бабушка надвое сказала, – заявил Павловский.

– Насколько я понимаю, ваш друг даже не заговаривал с дочерью о том, что он хотел бы жениться на Ирине Михайловне.

– Нет, – покачал головой Павловский и добавил: – Я даже не уверен в том, что Лёва хотел на Ире жениться.

– Зачем же он встречался с ней столько лет?

– А почему нет, – ошарашил её друг Яковлева, – его всё устраивало.

– А Ирину Михайловну?

– Надо думать, что её тоже.

– Почему нужно думать именно так?

– Если бы Иру что-то не устраивало, она бы просто отказала Лёве от дома.

– Вашему другу не приходило в голову, что она просто боялась снова остаться совсем одна?

– Может, и так, – пожал плечами Павловский, – но, во всяком случае, это не моё дело.

– А как относилась к вашему другу дочь Ирины Михайловны?

– Если честно, – признал Павловский, – то Настя относилась к Лёве отвратительно.

– И в чём это выражалось?

– Она не только холодно с ним разговаривала, но и часто грубила. Ира говорила мне, что Настя хочет, чтобы мать рассталась с Лёвой.

– А мать к дочери не прислушивалась?

– Выходит, что нет.

– Елена, в свою очередь, тоже настраивала отца против любовницы?

– Нет. Лена была уверена, что отец не женится. А то, что он с кем-то встречается, по-моему, её не волновало. – Павловский помолчал и добавил: – Я бы даже сказал, что в последнее время, особенно когда у Лены появился Руслан, она даже против женитьбы отца возражать бы не стала.

– Почему?

– Потому что ей не хотелось оставлять его совсем одного. Но и жить с отцом вместе после замужества она не хотела бы.

– Она сама вам об этом говорила?

– Скорее, намекала.

– А как вы оцениваете Руслана? – спросила, не сдержавшись, Мирослава.

– По-моему, весьма приличный парень и любит Леночку.

– А она его?

– Надо думать, что да.

– Игорь Валентинович! Это правда, что труп вашего друга обнаружила дочь Ирины Михайловны на балконе матери?

– Правда.

– Она открыла мешок и обнаружила среди останков голову Льва Сергеевича, по которой его и идентифицировала?

– Да, всё так и было, – подтвердил Павловский.

– Мне трудно представить себе такую хладнокровную женщину, – призналась Мирослава.

– А что тут удивляться, – пожал плечами Павловский. – Настя хирург, так что ей не привыкать.

– Вот оно что. Елена мне об этом не говорила.

– Наверное, просто не придала значения.

– Возможно, – обронила с сомнением в голосе