Возвращение с края ночи - Алексей Свиридов

Сашка обернулся — никого. Рванулся назад, выскочил под дождь, и ему показалось, что он успел увидеть скрывающуюся за углом альбиноску. Первым позывом было броситься вдогонку, но холодная вода с неба остудила эмоции.

«Ну, побежал бы, ну догнал… — думал Воронков, возвращаясь в булочную и вновь пристраиваясь к коротенькой очереди, — а дальше что? Девушка, извините, это не вы вчера мне жизнь спасли?»

Представив ситуацию, он попытался весело улыбнуться.

Кассирша, выбивая чек, глянула Сашке в лицо и добавила к сумме два лишних нуля — из этого он заключил, что веселой улыбки не получилось.

Топать наверх пешком не хотелось, но застревать в лифте по-новой не хотелось еще сильнее, несмотря на утреннюю практику. Поэтому Сашка убедил себя, что физические упражнения полезны даже потенциальным душевнобольным, героически преодолел все пять этажей пружинистым полубегом и успел к своей двери, как раз чтобы услышать, как в пустой квартире звонит телефон.

Для разнообразия замок открылся без сопротивления, и Воронков как был, прямо в мокрых кроссовках, подскочил к аппарату и схватил трубку.

— Алло? Алло! — чтобы перекрыть шум в трубке, ему пришлось кричать.

В ответ кто-то что-то заговорил, но треск, жужжание и загадочное бульканье каких-то помех напрочь лишали возможности разобрать слова.

— Чего? Громче говорите! — потребовал Воронков.

Звонящий кто-то собрался с силами и заорал так, что в дополнение к шумам и помехам добавилось дребезжание перегруженной мембраны.

Сашка затаил дыхание и разобрал что-то похожее на: «…Если можете… Уезжайте… Опасно!»

— Громче!!! — заорал выведенный из себя Сашка. — Не слышу ничего!!!

В ответ раздались короткие гудки. Воронков подержал трубку в руке, а затем аккуратно положил рядом с аппаратом. Определитель номеров он себе так и не купил — ну что ж, придется действовать по старинке.

Бабуля-спасительница из соседней квартиры с энтузиазмом приняла участие в поимке мифических телефонных хулиганов: она сама дозвонилась до станции и так внушительно потребовала немедленно установить номер звонивших, что телефонисты даже заикнуться не посмели о том, что с нового года эта услуга считается платной.

Однако результата это не принесло — значительно больше, чем через обещанные пять минут прозвонился механик и сказал, что у них, оказывается, сгорела какая-то стойка, замкнуло какие-то шлейфы и ничего узнать не удастся. Бабуся пригрозила префектурой, мэром и райкомом Трудовой России, бросила трубку и выдала слабо сопротивляющемуся Сашке свой аппарат — с АОНом и автоответчиком.

— Бери, бери. Я все одно не пользуюсь. Это мне сын покупает, хочет, чтоб я современная была. А мне она и не нужна…

Сашка кивнул, хотя краем глаза заметил на полке внушительную стопку кассет с индийскими фильмами — видимо, не так уж и без пользы была бабусе современная техника, — но телефон взял.

Сообразить, как устанавливать и как пользоваться автоответчиком, оказалось делом несложным. Покончив с этим, Воронков глянул на часы и прикинул — до пяти, когда надо будет отправляться на смену, осталось как минимум два часа.

Все время до ухода Сашка промаялся, не зная, за что схватиться и чем отвлечь себя. Взявшись за книгу, он вскоре понял, что не запоминает абсолютно ничего из прочитанного, более того, каждая новая строчка кажется ничем не привязанной к предыдущей. Мелькнувшая по привычке мысль посмотреть, что идет по телевизору, сразу же вызвала в памяти ночной морок и все, что произошло следом. Нет, даже если бы ящик не зиял серо-черной дырой вместо экрана, его Воронков включать бы не стал.

Поесть, что ли? Странно, но он не только голода не чувствовал, — наоборот, мысль о еде вызвала у Сашки активную неприязнь.

Время тянулось медленно и бесцельно — так же медленно и бесцельно, как шлепались в тазик капли, одна за другой собирающиеся на потолке. Неравномерное бульканье в тазу, молчащий телефон, разбитый телевизор, пятно из-под жидкой гадости…

«Ничего себе „мой дом — моя крепость“! В такой крепости можно до ручки дойти!» — злился Воронков.

В конце концов он не выдержал, и засобирался на работу чуть ли не за час до обычного времени, оправдываясь перед собой, что, мол, транспорт в последнее время ходит плохо, да и Олег-сменщик будет рад домой свалить пораньше.

Джой пару раз махнул хвостом, увидев одевающегося хозяина, но следом за портупеей Сашка вытащил из шкафа намордник, и радость пса несколько увяла.

— Нечего, нечего… — сказал он недовольной собаке, вновь пристраивая «Мангуста» под мышкой. — У тебя сбруя и у меня сбруя. Тебя без намордника в троллейбус не пустят. Да и с ним тоже через раз ругань, но это пережить можно. А вот меня без пушки и вовсе чикнут где-нибудь в подворотне, благо чем чикнуть найдется…

Он тряхнул головой, прогоняя видение узкого кинжала со злобным зверем на рукоятке, и направился к двери.

Часть лишнего времени они с Джоем потратили, дойдя до следующей остановки, где к троллейбусу, идущему в сторону «Южной», добавлялся еще и автобус.

Большого удовольствия прогулка не доставила. Казалось, сам воздух в городе окончательно отсырел и водяная пыль не падает сверху, а сама по себе возникает из ничего.

Времени впереди еще много, но, издалека увидев выруливающий из переулка «Икарус» с яркой надписью «Пиво „Волжанин“ — для вас, горожане!», Воронков по привычке перешел на бег. Сначала ленивой трусцой, а потом, сообразив, что так он успеет аккурат к прощальному клубу копоти, рванул всерьез.

«Успеваю вроде бы… Черт!» — что-то мокрое и большое с размаху ударило Сашку по лицу, закрыв глаза.

Он с разгону мотнулся телом вбок, уходя от возможного удара, и в то же время гася набранную в беге скорость. Новый наклон, теперь уже в другую сторону, одну руку выставить вперед, прикрываясь, другой быстро провести по лицу…

Почему Джой молчит?!

Через секунду Воронков обрел возможность видеть, сначала одним глазом, потом вторым.

Никто за это время не нанес ему удара, никто не подставил ногу, и вообще, активных действий враги не предприняли. Сашка отвел руку от лица, посмотрел на нее, посмотрел по сторонам…

«Фу, позорище! Хорошо, что народу мало на улице! Блин, хоть хватило еще ума пушку не вытащить…» — досадовал Сашка, разглядывая остатки мокрого газетного листа со знакомыми заголовками.

Ну да, конечно! Он в скверике перед НИИ оставил такую же газету на лавочке, а эту кто-нибудь на балконе бросил, что ли? Подул ветерок — и вот — пожалуйста. Таинственное нападение.

«Чтобы лишить героя главного удовольствия в жизни — прокатиться на автобусе с церковно-славянской мордой „Волжанина“ на боку, злобные враги подготовили операцию „Коварная макулатура“, которая блестяще удалась!» — поддразнил себя Воронков, хотя в общую череду неудач и неприятностей этот эпизод вполне укладывался.

Он представил себе некоего врага, который, обставив балкон флюгерами с вертушками, всматривается в экран компьютера, анализирующего воздушные потоки. А рядом в автоматизированном держателе — эта злосчастная газета. Сашка даже поднял глаза, но ближайшие три дома балконов не имели вообще, так что флюгер врагам ставить было негде.

А что автобус? Само собой, автобус уже вальяжно отваливал от остановки.

Воронков счистил с себя последний клок расползающейся в руках бумаги и неспешно пошел дальше, решив не слишком-то забивать голову размышлениями еще и об этом эпизоде.

Нельзя же теперь каждую мелочь воспринимать как грозный знак.

Троллейбус пришел после обычных полутора десятков минут ожидания, и никаких проблем с тем, чтобы в него сесть, у Сашки не возникло. Пассажиров было не много, по поводу Джоя никто возмущаться не стал, и, заняв привычное место у заднего окна, Воронков принялся разглядывать дома, машины, людей, куда-то спешащих по мокрым тротуарам, ни на чем специально не задерживая внимания.

Остановка за остановкой: наизусть знакомые улицы да повороты, и ничего нового в их облике. Даже метростроевский козловый кран стоял на все том же краю котлована, что и в позапрошлом месяце (первую очередь метро в городе открыли лет десять назад, и похоже было, что до открытия второй придется ждать еще столько же).

Все знакомо, все привычно. Сашке показалось странным, что всего лишь вчера вон там, за тем перекрестком его, словно в голливудском боевике, выдергивала из-под колес вся из себя прекрасная блондинка. А немногим раньше он где-то здесь же дрался со странными парнями, которые против всякой логики докопались именно к нему…

И черный рыцарь, блин! Как бы было здорово, если б это был всего лишь бред!

Заверещали тормоза, троллейбус дернулся, резко останавливаясь, и у сидящего спиной по ходу Сашки голова мотнулась назад так, что хрустнули позвонки.