Беглец-Шоу - Сергей Белкин

– Так надо бежать!

– Надо. Беги. Спускайся в подвал, оттуда идут коммуникации, тоннели ливневой канализации и прочее. Там настоящие катакомбы. Я точно не знаю, куда они тебя выведут, но, Бог даст, ты уйдешь. А основные идеи и планы мы с тобой уже обсудили. Я остаюсь здесь, а ты спокойненько…

– Почему? Пошли вместе…

– Мне, Ваня, далеко не уйти… Почти девяносто, все-таки… Да и незачем. Я их не боюсь, да и… Ты, Ванюша, будешь моим орудием возмездия. Я их ненавидел всю жизнь. Если б я мог… Короче, встреча с ними будет теплой, пройдет на высо-о-о-ком уровне. Ну, давай, иди. Их, я вижу, собралось уже немало. Торопись, через полтора часа надо будет ставить шайбу. Ты теперь гораздо лучше подготовлен. Прощай.

Джон спустился в подвал и легко нашел тяжелую железную дверь, ведущую в катакомбы.

28

Сначала Джон включил электрический фонарь, поставил его на пол, чтоб осветить дверь, и начал ее закрывать. Для этого понадобилось несколько раз повернуть ржавое штурвальное колесо на обратной стороне двери. Стальные засовы медленно входили в свои много лет назад покинутые гнезда, но механизм, все-таки, сработал.

Помещение, в котором он оказался, выглядело, как подвал, или бомбоубежище. Первая маленькая комнатка была пуста, во второй вдоль стен стояли металлические стеллажи, кое-где на стеллажах и на полу валялись какие-то коробки, мусор… В глубине комнаты была еще одна тяжелая дверь. За ней оказалась еще одна небольшая комната с какими-то зелеными бочками, соединенными друг с другом трубами, к ним был подсоединен насос, гофрированные рукава уходили куда-то в стену. Почти на уровне пола в одной из стен была квадратная стальная дверь. Она была заперта на засов. Джон подналег на ржавую рукоятку, но она не сразу поддалась. Пришлось походить по подвалу, найти обрезок стальной трубы, удлинить рычаг, натянув ее на рукоятку, после чего она сместилась вниз и дверь удалось открыть.

За дверью была абсолютная темнота, и холодный воздух влажного подземелья наполнил комнату своим характерным запахом тлена и смерти.

Фонарь освещал метров пять, не более. Был виден подземный ход квадратного сечения примерно метр на метр. Стенки, пол и потолок были одинаково ровные, забетонированные. Отчетливо прорисована была структура тех сосновых досок, из которых в процессе строительства хода изготавливалась опалубка. Джон встал на четвереньки и двинулся вперед, шаг за шагом переставляя фонарь.

Долго ли, коротко ли, но впереди, наконец, забрезжил свет. Джон выключил фонарь и вскоре его голова высунулась в вертикальный шурф. По стене шурфа шла лестница из металлических скоб. Шурф уходил вниз метров на десять. Было видно также, что там, внизу, от шурфа отходит еще один подземный ход, по которому текла вода: неширокий ручеек отражал свет, падающий сверху.

А вверху, метрах в пяти, были видны зарешеченные окна. Джон полез, цепляясь за скобы, вверх.

Оказавшись у окна, точнее, некой амбразуры, закрытой стальными жалюзи, Джон осмотрелся, и понял, что он находится все там же: во дворе того самого авиационного конструкторского бюро. Его убежищем оказался воздухозаборник, торчащий посреди двора всего-то метрах в пятидесяти от здания, в котором оставался Николай Иванович.

Джон увидел людей подкрадывающихся к зданию. Один уже сидел под окном кабинета Николая Ивановича, другой пролез вовнутрь через разбитое окно соседней лаборатории… Потом Джон заметил еще нескольких…

Здание было окружено. Некоторое время ничего не происходило, не доносилось никаких звуков. Потом, совершенно неожиданно, из-за угла выбежал Николай Иванович. Отбежав метров на десять, старик остановился и повернулся лицом к зданию. В это время из окна соседней лаборатории выскочил один из "охотников" и направился к Николаю Ивановичу, что-то говоря ему и жестикулируя при этом руками. Ответил ему Николай Иванович, или нет, Джон не услышал. Но он хорошо увидел, как старик с улыбкой взялся двумя руками за черный пластмассовый пульт, который до этого был у него в правой руке, нажал на кнопку и Джон сначала увидел, как "охотник" упал, и только потом услышал оглушительный взрыв.

Вспышка, затем клубы пыли, потом языки пламени…

Здание взрывалось и взрывалось, видимо, старик давно заминировал его в разных местах. Несколько человек пытались спастись, выбегая из плотного облака пыли и дыма, но всех их хватало лишь на то, чтоб пробежать несколько метров и, все равно рухнуть, поскольку взрывы продолжались и вокруг здания – Николай Иванович заминировал и подходы к своему логову.

Сам старик видимо хорошо знал, где остановиться: один из взрывов произошел прямо под ним, и Джон видел, как что-то взлетело в воздух, но тут же было скрыто все новыми и новыми взрывами.

17часов,2-й день.

Дождавшись, когда взрывы закончились, а пожар бушевал вовсю, когда стало ясно, что из живых он здесь, скорее всего, один, а пожарных пока не появилось, Джон достал очередную кнопку, активизировал ее и, с помощью весьма кстати оказавшейся под рукой щепки, запустил ее сквозь щель жалюзи как можно дальше от своего укрытия.

Шайба отлетела в сторону и попала на растрескавшуюся асфальтовую дорожку, которая когда-то соединяла два соседних корпуса.

Было без четырех минут пять.

29

– И где же разбойник? – спросила Дуня, взирая на взрывающееся здание и гибнущих егерей, – Войну я не заказывала.

Дуня с двумя егерями стояла на вершине крутого берега Яузы, откуда двор бывшего конструкторского бюро был как на ладони. Ожидалось, что егеря выкурят зверя из здания, где он, вероятно, находился, и можно будет покуражится, посмотреть на погоню, дать разбойнику уйти, войти в азарт… А тут черт-те что – устроили какие-то жуткие взрывы, ничего не видно, никто никуда не бежит, кроме самих егерей.

– Что-то пока у вас не клеится. Я недовольна, – и Дуня в костюме из черной облегающей кожи пошла наверх, где ее ждала машина. Обернувшись, добавила: – Чтоб завтра все было как надо, ясно?

И пожарные, и полицейские вскоре появились.

30

Джон стал спускаться вниз, осторожно опираясь на ржавые скобы, торчащие из стены шурфа.

Достигнув дна, Джон увидел две трубы, расходящиеся в разные стороны. Теперь, когда он сориентировался, было понятно, что в одну сторону труба ведет к Яузе, в другую же сторону она шла неизвестно куда – куда-то вглубь, в "подмосковье", то есть пространство "под Москвой".

Туда и двинем.

Джон продвигался быстро, шагая во весь рост, благо диаметр трубы был велик. Время от времени то слева, то справа в трубу "впадали" другие трубы, меньшего диаметра, но Джон придерживался "основного русла". Когда он достиг разветвления с трубой такого же диаметра, выбрал левый отросток и продолжал шагать.

Вода струилась по дну, капала, а иногда текла струйками сверху. Время от времени Джон фиксировал уходящие вертикально вверх колодцы, но не стремился выходить наверх. Дважды он делал привал, выбирая для этого некие подобия подземных комнат, периодические возникающих на пути. Обычно в таком месте сходилось несколько труб, имелся выход наверх и находилось относительно сухое местечко, на которое можно присесть, опереться спиной о стену и дать отдохнуть ногам. Крысы появлялись регулярно, но вели себя неагрессивно. Страшно становилось только тогда, когда Джон для экономии выключал фонарь. В принципе, аккумулятора должно хватить часов на шесть – так сказал Николай Иванович. А прошло только три. Надо продолжать двигаться.

Вскоре Джону стали явственно слышны звуки проходящих поездов. Периодичность их появления означала, что где-то рядом проходит тоннель метро. Вскоре это подтвердилось – Джон миновал тоннель, пройдя прямо под ним: сверху спускалась труба, напрямую связанная с тоннелем. Труба была слишком узкой, чтоб пытаться проникнуть в метро. Джон походил взад-вперед, в надежде найти более доступное соединение с тоннелем метро, но ничего не обнаружил и двинулся дальше. Шум метро стал затихать и, в конце концов, перестал быть слышен.

На исходе пятого часа движения слева на уровне земли появился отросток прямоугольного сечения, через который проникал шум города, доносился шум поездов и пробивался свежий воздух. Отросток был горизонтальным, вода в нем застоялась и превратилась в вонючую жижу. Джон встал на четвереньки и попытался пролезть, но проход был слишком тесен. По нему можно было двигаться только ползком. И Джон пополз на животе, медленно преодолевая метр за метром. По уровню шума было ясно, что до выхода недалеко, но грязный и вонючий ил, в котором пришлось барахтаться, намочил одежду и ползти становилось все труднее. Наконец, Джон уперся в стену. Здесь был поворот направо под углом градусов в сорок пять. Повернув голову, Джон увидел конец пути – метрах в десяти светилось прямоугольное отверстие.