Иномиры - Александр Казанцев

— Не будем спорить, — примирительно сказал лорд Стенли. — Нашим другом руководит Бог из неомира.

— Что ж, — вздохнул американец. — Я уже говорил, что «на Бога надейся, сам спохватись»… Может быть, на выручку Оли и Кочеткова стоит пойти всем вместе?

— О нет, друзья, — возразил Альсино. — Я полечу по воздуху и у меня есть действенное средство — «внушение», для которого ваша помощь не потребуется. Другое дело аппаратура. Вы знаете основные принципы ее работы. Я хотел бы, чтобы вы, пока меня нет, сами справились с восстановлением схемы. Мы вернемся все вместе.

— Боюсь, что наших, даже совместных знаний окажется недостаточно, — заметил японец.

— Тот, кто поможет другому — поможет самому себе, — глубокомысленно объявил лорд Стенли.

— Высокочтимый лорд! — воскликнул Форд. — Мы с Иецуке единогласно избираем вас своим шефом. У вас аналитическое, без погрешности мышление, а у нас неплохие руки, верно, Иецуке?

Японец молча согласился, лицо его было непроницаемо.

Американец сразу принялся за работу.

— По ходу дела я буду поддерживать ваше настроение анекдотами, — говорил он, вытаскивая плату из пульта. — Один джентльмен спросил в коридоре со множеством дверей чопорную даму, очень статную и очень важную: «Где мужской туалет?» Она внимательно осмотрела его с лысеющей головы до пят (он был вроде меня) и учтиво ответила: «В конце коридора правая дверь. На ней написано «Для джентльменов», но вы не обращайте внимания, входите». — И толстяк первый захохотал, трясясь всем телом. — Вы, конечно, догадались, что эта женщина была англичанкой. Уверяю вас, шеф, к вашему возвращению все будет о'кей. Хотя никогда не вредно сказать «почти».

— Притом с первого же шага, — заметил англичанин.

Все трое, оторвавшись, от пульта, смотрели в иллюминатор. Альсино вышел из «летающей тарелки». Аура окружила его, и он, приподнявшись в воздухе, полетел какую-то часть пути сначала между гигантских стеблей, потом забирая все выше и выше.

Японец первым вернулся к работе.

— К сожалению, — сказал он, — я должен, простите меня, поделиться своими сомнениями. На мой взгляд, электронный огонь уничтожил блоки, и нам нечем будет их заменить.

— Пустое! — бодро воскликнул американец. — Выход есть из любого положения, надо только его как следует поискать.

— Бог да поможет нам. Что вы можете предложить?

— В схеме есть блоки-бездельники, предназначенные только для одной цели. Дадим им двойную нагрузку, пусть заменят выбывших из строя.

— Очень боюсь, что Альсино не одобрил бы такого решения, — усомнился японец.

— Если у вас есть отмычка от другого запасного выхода, открывайте. Полиция не помешает.

— Согласитесь, что это довольно рискованно, именно Альсино по возвращении мог бы показать, как лучше поступить, — все еще сомневался японец.

— Безделье еще никогда и никому не помогало, — решительно заявил Форд. — Говорят, что скупой платит дважды, а я добавлю, что не рискующий — трижды! — И толстяк нахмурился.

Ученые больше не спорили и принялись за работу по плану, предложенному Фордом.

Огненный вал бежал по степи, охватывая высохшие гигантские травы. Минувшая гроза мало смочила их, а нынешняя вообще обошла стороной.

Альсино и Оля огромными прыжками убегали от огня. Кочетков, кашляя на бегу, не отставал от них, показывая свои недюжинные возможности.

Но не только едкий дым ощущали беглецы, но и жар преследующего их пожара.

— Альсино! Юра! Я вижу нашу «Альсиночку»! — радостно воскликнула Оля, спускаясь после очередного особенно высокого прыжка.

И в самом деле, до «летающей тарелки» оставалось не так далеко.

Но огонь тем не менее двигался быстрее людей.

— Держитесь за меня, Юра, — предложил Альсино. — Я попробую подняться вместе с вами.

Кочетков начал было отказываться, но почувствовал спиной такой жар, что тут же без лишних слов ухватился за протянутую ему Альсино руку.

Так продолжали они свой бег, крепко держась за руки и представляя как бы единое целое. Огромные их прыжки со стороны наверняка показались бы невероятными. Они взлетали над землей, чтобы лишь на миг коснуться ее ногами для следующего прыжка. Кочетков как-то сразу почувствовал характер необычного передвижения и вошел в его ритм, всячески облегчая Альсино взлет.

Трое ученых закрыли наконец откидной пульт, завершив в нем перемонтаж схем.

Желая передохнуть, они с облегчением подошли к иллюминатору.

— Что бы это могло быть? — изумился Форд. — Похоже, будто тысячи аборигенов разом закурили сигары…

— Мне не хотелось бы думать, что это не сигары, а пожар в степи, — высказал предположение лорд Стенли.

— Сожалею, мистер Стенли, но на этот раз вам придется смириться с тем, о чем нам всем не хотелось бы думать, — заметил японец.

— Если это не сигары, — продолжил уже серьезно американец, — то вместо них кто-то пускает «полы», любили говорить крестьяне в России, и это совсем не ко времени, как выразился бы один джентльмен, платя штраф за превышение скорости и опаздывая на поезд.

— Я так понимаю, — отозвался японец, — что штрафовать их здесь некому. — И он указал на иллюминатор.

И все трое увидели вдруг, как странная группа непонятных существ ловкими акробатическими прыжками приближалась к «Альсине». За нею будто по пятам гнались пляшущие языки пламени.

— Они! — радостно воскликнул Форд, колотя себя по толстым бедрам.

— Да поможет им Бог! — взволнованно произнес Стенли.

— И снабдит их портативными холодильниками! — добавил толстяк.

— Полагаю, извините меня, открыть люк будет гораздо более действенно, нежели испрашивать у Бога криогенное оборудование.

— Наш Иецуке недаром носит имя основоположника христианства! Не так ли, лорд?

Но Стенли не слышал Форда. Он уже распахнул люк и высунулся наружу, ощутив запах дыма.

Он видел мокрые, покрытые сажей лица приближающихся к «Альсине» беглецов.

Одного за другим пропустил их в «летающую тарелку».

Они ввалились в нее, неся с собой запах гари. Олю первую Кочетков втолкнул внутрь «Альсины», за нею вошел Альсино, и лишь последним, обменявшись с англичанином приветственным взглядом, поднялся Кочетков.

— Я вся заплаканная… Но вы не подумайте… Это от дыма, — еще не отдышавшись, выпалила Оля. — Правда-правда!

— Один джентльмен при виде столетней старушки сказал: «Как вы молодо выглядите, миссис…» Старушка обиделась и поправила: «Мисс»…

Оля улыбнулась, а толстяк расплылся в радостной улыбке.

— Как я рада, дядя Джо, видеть вас прежним. Юра, Альсино! А вы почему не радуетесь? Все позади!

— Если бы так, — без улыбки ответил Кочетков. — Эти твои «исполинские былинки» будут гореть не только позади, но и вокруг нас…

— Так мы же улетим! Разве не все в порядке? Разве «Альсина» не может перенестись в другое измерение?

— Все будет о'кей, сказал один джентльмен, приняв душ перед тем, как переплыть Ниагару.

— А как мы бежали, дядя Джо! Вы видели? Как на гигантских шагах. Правда-правда!

— Кенгуру позавидовал бы вам, как тот джентльмен, который, попав в цирк, заявил, что «этого не может быть».

Оля расхохоталась.

Кочетков откровенно любовался девушкой. Столько перенести и оставаться самой собой в самых невероятных переделках.

— Юра радуется, — сказал Альсино, — что вы остались прежней. — В первый раз он уловил мысль Кочеткова, который вдруг открылся для него.

— Нет, что вы! Я просто проснулась. Правда-правда! Я внушила себе, что все это было во сне, — сказала Оля и смутилась, взглянув на появившуюся у Кочеткова седину, на которую никто из остальных его соратников из деликатности не обратил внимания.

— После такой прогулки соловьев вопросами не кормят, — решительно заявил Форд и принялся открывать какие-то консервы, хлопоча около откидного столика. — Вы потом научите меня так прыгать, Оля, чтобы сбросить лишний вес?

Оля с Кочетковым с аппетитом принялись за еду, Альсино лишь поглядывал на них: ему этого не требовалось.

Японец прислуживал с восточной учтивостью. Форд потирал от удовольствия руки. Лорд Стенли застыл, воздев глаза к небу. Очевидно, молился, благодарил…

— У меня одно желание, — щебетала Оля. — Вымыться! От этого пожара я вся словно трубочист.

— Простите, а вы не задумывались о причине этого пожара? — спросил Иецуке. — Насколько можно судить, он — не сновидение.

— Вся беда в падении, — уплетая за обе щеки подставленные перед ней Иецуке сосиски, говорила Оля.

Альсино занялся проверкой пульта.

— В падении? — удивленно переспросил японец.

— Никогда не падайте, дорогой Иецуке. Это было так ужасно! Он сначала вспыхнул, а потом свалился…