Демон-любовник - Кэрол Гудмэн

На следующий день, сделав перерыв, я решила заглянуть в свой служебный кабинет. Кампус, если не считать слонявшихся повсюду озабоченных первокурсников, казался вымершим. Первокурсников вообще легко узнать — они обычно бродят тесными группками по шесть — восемь человек с таким испуганным видом, будто вокруг них не патриархального вида студенческий городок, а джунгли, где за каждым углом подстерегает смерть. Я хмыкнула, вспомнив свой первый год в Нью-Йоркском универе, — тогда все ребята, те, что неместные, даже в парк ходили толпой. Городской ребенок до мозга костей, я издевалась над их робостью и боязливостью, предпочитая проводить время в одиночестве или в компании своих школьных приятелей. В результате я так ни с кем и не подружилась. А потом я познакомилась с Полом, и большую часть времени проводила с ним или торчала в библиотеке. Зато это потом окупилось, когда я уехала в Колумбийский университет (где ни к чему не обязывающие приятельские отношения, к которым я привыкла в колледже, уступили место обычному для аспирантуры духу соперничества). Но сейчас, глядя на беззаботно смеющихся юнцов, я вдруг почувствовала, что упустила что-то важное.

Я припарковалась перед Фрейзер-Холл, четырехэтажным деревянно-кирпичным зданием в тюдоровском стиле, где размещалась кафедра фольклора. Мой офис был на верхнем этаже — как выяснилось, лифта в здании не было. Пыхтя и проклиная все на свете, я тащила наверх вторую коробку с книгами, когда чьи-то мускулистые руки освободили меня от этой ноши.

— Вы пыхтите так, как будто вот-вот испустите последний вздох.

Я узнала Фрэнка Дельмарко, профессора американской истории, того самого, который презрительно фыркнул, услышав на собеседовании, что в мой учебный план входят книги о вампирах. Сейчас начнет критиковать мою физическую форму, обреченно подумала я.

— Ничего… все нормально, — просипела я. — Просто… пришлось немного попотеть, пока распаковывала вещи.

— Да, я слышал, что вы купили дом Ла Мотт. Не великоват он — для одного человека-то, а?

— Могу сдать вам одну из комнат, если хотите, — буркнула я первое, что пришло в голову.

А что, неплохая идея, развеселилась я. Лишние деньги мне не помешают — в конце концов, все мои сбережения ушли на дом и новую машину, так что стоит подумать. Впрочем, я тут же прикусила язык — с какой стати я должна делать одолжение этому нахалу?!

— Правда? Хорошая мысль… — усмехнулся он.

Выйдя из офиса, я направилась к лестнице. Дельмарко пошел за мной.

— У вас еще коробки остались? Я всегда готов помочь ближнему.

Нам пришлось спуститься к машине раза три. Под конец с нас ручьем тек пот, а пыхтели мы оба, как бригада носильщиков.

— Ч-черт, ну и жарища! — буркнул Дельмарко, вытирая взмокший лоб такой же красной, как футболка, банданой. — Может, по пиву?

— Это в десять-то утра? — хмыкнула я.

— Как хотите, — хохотнул он.

Помахав рукой, Фрэнк ушел.

Я принялась распаковывать коробки. Легкое раздражение вскоре сменилось злостью. Я с тоской представила себе запотевшую кружку пива и загрустила. А потом мне вдруг стало стыдно — я ведь даже не поблагодарила Дельмарко за то, что он помог мне втащить наверх все эти неподъемные коробки! В конце концов, я не выдержала и отправилась искать его офис. Взрыв смеха в коридоре привлек мое внимание — свернув за угол, я увидела открытую дверь в кабинет. Возле письменного стола в профиль ко мне сидела хорошенькая девушка. Сидевшего за столом мужчину я не видела — смогла разглядеть только ноги в ботинках на рифленой подошве, которые он закинул на стол, однако знакомый раскатистый смех подсказал мне, что это тот, кого я ищу. Девушка, скрестив изящные обнаженные ноги, тоже смеялась. Внезапно решив, что уже достаточно наобщалась с новыми коллегами, я засобиралась домой.

Однако, вернувшись, чтобы запереть кабинет, я вдруг обнаружила, что у меня гость. Студентка, а может, сестра одной из студенток, решила я. Девушка, придвинув стул к моему письменному столу, сидела, напряженно расправив плечи. Тонкие, не очень густые волосы цвета кофе с молоком, обрамляли незнакомое мне лицо. Увидев меня, она слегка вздрогнула и вскинула на меня глаза. Огромные ее глаза оказались того же цвета, что и волосы, — кофе с молоком.

— О… простите, профессор Макфэй! Надеюсь, вы не сердитесь, что я вошла… дверь была открыта, а в коридоре такой сквозняк…

Сама я плавилась от жары, но девушка выглядела такой хрупкой, что я бы не удивилась, если бы ее сдуло сквозняком. Теперь понятно, почему ее глаза показались мне огромными — виной всему было худенькое до прозрачности лицо.

— Ничего страшного, — недовольно буркнула я. Честно говоря, я устала как собака и мечтала только об одном — оказаться дома. — Занятия ведь еще не начались…

— Ох, простите! — Девушка поспешно вскочила со стула. Она была худой как щепка и выглядела истощенной. Может, анорексия, подумала я. — Я приехала слишком поздно и еще не успела зарегистрироваться.

Я, наконец, узнала ее акцент. Восточная Европа.

— Все в порядке. Присаживайтесь. Просто я сегодня никого не ожидала увидеть. К тому же я тут тоже новичок и пока еще не знакома с местными порядками.

— И я! Я тоже новенькая! — радостно улыбнулась девушка.

Не слишком ровные зубы, явно незнакомые с достижениями американской стоматологии, невольно отметила я. Даже улыбка не могла оживить ее мучнисто-бледное лицо.

— Я… как вы говорите? Сменная студентка?

— Студентка по обмену, — мягко поправила я.

Вид у нее был такой, словно любое неосторожное слово может заставить ее расплакаться.

— По обмену, — послушно повторила она, смущенно наморщив лоб. — Но ведь это неправильно! Обмен — это когда люди чем-то меняются, разве нет?

Я кивнула.

— Но мне кажется, что колледж Фейрвик никогда не согласится послать кого-то из своих студентов туда, откуда я приехала.

Это было сказано с такой непоколебимой уверенностью, что у меня по спине пробежали мурашки.

— А откуда вы приехали? — осторожно поинтересовалась я.

Девушка затрясла головой так отчаянно, что ее длинные мягкие волосы рассыпались по худеньким плечам. Я вдруг обратила внимание, что концы их чуть влажные — как будто она их жевала.

— Знаете, границы сейчас меняются так неожиданно, что я уж теперь и сама не знаю…

Поначалу, войдя в комнату, я решила, что она выглядит младше других студентов. Но сейчас, когда она упомянула о стране, откуда приехала, меня внезапно поразило, как вдруг разом постарело ее лицо. Интересно, откуда она, гадала я. Из Боснии? А может, из Чечни? Или из Сербии? Но если девушке не хочется говорить, из какого уголка растерзанной на клочки Восточной Европы она родом, неужели у меня хватит жестокости настаивать на этом?