Игры богов - Игорь Бусыгин

— Нужны воины, нужны старые, мудрые воины, нужны дети, нужны припасы. Всё — для великого похода. Ну, а что деньги? Деньги есть и денег много.

И сквозь пургу, сквозь штормы к Синеусу попёрли, потащились, помчались все. Кто на гордых драккарах, кто на санях, кто на лыжах, а кто поближе, так вообще — на коньках. Остаток зимы и начало весны Олег провёл в бесконечных хлопотах и заботах, спал по два-три часа в день. Все хозяйственные заботы взял на себя Синеус, он торговался с поставщиками рабов, с купцами, которые, почуяв запах денег, мчались со всей Ютландии, везли всё: пиво, овёс, сушёную и вяленую рыбу, зерно и мясо, волокушами тащили ясень — для строительства кораблей. Олег, вспоминая всё, чему он научился в ГУЛАГе, готовил инженеров для строительства крепости, обучал, как строить верфи, как строить кузни. Наконец-то появился Бакренёв со своими инструкторами. Он неделю внимательно смотрел на тренировки, которые проводил каждое утро Олег, и однажды ночью ввалился в шатёр Олега. Тот ещё не спал, готовился к очередной лекции.

— Конунг, — он уже набрался местного лексикона, — я уже почти тебя смогу заменить.

Олег сразу ничего не понял:

— Заменить в чём? В строительстве?

— В подготовке воинов. Да и с фортификацией немного знаком. Мне Перун говорил, что вы прошли ГУЛАГ?

— Да, немного. Только в наши времена не принято говорить «вы», так что, товарищ адмирал, только на «ты».

— Слушаюсь, господин главнокомандующий, — адмирал сделал вид, что щёлкнул каблуками.

Олег вышел из палатки и проревел:

— Эй, кто-нибудь, вина и два кубка!

Выполнено было мгновенно, ещё бы, сам великий конунг приказал.

— Ну, как тебе у нас, Леонид? — Олег не спеша налил адмиралу и себе вино.

— Ты знаешь, Олег, очень интересно, люди просто удивительные, о таких я читал только в рыцарских романах, честные, благородные и наивные. В мое время всё гораздо хуже. На сотню подлецов — один более менее нормальный человек. Но самое омерзительное, на одного подлеца — тысяча равнодушных.

— Адмирал, здесь тоже хватает подлецов и вообще всякой мерзости. Правда в нашем средневековье их поменьше, чем в твоём двадцатом веке.

— Может быть, но я пока таких ещё не встречал. — Адмирал не спеша, со вкусом потягивал вино.

— Пока не забыл, ты начинай потихоньку создавать внутреннюю контрразведку, скоро к нам начнут шастать непрошенные гости.

— Да я уже задумался, ведь Перун мне в подробностях рассказал о людях в чёрном.

Леонид пристально посмотрел на Олега, сделал еле уловимый жест рукой, как будто откручивает кому-то голову. Он глубоко задумался, слегка вздернул брови и попросил:

— Если встретишься с ними здесь, запоминай их привычки. А вообще, было бы гораздо лучше, если бы ты доставил мне хотя бы одного живого. А встретишь ты их наверняка, и очень скоро. Анализируй, откуда они могли о тебе узнать, попробуй установить их связи, выходы на их руководство, да что мне тебя учить, у тебя и так опыт огромный, — немного задумался. — Я все эти дни ходил за тобой, слушал, смотрел и думал: да, школу в зоне ты прошел великолепную, знаний ты там набрал на несколько университетов, к тому же у тебя явный талант преподавателя. Кстати, ты как-то оговорился, что попробуешь доставить в наш, — он обозначил улыбку, — да, для меня уже в наш, век Миямото Мусави?

— Ты знаешь, я к этому ещё не готов, к такому разговору надо готовиться. Тебя, например, вербовал бог. Я не знаю, получилось бы у меня. Сначала надо ознакомиться с их культурой, с их мироощущением, с их повседневной жизнью.

Олег нахохлился.

Бакренёв опять тонко улыбнулся, пригубил вино:

— Мне Раджа говорил, что ты общался с Лао Цзы.

— И что они, эти боги, всё тебе про меня рассказывают? Мы возмущены!

— Значит, общался. По-моему, не только общался, но даже ему кое-что подсказывал, не правда ли? А насчёт того, что боги всё про тебя рассказывали, нет, они сами про тебя далеко не всё знают. Например, им совершенно не известно, что ты вместе с Атиллой грабил Рим.

У Олега от удивления расширились зрачки. Потом, помня об уроках ученика Павлова, резко прикрыл их веками.

Адмирал с восторгом рассмеялся:

— Я так и понял, что в ГУЛАГе у тебя и в области психологии были хорошие учителя. А насчет Атиллы всё очень просто. Я видел, как Синеус менял перстень удивительной красоты на пять, как их, ещё не до конца выучил ваш лексикон, торговых кораблей с пшеницей. А этот перстень Клеопатра подарила Цезарю, он считался в моё, естественно, время безвозвратно утерянным. Я видел кубок, который, по легендам, принадлежал Ахиллу, да и много другого, явно взятого в Риме. А пропало всё это после нашествия Атиллы, — он задумчиво пригубил вино.

— Божий Бич просто так не подарил бы, грабить ты не стал бы, по могилам явно не шастал, а то, что тебе не одна сотня лет, я и сам догадался. Отсюда вывод — вместе грабили. Я даже не удивлюсь, если ты мне скажешь, что ты был у него направляющей и, скорей всего, частично руководящей силой.

— Ну что я могу сказать? Я по-простому, по-нашему, по-волховскому восхищён! Не зря ты столько лет занимался разведкой. Всё, давай спать, потом договорим. Да, пока не забыл, среди твоих спецов есть сведущие в химии?

— Конечно, есть. У меня один бывший нелегал, он работал в лучшей лаборатории Селиконовой долины.

— Хорошо. Завтра я тебе продиктую список химикатов. Попробую сделать дамасскую сталь или булатную. Но это в моё следующее появление в нашей будущей крепости. Всё, давай спать, у меня уже глаза закрываются.

А как только земля под весенним солнцем потихоньку начала оттаивать, на «Чёрный орёл» загрузили припасы, тяжёлой поступью поднялась дружина и гордый драккар помчался в неизвестность.

Он был поистине великолепен: на штевнях были укреплены отлитые из чистого золота львы, на верхушках мачт — позолоченные птицы, которые, поворачиваясь, указывали направление ветра, на носу корабля извергал дым многоцветный резной дракон, на корме — его чешуйчатый хвост. Древесину для него начали подбирать ещё за год до появления Олега, чтобы направление волокон точно соответствовало движению ладьи. Шпангоуты были вырезаны из свилеватой древесины, бортовые доски были вырублены из цельного дерева вдоль его длины, на случай шторма все три мачты были съёмными, сделанными из корабельной сосны, диаметром от 30 до 50 сантиметров. Массивный киль, сделанный из цельного куска морёного дуба, три паруса из шерсти, обшитые китайским шёлком, а руль, руль был просто чудо! На всех военных кораблях викингов рулем служило весло 30–50 метров, а здесь — Синеус вызвал из Новогорода лучших мастеров во главе со старым, опытным мастером Славомиром, чтобы они по древним чертежам сделали рулевое колесо. И у них получилось! Но всё равно подстраховались, рулевое весло оставили. Длина «Чёрного орла» была 60 метров, вдоль бортов стояло 64 рума, лавок для гребцов. Такого корабля ещё никто не видел в северных морях! Носовая и кормовая часть были застелены досками, центр — для дружины, чтобы на ночь натянуть шатёр. Олег на скорую руку сделал компас, его почему-то назвали солнечным камнем. И совсем непонятно, к какому классу корабль можно было отнести: аски, карфи или, вообще, фрегат. Они втроём, Олег, Славомир и адмирал, облазили корабль снизу доверху.

Славомир объяснял, как он крепил рулевое колесо, как пришлось менять крепление мачт. Они, мол, древние, хоть и мудрые были, да наверно ошибочку специально сделали, додумайся сам, если не дурак, ну а если дурак, так и тони по-дурацки.

— Сколько человек и сколько времени строили этот корабль? — нетерпеливо спросил Олег.

— Ежели не считать время на просушку и вообще на заготовку, то десять недель, бригада — двадцать три человека, — Славомир гордо вздёрнул бороду.

— А второй, то есть по другим чертежам?

Мастер задумался:

— Я ещё не до конца разобрался в тех чертежах. Он сложнее, но я думаю, недель за двадцать сделаем. Однако, князь, там команду надо будет долго обучать, работа с парусами сложная.

— Двадцать — это очень много. Пятнадцать, а адмирал начнет обучать команду завтра.

Леонид дёрнул щекой, ох, не зря Олег выспрашивал у него про опыт хождения под парусами. Но по привычке, сохранившейся со сталинских времен, отдал честь и кивнул головой.

СКАЗАНИЯ О ЗМЕЕ

Драконья голова на носу пожирала туман и белые гребни волн. Казалось, что она живая, так яростно сражалась с непогодой, разрывая туман своими огненными глазами. Сыпало с небес чем-то непонятным; дождь, упругие комья снега, размером с детский кулак, а потом стало ещё хуже — ударил град, да такой, что Олег видел последний раз лет десять тому назад.

Он не видел уже ничего, кроме спины кормчего прямо перед собой. Олег мгновенно промок, град и ветер полосовал тело, как семихвостной плетью. Снег забивал рот, стремился влезть в уши, снежно-водяная каша хватала вёсла, упругий, порывистый ветер выворачивал лопасти, стремился вырвать их из рук.