Джон Р.Р.Толкиен. Биография - Майкл Уайт

По-видимому, эти разногласия и побудили их отложить официальную помолвку ещё на какой-то срок. Летом 1913 года Толкиен отправился во Францию в качестве воспитателя при двух мальчиках-мексиканцах. В Париже к ним присоединился ещё один мальчик и две тётушки. На Толкиена была возложена обязанность познакомить их с культурной жизнью французской столицы.

Поначалу задача казалась несложной, но вскоре она обернулась такими неприятностями, которым Толкиен искренне предпочёл бы даже ежедневные ссоры с Эдит. Прежде всего, к своему величайшему смущению, Рональд обнаружил, что все его достижения в сравнительном языкознании и способность писать учёные эссе о самых мудрёных и загадочных тонкостях старонорвежского или англосаксонского языка совершенно бесполезны в быту: на испанском он не мог связать и двух слов, да и его французский, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Так что его подопечные, не знавшие английского, попросту его не понимали.

Более того, он сразу же невзлюбил французскую кухню, а французы, в особенности парижане, показались ему людьми грубыми и неотёсанными. И в довершение всех бед, маленькие мексиканцы, которых ему надлежало учить и воспитывать, не проявили ни малейшего интереса к французской культуре и не хотели видеть ничего, кроме пошлых туристических достопримечательностей. Кое-как уговорив их посетить Бретань, Толкиен надеялся обрести утешение в прекрасных ландшафтах и тонких винах, с которыми у него ассоциировалась эта провинция. Но дело кончилось тем, что они застряли в Динаре — приморском городке ничем не лучше Блэкпула[22] и, по мнению Толкиена, ровно настолько же вульгарном.

И здесь их поджидало главное несчастье. Когда вся компания отправилась на очередную прогулку по улицам, одну из тётушек сбила машина, вылетевшая на тротуар. Через несколько часов пострадавшая скончалась от тяжёлых внутренних повреждений.

Так эта бедственная поездка окончилась настоящей бедой, и Толкиен вздохнул с облегчением, когда наконец договорился об отправке тела покойной в Мексику и передал родственникам мальчиков всю ответственность за их дальнейшую судьбу. Сойдя с парохода в Дувре, он дал себе слово, что никогда больше не возьмётся за подобную работу.

Осенью 1913 года начался третий курс его обучения в Оксфорде, и после столь бурного лета Толкиен был только рад вернуться к занятиям. Конечно, его по-прежнему беспокоила напряжённость в отношениях с Эдит, но теперь ему было на что отвлечься от волнений. Он погрузился в студенческую жизнь с головой и мало-помалу приобрёл привычку к роскоши. На деньги, вырученные за злополучную поездку во Францию, он приобрёл новую, довольно модную, мебель, украсил стены своих комнат популярными в то время японскими гравюрами и обзавёлся новым гардеробом. В хорошую погоду он плавал на плоскодонке и регулярно играл в теннис. Его избрали президентом дискуссионного клуба и с небольшой группой друзей основал ещё один клуб — под названием «Шахматная доска». Члены его главным образом ходили друг к другу обедать, тешась изысканными яствами и дорогими винами.

А Эдит тем временем скучала в Уорике. Городок был очень красив (хотя и не шёл в сравнение с Оксфордом), и здесь тоже имелся довольно престижный университет, да и жизнь была гораздо веселее, чем в благочинном Челтнеме, но Эдит была лишена всех радостей светского общения. Её кузина Дженни была воплощённым образчиком старой девы. И хотя письма Рональда нередко лишь раздражали Эдит описаниями беспечной студенческой жизни, всё же их писал человек, который любил её и за которого ей в скором времени предстояло выйти замуж. А Дженни была «профессиональной» старой девой. Так что скучающей Эдит хватало одного взгляда на свою бедную кузину с её горбом и явными признаками надвигающейся старости, чтобы вернуться с небес на землю и честно признать, что она должна быть благодарна Рональду, несмотря на все его досадные недостатки. Быть может, именно это и помогло ей продержаться в этот трудный период.

Толкиен между тем нашёл для себя удобный ритм жизни, который сохранил и в дальнейшем, до самой старости. Отдавая дань студенческим развлечениям, он находил и время для серьёзной работы. Несмотря на привычку засиживаться допоздна в кругу друзей за графином коньяка и проводить тёплые дни на реке, лениво любуясь с палубы ялика нависшими над водой ивовыми ветвями, он сумел выиграть премию Скита[23], которую Эксетер-колледж присуждал за успехи в изучении английского языка, и встал на верный путь к степени первого класса.

В январе 1914 года Эдит была принята в лоно католической церкви. Церемония была назначена на 8 января — первую годовщину воссоединения влюблённых. Через несколько недель они объявили о помолвке, и отец Мерфи, наставник Эдит, благословил их на брак. Обе церемонии состоялись в местной церкви Уорика — довольно убогой, если не сказать уродливой. Но для Рональда и Эдит обстановка значения не имела. К этому времени оба они уже свыклись с мыслью, что их отношения никогда не будут идеальными — и никогда таковыми не были. Слишком уж несхожими были их интересы и характеры. Но они прожили в разлуке достаточно долго, чтобы осознать эти различия и научиться с ними мириться. Они поняли, что смогут быть счастливы друг с другом, невзирая ни на что.

Вернувшись в Оксфорд к началу зимнего триместра, Толкиен, по-видимому, чувствовал себя счастливым как никогда. Как ни странно, он до сих пор не сообщил о своих отношениях с Эдит ни старым школьным приятелям, ни оксфордским друзьям. Но теперь хранить тайну не имело смысла. Толкиен написал письма своим товарищам по ЧКБО, и те ответили поздравлениями. Обручившись с девушкой, о которой он мечтал с восемнадцати лет, он мог наконец взглянуть в будущее с уверенностью и надеждой. Жизнь казалась ему прекрасной и светлой, ни единого облачка на горизонте больше не было. Ни он, ни Эдит, ни его друзья даже вообразить себе не могли, что не пройдёт и года, как начнётся война, в которой безвременно оборвутся жизни миллионов их сверстников.

Глава 4. Женитьба и война

Немного найдётся в Англии таких мест, где жизнь с объявлением войны изменилась бы столь резко и неожиданно, как в Оксфорде. Ещё в начале лета 1914 года молодые люди из университета шумно праздновали окончание учебного года. Плоскодонки запрудили реку, громко хлопали пробки шампанских бутылок, погода стояла прекрасная, экзамены остались позади. А затем, как обычно с наступлением летних каникул, город опустел. Богатые студенты разъехались по своим поместьям или отправились путешествовать. Те же, кто, подобно Толкиену, учился на стипендию, возвратились под скромный родительский кров или взялись за летнюю подработку, чтобы накопить немного денег к октябрю, когда их снова подхватит и закружит буйный вихрь студенческой жизни.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});