Последний министр. Книга 2 - Валерий Гуров

подсмотренное у основателя «Вестингауз Электрик» американца Джорджа Вестингауза — широкого известного изобретателя. Якобы Джордж разработал прототип коляски на электротяге. За сей «подгон» техник запросил дополнительно 1000 рублей с Александра Дмитриевича, ту сумму за которую коллеги из американских штатов опять таки якобы согласились прислать почтой свои чертежи нового инвалидного кресла.

Протопопов прекрасно понимал, что доставка любой корреспонденции из США в Россию это дело не одной недели, а в условиях войны — месяца. Поэтому осознавал, что техник нашёл в Александре Дмитриевиче денежный мешок и пытается его как следует выдоить. Но вслух Протопопов только сказал:

— Заказывайте, уважаемый. И не стесняйтесь в своих намерениях, мне действительно нужен лучший из возможных результатов.

Но правда тут была в том, что если бы и стали что-то заказывать эти ребята из автомастерской, то наверняка в акционерном обществе «Вестингауза», офисы которого имелись в Петрограде по адресу Прилукская улица дом 2. Но как работать — им виднее, конечно же.

Глава 7

Год 1917, январь 15, вечер,

ресторан "Кюба", Петроград

«Кюба»! «Контан»! «Медведь»! «Донон»!

Чьи имена в шампанской пене

Взлетели в Невский небосклон

В своём сверкающем сплетеньи!..

Ужель им больше не звенеть?!..

Ужель не вспенят, как бывало,

«Кюба», «Контан», «Донон», «Медведь»

Свои разбитые бокалы?!..

Пусть филистерская толпа

Пожмет плечами возмущённо —

Нет Петербурга без «Кюба»!

Нет Петербурга без «Донона»…

Николай Агнивцев

Сыскная полиция города Петрограда располагалась в компактном здании съезжего дома Казанской части, в доме 28 по тогда еще Офицерской улице. В начале шестого, как и было оговорено с Кирпичниковым накануне, Протопопов со своим охранником Федей подъехали к зданию на грузовичке производства компании Руссо-Балт, причём крайне любопытной и редкой модели D 24/40 HP, той, что с кузовом ландоле.

Откуда взялся у Александра Дмитриевича и Феди по сути полноценный военный автомобиль, бывавший на театре боевых действий — история отдельная и, пожалуй, о ней стоит упомянуть вкратце, чтобы на то было понимание.

Накануне техник, приходивший к Протопопову демонстрировать наработки инвалидной коляски, между делом проболтался (обосновывая свои отнюдь не дюжие финансовые запросы), что по настоящему деньги дерут ребята из Петроградской усиленной автомастерской. По словам техникам, автомеханики собираются сдавать на лом прибывший к ним на ремонт настоящий военный автомобиль.

Александр Дмитриевич крайне заинтересовался этим, хотя виду и не показал. Но заинтересовался не как министр внутренних дел, а немножечко с другой стороны. Навёл справки, позвонил кое-куда и выяснил, что на ремонте в усиленной мастерской стоят несколько D24/40 и один из них действительно подлежит списанию после его передачи на «нужды армии» Госбанком.

Отличный, вместительный, а главное хорошо и всесторонне продуманный технически автомобиль, ничем не уступающий (а, пожалуй, превосходящий по целому ряду параметров) конкурентов с запада. Увы и ах, автомобиль так и не познал массового производства и его выпуск ограничился всего несколькими десятками экземпляров.

Сделку по покупке грузовика совершил Федя, который ловко и без зазрений совести воспользовался документом отдавшего концы нотариуса (паспорт был найден при обыске трупа "дедушки"), а в качестве расчета с горе-продавцами был использован вексель на сумму в 5000 рублей. Сумма немаленькая и автомеханики, проникнувшись халявой (за лом они подучили бы меньше денег, раз так в сто), так и не удосужились задаться правильным вопросом — отчего Феди, которому было около тридцати, по паспорту набежало все семьдесят шесть годков? Да и надо ли оно было им — "додумываться", когда всучивают вексель на немаленькую сумму? То-то же — не надо.

Важно в этой «сделки» было то, что у Александра Дмитриевича в распоряжении появился списанный и по сути никому не принадлежащий военный автомобиль. Башни и пулеметы с грузовика были, разумеется, целиком и полностью демонтированы. Но выглядел при этом грузовичок и без того крайне колоритно и впечатляюще. Броня, которую по большей части умельцы не успели снять полностью, все ещё оставалось его главным достоинством. Не кривя нисколечко душой, можно было сказать, что данный автомобиль выдержит прямое попадание пулемета.

Вот такой замечательный грузовик, добытый известным способом, остановился у здания сыскной полиции со стороны чёрного входа. Остановился меньше чем на минуту, как и было оговорено.

Открылась дверь.

Внутрь грузовика тотчас попрыгали восемь бойцов, одетые по гражданке, чтобы не привлекать к себе ненужных взглядов. Среди них, последним запрыгнул начальник Аркадий Аркадьевич Кирпичников. Как только он закрыл за собой дверцу грузовика, автомобиль сразу же тронулся. Плавно, без спешки и суеты. Просто за рулем сегодня ехал Федя.

Протопопов, сидевший на этот раз на пассажирском сиденье, обернулся к бойцам из вновь сформированного специального боевого отделения.

— Ну что господа инвалиды, готовы?

Ответили дружным "да".

Визуально все ребята, сидевшие в машине, казались крепкими, как камни и достаточно надежными для выполнения поставленных задач. Здесь, по заверениям Кирпичникова, были собраны лучшие семь головорезов, которые перед поступлением в полицию, успели побывать в жерлах мясорубки Первой Мировой войны. И, что главное, выбраться оттуда живыми. Из армии они были списаны в виду разного рода и характера ранений, сделавших их непригодными для отправки обратно на фронт, но очухавшись, «инвалиды» вполне пришли ко двору в полиции, где начали охотно искать применение своим навыкам, полученным на войне.

Конечно, у Александра Дмитриевича мелькнула мысль что если сегодняшнее дело пройдёт без сучка и без задоринки, то следующим шагом бойцов из специального отделения следует притащить в спортивный зал и там как следует погонять и натаскать, составив для них отдельную программу. В том числе можно пригласиь ребят на намечающийся открытый чемпионат Петрограда по стрельбе и тяжелой атлетике.

Протопопов, сидевший вполоборота к своим бойцам, продолжил:

— Итак, мои хорошие, слушаем меня внимательно, чтобы потом глупых вопросов не задавать. Согласно «Правилами употребления полицейскими чинами оружия», с которыми каждый из вас ознакомлен и знает на зубок, я заявляю. Мы смело пользуемся своими пистолетами при задержании преступников, если те будут препятствовать задержанию насильственными действиями или попытаются бежать, — Александр Дмитриевич был настроен крайне решительно и хотел передать свой настрой бойцам.

Все восемь полицейских, сидевших сзади, кивнули, включая Кирпичникова, который тоже внимательно слушал инструктаж.

— Задание у нас крайне серьёзное и не скажу, что безопасное, — продолжил министр. — Поэтому, если на кого вдруг срачка напала или мама заболела, а вы об этом узнали в самый последний момент — не боимся и поднимаем руки. Потом Федя останавливается, а вы выметаетесь к едрене фене и забываете о том, что есть такое специальное отделение в полиции. И да, мои хорошие, если на месте кто сдрейфит — пристрелю, рука у меня не дрогнет.

Александр Дмитриевич обвёл бойцов — руки никто не поднял, отказываться никто не собирался. Зато один из полицейских, детина с копной рыжих волос, начисто выбритый, сказал:

— Мы тут