Рейтинговые книги
Читем онлайн Живи высочайшей милостью - Клиффорд Саймак

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 41

Вернуться он не мог. Он должен двигаться вперед, ибо только это давало хотя бы надежду на возвращение. Нужно найти некий ключ, и пока он не найден, пути назад нет. Хуже того, даже найди он это неопределенное нечто, никаких гарантий возвращения домой не существовало.

Возможно, продолжать поиски глупо, но у него не оставалось выбора. Он должен бороться. Сдаваться, как это сделали четверо картежников в гостинице, Лэнсинг не собирался.

Он попытался логически рассуждать о том, каков мог быть механизм их перемещения в этот мир. В целом все это отдавало магией, хотя, конечно, не могло быть ею.

Наверняка всем управляли обычные физические законы. Магия как таковая, если она существует, рассуждал Лэнсинг, не более чем применение физических законов, еще не открытых в его мире.

Энди в факультетском клубе говорил о конце познания, о границах применения физических законов. Но Энди явно не представлял себе действительного значения тех концепций, о которых говорил, он просто болтал на философские темы.

Существовало ли решение этой проблемы здесь, в этом мире? Не может ли поиск ответа быть целью его, Лэнсинга, перемещения сюда? Если он найдет ответ, сможет ли он понять, то ли Он искал? Интересно, как можно убедиться в том, что ты достиг границ возможного познания?

От этих мыслей Лэнсингу стало неуютно, но они не желали уходить.

Путешественники нашли место стоянки своих ушедших вперед спутников: кострище, зола в котором уже успела остыть, коробку из-под крекеров, разбросанные сырные корки, кофейную гущу.

Погода по-прежнему стояла хорошая. Временами с запада набегали облачка, но вскоре рассеивались. Дождей не было. Яркое солнце приятно согревало.

На третью ночь что-то внезапно пробудило Лэнсинга от глубокого сна. Он с трудом сел, будто какая-то сила препятствовала этому.

В мерцающем свете костра он увидел стоящего над ним Юргенса.

— Тсс, — прошептал робот, сжимая плечо Лэнсинга.

— Что случилось?

— Мисс Мэри, сэр. С ней что-то неладно, похоже на припадок.

Лэнсинг повернул голову. Мэри сидела в спальном мешке. Голова ее была запрокинута, будто она смотрела на небо.

Лэнсинг с трудом выбрался из спальника.

— Я пытался говорить с ней, — сказал Юргенс, — она меня не слышит. Я несколько раз спрашивал, что случилось и могу ли я чем-нибудь помочь.

Лэнсинг подошел к Мэри. Она словно окаменела — прямая и недвижимая, она казалась зажатой в невидимые тиски.

Лэнсинг наклонился к ней.

— Мэри, — спросил он, — Мэри, что с вами?

Никакой реакции.

Он шлепнул ее по щеке, потом по другой. Она согнулась и вцепилась в Лэнсинга, ища поддержки, — все равно чьей.

Он обнял ее и прижал к себе. Мэри всю трясло, и Лэнсинг услышал сдавленные всхлипы.

— Я согрею в котелке чаю, — предложил Юргенс, — и разожгу костер пожарче. Ей нужно тепло.

— Где я? — прошептала Мэри.

— Здесь, с нами. Вы в безопасности.

— Эдвард?

— Да, это мы с Юргенсом. Он сейчас вскипятит чай.

— Я проснулась, а они, наклонившись, смотрели на меня.

— Успокойтесь, — мягко проговорил Лэнсинг, — успокойтесь и расслабьтесь. Не обращайте ни на что внимания. Вы потом все расскажете нам. Все в порядке.

— Все в порядке, — повторила Мэри. Она умолкла.

Лэнсинг чувствовал, как слабеет напряжение, владевшее ею. Наконец она выпрямилась, отстранилась от него и посмотрела ему в лицо.

— Это было страшно, — спокойно произнесла она. — Я никогда в жизни не была так перепугана.

— Все позади. Что это было — дурной сон?

— Больше чем сон. Они действительно были здесь: они висели в небе, склонясь надо мной. Пожалуй, я вылезу из мешка и переберусь к огню. Вы сказали, что Юргенс готовит чай?

— Он уже заварен, — ответил Юргенс, — я даже успел налить его вам. Если я правильно запомнил, вы кладете две ложечки сахара?

— Точно, — подтвердила Мэри, — две ложечки.

— А вы хотите чашечку? — обратился Юргенс к Лэнсингу.

— Будьте так любезны, — откликнулся тот.

Они сели рядом у огня. Юргенс пристроился напротив. Дрова разгорелись, искры улетали высоко в небо.

Мэри и Лэнсинг молча прихлебывали чай. Затем Мэри сказала:

— Я ведь не из пугливых, вы знаете.

— Конечно, знаю, — кивнул Лэнсинг. — Вы можете быть стойкой.

— Я проснулась легко и спокойно, — начала рассказывать Мэри. — Я лежала на спине, поэтому смотрела на небо.

Она сделала глоток и замолчала, будто ей требовалось сделать над собой усилие, чтобы продолжить.

Поставив чашку на землю, она повернулась к Лэнсингу.

— Их было трое, — наконец выговорила она, — трое, во всяком случае мне так показалось. Возможно, на самом деле их было четверо. Три лица. Никаких других частей тела. Только лица. Огромные лица. Больше человеческих, я просто уверена, что они были именно человеческими. Три громадных лица, занимающих половину неба. Они висели там, уставившись на меня. Еще я подумала: что за глупость, мне мерещатся лица. Я моргнула, думая, что это разыгравшееся воображение и видения исчезнут, — не тут-то было! Я стала видеть их даже лучше.

— Не волнуйтесь, — повторил Лэнсинг, — с рассказом можно и подождать.

— Я спокойна, черт возьми, и не хочу ждать. Вы думаете, это была галлюцинация?

— Нет, не думаю. Если вы утверждаете, что видели их, значит, так оно и было. Мы же помним о вашей стойкости.

Юргенс снова наполнил чашки.

— Спасибо, Юргенс, — поблагодарила Мэри, — вы сделали изумительный чай. — Затем она продолжила: — Лица были абсолютно нормальными. В них не было ничего, что бросалось бы в глаза. Обычные. Одно было с бородой, молодое, два остальных — старческие. Повторяю, в лицах не было ничего примечательного. А потом до меня дошло, что они меня разглядывают. Они смотрели на меня внимательно, с интересом. Так, как мы бы смотрели на отвратительное насекомое или какую-нибудь мерзкую тварь, новую форму жизни, будто я не существо, а неодушевленный предмет. Сначала мне показалось, что они испытывают ко мне жалость, но потом поняла, что это скорее презрение с оттенком сожаления — это сожаление унижало. Казалось, я могла читать их мысли. Бог мой, думали они, вы только посмотрите на них! А потом, потом…

Лэнсинг молчал; он чувствовал, что не должен перебивать.

— А потом они отвернулись. Не ушли, только отвернулись. Я была недостойна их внимания, не заслуживала их жалости. Словно бы я была ничто, более того, все человечество — ничто. Они вынесли нам приговор: вы ничтожны; впрочем, даже не приговор, ибо мы не заслуживали и этого. Мы оказались низшей формой, о которой можно забыть.

Лэнсинг вздохнул.

— Господи! — воскликнул он. — Неудивительно…

— Да. Неудивительно. Это глубоко меня поразило. Эдвард, моя реакция…

— Перестаньте. Я реагировал бы так же или еще хуже.

— Как вы думаете, что это было? Не кто, а что?

— Не представляю. У меня нет никаких предположений.

— Это не было плодом моего воображения.

— У вас нет воображения. Вы разумный инженер. Существуют только гайки и болты. Вы реалист. Дважды два всегда четыре, а не три и не пять.

— Благодарю вас.

— Попозже мы подробно обсудим, что бы это могло быть, но не сейчас. Ваши переживания еще очень свежи. Отложим этот разговор.

— Другой человек на моем месте сказал бы, что это были боги. Сандра, наверное, сказала бы именно так. Дикарь тоже пришел бы к такому выводу. Пастор наверняка бы изрек, что то были дьяволы, покушавшиеся на его душу. Я думаю иначе: они высокомерны, безжалостны, эгоистичны, как боги, но они не боги.

— Раньше мы, роботы, считали людей богами, — заметил Юргенс. — Что ж, в каком-то смысле они и были ими. Они ведь создали нас. Но потом мы поняли, что ошибались. Со временем мы увидели, что люди — всего лишь другая форма жизни.

— Нет нужды меня успокаивать, — ответила Мэри. — Я же сказала: я знаю, они не боги, я вообще не уверена в существовании богов. Пожалуй, я в них не верю.

Лэнсинг и Мэри не стали влезать в свои спальные мешки. Они решили больше не ложиться — до рассвета уже недолго. Сидя у костра, они продолжали разговаривать. Через некоторое время Юргенс занялся завтраком.

— Что вы думаете насчет оладье в и ветчины? — поинтересовался он.

— Звучит весьма аппетитно, — ответил Лэнсинг.

— Пораньше позавтракаем, — предложил робот, — и пораньше выйдем. Сегодня мы сможем добраться до города.

Однако в тот день им не удалось достичь города, они оказались у цели только к концу следующего дня.

Они увидели город, поднявшись на гребень высокого холма, вокруг которого дорога делала широкую петлю.

Мэри затаила дыхание.

— Вот он! — вскричала она. — Но где же люди?

— Похоже, их здесь нет, — сказал Лэнсинг. — Это руины, а не обитаемый город.

«Город» раскинулся на равнине, лежащей у подножия холма. Его стены, серо-коричневые, мало отличались от цвета самой равнины. Безжизненные руины занимали значительную часть долины, разделяющей два соседних холма. Никакое движение не нарушало их спокойствия.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 41
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Живи высочайшей милостью - Клиффорд Саймак бесплатно.
Похожие на Живи высочайшей милостью - Клиффорд Саймак книги

Оставить комментарий