Тесные семейные узы - Карина Сергеевна Пьянкова

сестрица. И подниму наших, чтобы начать самостоятельные поиски тела… или того, что от него осталось, – четко ответил мне Эмиль.

Дорога начала подниматься в гору, десять минут – и я в резиденции.

– Подними и наши дневные резервы, – сухо велела я, прокручивая, что же еще я могу сделать прямо сейчас. По всему входило, что больше ничего. – Ночи нам может не хватить.

– Я уже и без тебя подумал об этом. Задействую всех, кого только можно. Где ты?

– Почти дома. Буду в течении четверти часа.

– Ночь явно не будет доброй…

Едва я въехала через ворота, как в глаза тут же бросилась непривычная суматоха. Эмильен действительно все сделал, как и обещал. Я загнала автомобиль в гараж и зашла в дом, чтобы тут же попасть в объятия Кристины.

– Клио, дорогая! Я так рада, что ты уже дома! – стиснула меня сестра. На прекрасном лице ее застыла паника пополам с отчаянием. Она наверняка вспоминала то, что довелось пережить пятнадцать лет назад. – Мы так напуганы…

Я чмокнула Тину в щеку и решительно высвободилась из ее рук.

– Я тут. И все будет в порядке. Не может не быть.

Еще бы самой поверить в собственные слова. Нападение Де Ла Фуэнте – это очень серьезно. Мы все, абсолютно все, можем даже не пережить его.

– Эмиль? – спросила я.

– Во дворе, – чуть более спокойно, чем сначала ответила сестра. – Помогает с укреплением стен. Валентин уехал с группой мужчин искать тело.

Я прикинула как поступить.

– Так, сперва, я проверю Эмильена, потом присоединюсь к Валентину.

– А я? – потребовала работы и для себя родственница.

– Собери все лекарства, возьми под свою руку младших и спускайся в подземелья. Будет совсем жарко – отведешь их в наше убежище как тогда.

Лицо Кристины стало каменным.

– Не надо, – со вздохом покачала головой я. – Может, все еще разрешится благополучно. В конце концов, на этот раз мы действительно никого не убивали.

– Теперь осталось только Де Ла Фуэнте убедить, – не слишком оптимистично произнесла сестра, развернулась на каблуках и ушла.

Сегодня ее не сопровождал привычный шелест длинной до пола юбки. Вопреки всем свои привычкам Кристина оделась в джинсы, которые почитала одной из самых отвратительных и вульгарных вещей на земле. Но в них можно куда быстрей и легче передвигаться. На этот раз Кристина предпочла эстетизм практичности.

Во дворе творилось такое, что не вспомнить события пятнадцатилетней давности было просто невозможно. Эмиль развернулся действительно в полную силу, вокруг привычного забора в два человеческих роста, сделанного из металлических прутьев, он возвел настоящую баррикаду, щедро используя весь тот хлам, который за годы накопился у нас в подвале и на чердаке. Кажется, эти фортификационные работы его по-настоящему увлекли, по крайней мере, глаза у него светились энтузиазмом, а рыжая грива была встрепана куда больше обычного.

– Я вижу тут все в порядке? – все же подошла к нему спросить я. Какой-то олух едва не сбил меня с ног жердиной. Увернуться – увернулась, но все равно приятного мало.

– О да, сестрица. Делаем тут первую линию обороны. Какое-то время сумеем удержать двор, если к нам нагрянут гости! – с откровенной гордостью заверил брат. Он всегда отличался еще и изрядной воинственностью, его скорее радовала возможная стычка, чем пугала, хотя он прекрасно осознавал возможные последствия для клана.

Мужчины… Хоть мир на части разваливайся, а им лишь бы возиться со своими убивающими игрушками. Поэтому я считаю, что когда управляет женщина – это все же более разумно и приемлемо. Учитывая, что в городе сейчас действуют семь кланов, а принцесс только две, можно было сказать, что до сих пор в обществе преобладает мнение, будто мужчина может управлять куда лучше, чем женщина.

– Продолжайте укреплять позиции, мой маршал! – иронично велела я.

– Непременно, моя принцесса! – вытянувшись по стойке смирно заверил брат. – Валентин выехал двадцать минут назад, думаю, он не мог найти за это время ничего важного.

– Поняла-поняла, – криво усмехнулась я. Кажется, меня попросту прогоняли. – Продолжай, не буду тебе мешать.

– Вот из-за понимания, ты-то и стала принцессой, – рассмеялся Эмиль и умчался на другую сторону двора.

На этот раз я не пожелала вести автомобиль сама, попросив побыть водителем Сандру, она была слишком молода, всего-то десять лет после обращения, чтобы стать полноценным бойцом, и слишком безалаберна, чтобы суметь хоть как-то помочь Кристине. За рулем Сандра чувствовала себя очень уверенно, будучи человеком, она всерьез увлекалась уличными гонками. А ей, в свою очередь, увлекался Николас, дитя Марка. Настолько, что выбил разрешение на обращение, хотя, по совести говоря, ему еще рано было становиться чьим-то мастером. К сожалению, страсть продлилась недолго… Сандра прелестна: темноволосая, большеглазая, с идеальной фигурой, она могла стать моделью или актрисой, если бы ее это интересовало, но для Николаса, как оказалось, самым привлекательным была ее жизнь. Как только она ее покинула, страсть покинула и сына Марка. Радовало только, что Сандра оказалась оптимистична и энергична и вписалась в жизнь клана даже без ветреного парня, который вмешался в ее судьбу, не подумав о последствиях.

– Все это… очень нервирует, принцесса Клио, – горестно сокрушалась девушка, выезжая со двора на дорогу.

– Тут ты права, – согласилась я, набирая номер Валентина.

– Да, моя принцесса? – ответил он почти мгновенно.

– Что ты можешь мне сказать? – напряженно спросила я. – Нашел хоть что-то?

– Увы, нет.

Телефон пискнул.

– О! Это Марк звонит! – воскликнула я.

– Так включай его в конференцию, Клио, нам наверняка есть, что обсудить втроем.

– Итак, родственники, – сразу с места в карьер начал брат, – завязывайте прочесывания территории до поворота на Уорвиль.

– Почему? – хором спросили мы с Валентином.

Сандра заинтересовано разглядывала меня в зеркале заднего вида. Она не привыкла к тому, чтобы я вела себя настолько шумно.

– Потому что до этого места Хорхе провожали Майкл и Эстер. И наш добрый друг Де Ла Фуэнте был жив, здоров и невредим. Что бы с ним ни стряслось, это произошло ближе к городу.

Вполне в духе моей правой руки. Ничего не сказать, но аккуратно проследить за чужаком, чтобы ни он никому ничего не оторвал, ни его самого никто не тронул. Я о таких вещах обычно и