Инквизитор тьмы 3 (СИ) - Алексей Валерьевич Шмаков

Ярославом. Надеюсь, он всё правильно понял и когда вернусь, всё необходимое уже будет готово. Защита от суккуба — штука совсем непростая. И поставить её можно только при сотрудничестве светлой и тёмной магии.

В академии я считал, что мне никогда не потребуются эти знания. А тут вон, как оно всё обернулось. Если бы рассказал кому из старых знакомых, мне не поверили бы. Для тёмного мага сотрудничать со светлым — это всё равно, что сесть за один стол с убийцей своих родственников и улыбаться ему.

А вот сейчас я так совершенно не считаю, сам став светлым магом и получив себе в ученики двух тёмных.

Да и не зря же нас учили техникам, в которых должны участвовать маги противоборствующих первооснов. Правда, там и техник совсем мало, но всё же они имеются. И защита против суккуба — одна из этих техник.

Ярослав уже занялся делом, а мы в это время подъехали к императорскому дворцу, где нас встретили гвардейцы и устроили полную проверку. Уверен, что не будь нас с Васей и Дружинин смог бы спокойно пройти без этих условностей. А вот с опальным князем нельзя было поступить иначе. И в свете последних событий я даже не стал воспринимать это, как личную обиду.

Хотя мог.

Мы князья — люди импульсивные и вот такие поступки вполне свойственны для нас.

Аж смешно стало от этих мыслей.

После первичной проверки нас встретил Михаил Прохоров. Адъютант императора и его лучший друг, с которым они вместе выросли. Поэтому я также приложил свою руку к воспитанию Михаила. Вваливал ему наравне с императором.

И судя по тому, что сейчас видел, вваливал не зря. Парень стал отличным адъютантом и телохранителем в одном лице.

Михаил имел взрывной нрав и любил почесать кулаки. Отсюда и его страсть к дуэлям. На этом поприще он смог завоевать себе славу. Прослыв непобедимым бретёром. Правда, все его соперники в той или иной степени выступали против Александра и его политики. Собственных врагов у Прохорова не имелось. И всё из-за его умения располагать к себе людей.

Понятия не имею, как два таких разных личностных качества, как вспыльчивость и умение располагать к себе, сочетались в одном человеке, но это было фактом. Вот и сейчас, при встрече он расплылся в улыбке, пожал руку и сказал, что рад моему возвращению. А уже через секунду улыбка исчезла, и Миша выдал мне тираду о том, чтобы я даже не думал наезжать на императора.

— Забудьте то время, когда вы были наставником Александра Николаевича и его первым советником. За двенадцать лет изменилось очень многое. И в первую очередь изменился сам Александр. Сейчас под ударом находится его сын и это крайне тяжело для императора. Поэтому засуньте весь свой гонор, свою привычную манеру поведения в задницу и проявите немного чуткости. Если вы не прислушаетесь к моему совету, то клянусь силой, получите вызов на дуэль. И я не посмотрю, что многому научился у вас князь.

— Успокойся мальчик, — не став до конца выслушивать нотации Прохорова, сказал я, похлопав его по плечу.

Просто в этот момент появился сам Александр. Было понятно, что он больше не может терпеть, пока закончатся все обязательные процедуры. А в его присутствии Михаил точно не осмелится совершать столь тупого поступка, как вызвать меня на дуэль.

Будь он хоть трижды лучшим дуэлянтом империи, но против архимага сдуется очень быстро. Всё же новые правила — это настоящий идиотизм, а драться с ним мы если и будем, то только по старым. Мне хватило одного раза с Мышкиным, если бы не люди Дружинина, то подавитель смог бы сыграть свою роль.

— Я знаю, как разговаривать с людьми в любой жизненной ситуации. И с Александром я уже общался, когда ситуация была ни чем не лучше сложившейся.

Михаил явно был на взводе и уже собирался ответить мне. Причём ответить, воспользовавшись силой. Только не успел. Александр прекрасно знал своего друга и успел раньше. Сила Шуйских заполнила помещение, лишив нас всех возможности использовать магию.

— Михаил, тебе не кажется, что проверки слишком затянулись? Я же просил привести Виктора Алексеевича сразу же, как он приедет.

Говорил Александр совершенно спокойно. Его сильный голос звучал так же уверенно и твёрдо, как и всегда. И лишь нездоровый блеск в глазах говорил о том, что император сильно взволнован. Понять это могли очень ограниченный круг лиц. И практически все эти лица сейчас находились здесь.

— Ваше Величество, — склонился я в неглубоком поклоне. — Рад видеть вас. Жаль, что наша встреча после столь длительного перерыва состоялась не в самое лучшее время и при таких обстоятельствах. Евгений Борисович уже ввёл меня в курс дела.

— Добрыня, прекращай вести себя, как придворный лизоблюд. — сморщился император.

А он постарел. Вон, даже волосы уже местами сильно посидели. Появились морщины на лбу и в уголках глаз. Да и вообще, Александр сильно осунулся. Словно с нашей последней встречи прошло не двенадцать лет, а все сорок. Вот только я за это время смог стать моложе, а вот мой воспитанник постарел гораздо сильнее, чем должен был.

Бремя императора никого не щадит. И последние события сильно ударили по Шуйскому. Но несмотря на это, в глазах горел всё тот же огонь, что и сподвиг меня в своё время стать наставником юного цесаревича. Ещё тогда я понял, что готов идти за этим человеком. Что он будет отличным правителем. И в этом немалая моя заслуга.

— Насчёт обстоятельств ты прав. Дерьмовее не придумаешь. И поэтому я вынужден просить тебя о помощи. Хоть и прекрасно понимаю, что ты в полном праве послать меня. Всё же за эти годы я закрывал глаза на многое.

— Я помогу с освобождением Алексея и Авраамова. — перебил императора, а то его понесло совсем не туда, куда следовало.

Слишком много посторонних ушей рядом. Этим людям не стоит слушать, как император, буквально извиняется передо мной. Извиняется за то, что не стал прикрывать в то время, когда я решил на всё забить. И мне очень сильно захотелось отвесить ему смачного леща. Как в старые добрые времена.

Тоже мне удумал, чем заниматься!

Начал нюни разводить.

В ситуации со мной Александр сделал всё правильно. Никто из его окружения не должен даже тень бросать на репутацию императора. А я не то что тень, я там устроил полярную ночь, затянувшуюся на двенадцать долгих лет.

И сейчас я должен извиняться, но никак не Александр.

После этих слов император