Кендермор - Мари Кирхофф

В правом углу карты снова показалось слово, на этот раз оно буквально врезалось ему в глаза. На самом деле слово «сокровища» оказалось частью фразы, потому-то и было так тяжело его сразу отыскать. В целом предложение звучало так: "Здесь сокровища: несметное количество драгоценных камней и магических колечек". Кровь отчаянно ударила в виски Финесу.

Схватив кусочек угля из потухшей жаровни, он дрожащей рукой обвел фразу кружочком. И только потом заметил некий символ внизу.

Под заветными словами располагалась стрелка, указывающая на правый край карты; ее указатель упирался точно в кромку листа. Наклонившись над ней чуть ли не вплотную, Финес обнаружил, что правый край карты слегка обтрепан, как будто разорван по изгибу.

Карта разделена на два куска, и расположение сокровища оказалось на другой половинке!

— Нет! — вскричал Финес. Его голова судорожно задергалась из стороны в сторону, а глаза принялись прочесывать карту в поисках других объяснений. Кто знает, может, стрелка не имеет никакого отношения к сокровищу. Но после нескольких минут безумных поисков Финес вынужден был признать, что имеет, причем самое непосредственное. На краю больше ничего не было. Странно, ведь по его убеждению весь Кендермор, каким он знал город, помещался на карте, которую он держал в руках.

Тогда что же на второй половинке карты?

И, самое главное, где она?

Финес заставил возбужденный мозг успокоиться. На поиски может уйти целая жизнь, но если найти камешки и магические кольца, то на деньги, вырученные за продажу, можно безбедно дожить до преклонных лет. А для того, чтобы найти сокровища, нужны обе половинки карты.

Трапспрингер! Кендер говорил, что эта карта — самое ценное его имущество, так что он несомненно осведомлен о подлинном ее значении. Без сомнения, у старика есть и вторая половинка. Но как отыскать Трапспрингера в таком громадном городе, как Кендермор? Сердце Финеса колотилось с таким грохотом, что заглушило бы и сотню взбесившихся лошадей.

Нахмурившись, он вытянул шею в открытое окно, а затем удивился собственной бестолковости. Звон в ушах не был результатом гулкого биения сердца. По улицам шествовал ранний утренний парад.

Парады — если употреблять это слово в свободном значении — были ежедневным событием в Кендерморе. Они устраивались по всякому поводу: от торжественных празднеств до откровенно смешных случаев. "И этот не будет исключением", — кисло подумал Финес, заметив оркестр. Пять писклявых дудочников, да еще трое, громыхающих тарелками, создавали фоновый шум для кендера средних лет с черным хохолком, который вопил что-то в сложенные рупором ладошки со скамейки, воздвигнутой на опасно наклонившейся повозке. Знамя, растянутое в руках двух бедно одетых молоденьких девушек в сапогах по колено, коротеньких юбках и блузках с глубоким вырезом, приглашало на выборы одного из кандидатов в контору мэра.

— Почему мы хотим, чтобы мэром стал сфинкс? — вопил он. — Да потому, что такого еще не было, вот почему!

— Кендермор базируется на свободе и равенстве, хотя, возможно, никто до сих пор не называл их своими именами, но мы говорим — сфинксы заслужили право занять правящее кресло! Помимо всего прочего, они загадывают такие потрясающие загадки!

Дудочники исторгли душеразрывающий писк, тарелочники загрохотали, и участники парада последовали дальше, завывая и громко апплодируя зажигательной речи оратора.

Отвлекшись от карты, Финес изумленно потряс головой. Сфинкс в роли мэра, надо же. Если его не подводила память, сфинксы были женскими особями существ с телами львов. Почти такие же гигантские, как великаны, хотя куда более умные, они только и ждали, чтобы сожрать кого-нибудь, кто вызывал у них раздражение. Только в Кендерморе могло придти в голову предлагать такое. Кроме того, городом уже правил мэр, и Финес не слышал, чтобы планировались выборы. Хотя кендеры вообще редко что-то планируют.

В Кендерморе уже был мэр. Глаза Финеса заметались из стороны в сторону, когда в его сознании сформировалась мысль, точнее, воспоминание. Прошлой ночью Трапспрингер рассказывал что-то очень странное и противоречивое. Он говорил, что угодил в тюрьму. Но в — о же время он хвастался, будто его племянник женится на дочери мэра. Интересно, что из двух утверждений было пустой болтовней сумасшедшего старого кендера? Ибо вместе они никак не стыкуются. Как бы там ни было, за отсутствием другой информации Финесу показалось, что лучший способ отыскать Трапспрингера, кем бы он ни был — обратиться к мэру. Улыбка полнейшего удовлетворения и предвкушения озарила начинающее стареть лицо.

Разбуженные парадом, кендеры начали собираться перед окном.

— Доктор Костюк…

— Мне нужно подстричься и…

Заставив себя смириться с их шумным присутствием, Финес отрывисто спросил:

— Скажите, кто знает, как найти мэра?

— В ратуше! — хором пропели они.

— Спасибо, — он был краток. — Сегодня у меня выходной — парад, сфинкс и все прочее.

С этими словами он захлопнул ставни прямо перед крохотными, удивленными личиками кендеров. Он слышал выплевываемые в свой адрес колкости, но в мыслях уже торопился к ратуше, чтобы или разыскать сумасшедшего старика, или… Об этом втором «или» Финес не думал.

ГЛАВА 5

— Не понимаю, — десятый раз за утро говорил Тассельхофф. Он сидел на мостках между Гизеллой и Вудроу, развернув на коленях карту.

— Деревня Кве-Шу там, где и должна быть — в самом сердце равнин. Мы едем по Восточной Дороге Мудрецов, и она на своем месте; но вокруг должны быть равнины! — он обвел руками окружающую местность. — Так откуда же взялись горы?

Кендер хлопнул по карте и сокрушенно покачал головой.

— Случилось землятресение или что-то в этом роде? Все поменялось.

— Это ты должен сказать, — заметила Гизелла, щелкнув языком, чтобы принудить коней двигаться по крутому подъему. — В конце концов, ты тот щеголь, что сделал эту карту.

— Я говорил, что рисую карты, этот так. Но я никогда не утверждал, что сделал эту, — беспокойно ерзая, оправдывался Тассельхофф.

— Эта карта принадлежит перу дядюшки мистера Непоседы — Берти, — невинно заметил Вудроу.

— Вообще-то я не совсем уверен, что ее составил дядюшка Берти, — сказал Тас.

— Так говорил дядюшка Трапспрингер, когда вручил мне сверток карт в подарок на совершеннолетие. Если подумать хорошенько, то я даже никогда не встречал дядюшку Берти, потому я не удивлюсь, если окажется, что он вовсе не мой дядя.

— А как же ты первый раз добирался до Утехи? — спросила Гизелла, не обращая внимания на трескотню кендера. — Ты должен помнить дорогу, будучи ревностным почитателем всяческих карт!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});