Девятый талисман - Лоуренс Уотт-Эванс

— Мне очень жаль, — пожал плечами Меч, — но это всего лишь я. Впрочем, если вы хотите торговать, я уверен, что жители Безумного Дуба будут рады увидеть торговый фургон.

— Что? — моргнул жрец.

— Торговый фургон. Их используют в Среднеземье. Это… это что-то вроде крестьянской телеги, только крытой и набитой всякой всячиной на продажу или обмен.

— Ах, эти! Три таких приезжали из Каменного Моста с кучей чудесных вещей, когда дорога только открылась. Именно это и убедило нашего царя дать разрешение на строительство других дорог. Но здесь ничего подобного у нас нет, — сказал жрец.

— Ну конечно, пока еще нет. Я сглупил. Однако вам стоит сделать хотя бы одну или привезти из Среднеземья.

— О! — воскликнул жрец. — О!

— А мы это можем? — поинтересовался кто-то. Небольшая толпа, разумеется внимательно слушала разговор.

— Почему бы и нет? Или ваши лерры запрещают?

— Лерры Ивового Берега подчиняются царю-жрецу, как и все мы, — сообщил жрец. — Если он захочет, чтобы мы делали фургоны, мы сделаем.

— Понятно.

Мечу и прежде доводилось бывать в таких местах, где люди одержали верх над природой. Точнее, верх одержали жрецы. И не все эти места были приятными. Он не знал, что именно так обстоят дела в Ивовом Береге.

— Могу я узнать, далеко ли до Каменного Моста? Мне удастся добраться туда засветло?

Жрец поглядел на солнце:

— Сомневаюсь. Разве что бегом.

— В таком случае могу ли я где-нибудь переночевать? Мне не хотелось бы никому причинять неудобства…

— Глупости! Для того, кто убил Темного Лорда с холмов Гэлбек, двери Ивового Берега открыты всегда! — Выдержав паузу после столь льстивой сентенции, жрец добавил: — Ну, это я так считаю, но, конечно, последнее слово за царем.

— Конечно. Как мне следует испросить его разрешения согласно этикету?

— Я сам об этом позабочусь, если ты немножко обождешь.

С этими словами жрец развернулся и потрусил в деревню, оставив Меча разбираться с любопытствующими селянами. Его засыпали вопросами о новой дороге, о Безумном Дубе, о Темном Лорде, которого он убил, о его мече и еще о куче всего, что только приходило им в голову. Меч вежливо старался отвечать на все, даже если мог сказать лишь: «Боюсь, я ничего об этом не знаю».

Вскоре вернулся жрец с указанием сопроводить Меча в гостевые покои личной резиденции царя-жреца. Удрать от толпы было большим облегчением.

Впрочем, облегчение оказалось недолгим. Как только Меч вошел в затененный широкий коридор усадьбы, его повели вовсе не в отведенные покои. Для начала к нему вышли три служки и повели в умывальню. Царь-жрец пожелал, чтобы гостю дали возможность ополоснуться, а затем представили пред его ясны очи. Об отказе не могло быть и речи, так что полчаса спустя, тщательно умытый и причесанный, с приведенной в порядок бородой, в начищенных сапогах и в наброшенном поверх пыльной одежды белом облачении, Меч оказался в тронном зале.

Помещение было большим и в меру роскошным, без показухи. Пол устилали ковры, а потолок поддерживали резные и раскрашенные колонны. Царь-жрец восседал на стоящем на возвышении огромном кресле, заваленном горой подушек. Над головой его мерцал золотой ореол. Меч снял шляпу и низко поклонился, ожидая дальнейших указаний.

— Входи, входи, — жестом велел ему выпрямиться царь.

Меч подчинился и, выпрямившись, приблизился, слегка склонив голову, как велели служки.

Ему никогда прежде не доводилось видеть ореол, хотя он и слышал о таком. Весьма впечатляюще, куда больше, чем знаки на лбу у жрецов Безумного Дуба. Не оставалось никаких сомнений, что к этому человеку местные лерры весьма благоволят.

— Что привело тебя в Ивовый Берег?

— Я просто иду мимо по пути в Зимовье, чтобы поговорить с Лордом-Чародеем.

— Просто поговорить?

— Надеюсь, что да. — Меч поднял голову. — Я хочу задать ему несколько вопросов по поводу дорог, которые он велел построить, и быть может, по поводу других его проектов. И не жду от этого неприятностей или серьезных последствий.

Ореол поражал. Он сиял не как обычный свет. Он не отбрасывал тени и хотя казался очень ярким, почти ничего не освещал, разве что буквально в футе от головы царя-жреца. Меч поймал себя на том, что пялится на ореол.

— А, вот как. И что ты думаешь об этих дорогах? Как тебе шагалось от Безумного Дуба?

Меч честно отвечал на град вопросов, которыми буквально засыпал его царь-жрец, в точности как толпа у пограничного святилища. Он обнаружил, что спокойно рассказывает о том, как они с остальными Избранными убили Темного Лорда с холмов Гэлбек, хотя при этом и упустил ряд подробностей: ни к чему царю их знать.

Наконец царь вроде бы удовлетворился. Он повернулся и встал с трона. Царь оказался высоким мужчиной, немного полноватым и мягкотелым, с длинными кудрявыми темными волосами, доходившими до середины спины, и коротко постриженной бородкой с вкраплениями седины. Меч подумал, что царя вряд ли можно назвать красивым, если не считать прозрачного мерцания, которое окружало его и смягчало черты.

— Ты, должно быть, голоден, — произнес царь-жрец. — Пойдем отужинаешь со мной.

Это приглашение, как и все прочие, исходящие от царя-жреца, имело силу приказа. Меч без пререканий проследовал за хозяином и сел за огромный резной дубовый стол, уставленный разными яствами. Полдюжины миловидных молодых женщин в коротких платьях прислуживали, пока они ели и пили, тщательно следя, чтобы царю и его гостю не приходилось за чем-либо тянуться и чтобы кубки не пустовали ни мгновения.

Пока они ели, царь задавал еще вопросы, и Меч заметил, что служанки внимательно слушают ответы, а царь-жрец специально задает вопросы тогда, когда женщины могли слышать ответ. Это, безусловно, объясняло, почему царь выборочно повторял те же вопросы, что уже задал наедине. Они касались тех проблем, что могли представлять всеобщий интерес, и служанки разнесут ответы Меча по всему Ивовому Берегу.

Еда была отличной, как и следовало ожидать за столом царя-жреца, одно блюдо следовало за другим: густой суп и мягкий хлеб, огромное разнообразие фруктов, жареное мясо и жаркое из овощей со специями. Казалось, конца этому не будет. Меч чувствовал, что его живот уже похож на шар, а пояс с мечом стал тесен.

Наконец с едой было покончено, и царь отпустил Меча в отведенные ему покои. Служанка с горящей свечой проводила его до двери. День был длинным, и Меч буквально засыпал на ходу, но когда добрался до комнаты, то обнаружил, что гостеприимные хозяева ожидают от него кое-что еще. Служанка не ушла, когда зажгла свечу в комнате. Меч поколебался, но потом решил что не настолько устал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});