Иной вариант - Владислав Конюшевский

О! Кстати про «звонки». Достав телефон, я почистил память, извлек из него сим-карту с аккумулятором и сунул трубку обратно в карман. Вот так вот. Если уж играть по-взрослому, то играть до конца, соблюдая все правила. Ведь фиг его знает, какие теперь резервы задействуются для моей поимки. Но всяко-разно, теперь меня через «сотку» не найти.

А после всех этих манипуляций, попросил водителя остановиться возле метро. Пожилой армянин сидящий за рулем только пожал плечами и выполнил требуемое. Я же, расплатившись, нырнул в подземку и покатил к переходу, что на ВДНХ. Там народ активно крадеными телефонами банковал так что в моей ситуации воспользоваться их услугами, сам бог велел.

Поэтому, минут через сорок, я уже спрашивал у «переходного» жучка:

— Нужна труба с незаблокированной «симкой». Сделаешь?

— А модель?

— А какие есть?&

Фиксатый продавец хитро прищурился:

— Есть «Нокия 5340». Но с карточкой, подороже выйдет.

— Сколько?

Жучок на секунду задумался и выпалил:

— Полтинник.

Я удивился:

— Это ты, в каких единицах считаешь?

— В евро. Но могу и по курсу — в рублях.

Цыкнув зубом, я наклонился к продавцу и вкрадчивым голосом предложил свой вариант:

— За такие деньги ты можешь эту «паленую» трубу завернуть в бумажку, положить ее в целлофановый пакет и засунуть знаешь куда? Можешь не отвечать — по глазам вижу, что знаешь. Короче — даю двадцатку и мы радостные разбегаемся. Согласен?

Терзать свою задницу фиксатый не захотел, но и с моей суммой не согласился. В конечном итоге сойдясь на тридцати пяти евро, я получил телефон, проверил его и, выйдя из перехода, сделал первый звонок.

К этому времени оружейная тема был решена окончательно и бесповоротно. Особенно этому поспособствовала беготня, которая случилась полтора часа назад. Уж очень неуютно моя спина себя чувствовала, когда в нее стрелять начали. Так что в данном случае вопрос стоял не как «ствол и возможный срок», а как «ствол и жизнь». Если сам себя не защищу, меня никто не защитит. Поэтому, когда абонент на том конце ответил, я сказал:

— Привет, Орех! Узнал? Вот и хорошо. Ты сейчас как — не сильно занят? Да нет, ничего, просто хотел пивка попить и тему одну перетереть. Куда подъехать? Хорошо! Через час буду!

***

А безопасникам я все-таки позвонил. Через два дня, когда уже выехал из города. Вставил в свой старый телефон старую же карточку и звякнул. Лопахин, ответивший на звонок, был вежлив, нетороплив и вальяжен. То есть по его интонациям я понял, что никакого живца из меня делать не собирались, так как никто всерьез даже не рассматривал саму возможность мести. Зато узнав о случившемся, подполковник мигом потеряв всю вальяжность, резко перевозбудился и сразу предложил подъехать к нему для выработки контрмер. Но тут уже я уперся и, напомнив ему его же слова о отъезде из города сказал, чтобы они сами разбирались с оборзевшими бандитами. Пусть хоть двойника в мою квартиру селят и ловят этих сынов гор до победного конца. Только без участия Корнева. А от себя добавил, что звоню исключительно потому что опасаюсь как бы абреки не подключили свои связи в ментовских верхах и не объявили меня во Всероссийский розыск по какой-нибудь особо пакостной статье.

Лопахин, хмыкнув, успокоил и сказал что уж этого точно не будет. Потом посетовал на мое нежелание сотрудничать. Но надо сказать, что это сетование было довольно мягким. Подполковник, разумеется, чувствовал некоторое неудобство и поэтому даже когда я отказался говорить куда именно уеду, только понимающе угукнул и посоветовал: мол, если опять прижмет, сразу звонить ему и двигать в ближайший отдел ФСБ. А он уж приложит все силы для оказания быстрой помощи. Я пообещал именно так и сделать, после чего мы распрощались.

А потом была дорога. Сначала в Тулу. Там, получив положенную порцию причитаний от мамы и занудных наставлений от отчима, двинул дальше — к тетке. Вообще-то шансов, что вислоносые искатели гяура меня найдут в этом городе, не было практически никаких. Я ведь родился в Томске, а сюда наша семья переехала, когда мне три года было. Так что по месту рождения Корнева не вычислить. При устройстве на работу я, конечно, заполнял короткую анкету, но ни Тула ни родственники в ней никак не фигурировали. Единственно что — в «Роскоме» осталась копия моего диплома и сведения о последнем месте работы — «Служба в ВС РФ». Про службу я вообще молчу. А даже если бандиты попытаются найти меня через институт, то и там ничего хорошего им не светит. Мало того, что ФСБ сейчас будет отслеживать всех кто так или иначе интересуется личностью бывшего старшего лейтенанта, так тут еще и военная контрразведка подключится. НВИ МО РФ[25] это ведь вам не гражданская бурса… А если учесть что ни прописываться ни регистрироваться здесь я не собираюсь, то искать меня можно до посинения…

Только отчим, всю жизнь проработавший инженером, привык учитывать все варианты, поэтому было решено, что жить я буду у тети Маши. Его аргументы были достаточно вескими:

— Кто его знает, как может сыграть случай? А у нас в городе достаточно крупная кавказская диаспора и есть шанс просто столкнуться нос к носу с одним из тех, кто тебя ищет.

Я с подобными доводами согласился, хотя причина была несколько в другом. Мы, с моим отчимом, конечно не конфликтовали, да и мужик он был вполне нормальный, только эта нормальность, особенно ярко проявлялась на расстоянии. Все это хорошо понимали, поэтому изначально думал пожить у тетки — старшей маминой сестры. Я у нее, пока в школе учился, каждое лето гостевал да и потом, раз в год-два, обязательно заезжал. Так что, распрощавшись с предками двинул в Юрьево — маленький городок, расположенный почти на берегу Азовского моря.

А когда уже рулил по знакомой с детства улочке, которая упиралась прямо в дом тети Маши, на меня нахлынули воспоминания. Эх, сколько мы с двоюродными братовьями тут куролесили! И сады бомбили, и с военного завода латунные трубки тырили, и даже строили в лиманах подводную лодку. Правда, эта лодка, при первом же испытании, быстро и как-то совсем неторжественно потонула. Причем, вместе с Вовкой — моим старшим братом. Мы, с младшим — Сашкой и еще тремя конструкторами, принимавшими участие в постройке подводного «Титаника» минут сорок пытались провести спасательную операцию своими силами. А когда первый в Юрьево подводник через торчащую из воды трубку объявил что все — пипец, вода уже к шее подбирается, запаниковали и рванули за взрослыми. Тогда еще был жив дядя Жора, поэтому он, прихватив своего самого старшего сына — Антона и еще двух друзей, без лишних проволочек побежали спасать Вована. Да-а… Вовка с тех пор обзавелся яркой кличкой — «капитан Немо» или просто «капитан», а я первый раз в жизни узнал — каково это крапивой по голой попе. Тетя Маша различий между нами никогда не делала, поэтому мне досталось наравне со всеми. А Тоха, гад такой, потом еще от себя добавил.

Вот ведь странно…С тех пор уже лет двадцать прошло, а воспоминания о крапиве до сих пор живы. О крапиве, о пирожках с повидлом и о запахе моря. Вот ведь времечко было беззаботное! Хоть нас периодически и припахивали работать коробейниками, продавая отдыхающим на пряже дары теткиного огорода и ее же выпечку, но припахивали без фанатизма и поэтому свободного времени у нас оставалось выше крыши. Жалко что теперь уже так не порезвишься. Да и вижусь я с братьями довольно редко — все давно поразъехались. Шурик, тот дольнобойщиком стал, с постоянным местом жительства в Питере. Тошка теперь не просто Антоха, а солидный Антон Георгиевич со служебным «Мерседесом», пузом и шофером, подвизается одним из замов у губернатора Волгоградской области. А Вован, полностью оправдывая детскую кличку, рассекая на каком-то охрененном ракетоносце, на ТОФе,[26] активно угрожает безопасности как западных, так и восточных супостатов.

Тетя Маша же, после того как умер муж, а выросшие сыновья разъехались по всей России, сказала, что в гробу она видела жизнь в пустом доме и восемь лет назад взяла из детдома девочку. Сначала с этим были заморочки, но Тоха уже тогда был какой-то шишкой в управе и поспособствовал в решении вопроса с удочерением. Так что у нас теперь есть еще и сестра — в детстве довольно милое, а сейчас крайне язвительное и весьма своенравное существо семнадцати лет от роду.

Она-то меня и увидела первой, когда я парковал машину возле ворот. И сразу с воплем: — Мама, мама! Сережка приехал! — Повисла у меня на шее.

***

Блин, кайф-то какой! Сидя в плетеном кресле-качалке, вытащенном во двор, я занимался сразу несколькими делами. Принимал солнечные ванны, дегустировал сливы из большого тазика и слушал Трофимовскую «Аристократию помойки». Песня конечно старая, но к творчеству Сергея Трофимова я пристрастился довольно давно, поэтому сейчас, качнув из интернета несколько файлов и надев наушники, предавался неге и балдежу. Тетя Маша ушла на рынок, Зойка к подружкам, вот мне никто и не мешал полноценно наслаждаться жизнью.