Последний дракон - Байрон Прейс

— Подождите! — Эмселю тоже пришлось повысить голос. — Я не…

Эмсель хотел объяснить, но его не слушали, к тому же Йондалран кричал гораздо громче.

— Он шпион! Взять его!

Несколько старейшин помоложе, включая Тенньела, бросились вверх по ступеням гигантской лестницы. Эмсель в панике развернулся и бросился бежать. Он вскарабкался неуклюже на груду осыпавшихся камней и исчез из виду преследователей.

Пеннел не без труда снова навел порядок и снова спросил, есть ли еще желающие высказаться. Таковых не нашлось.

— Тогда, — сказал он твердо, — мы будем голосовать.

Эмсель не останавливался, он бежал и бежал до тех пор, пока не достиг вершины горы.

Там, наверху, он прислушался. Сверху было видно горожан, собравшихся вокруг амфитеатра, терпеливо ждущих мужчин и женщин. Затем он услышал первое короткое «да», отраженное эхом и разнесшееся по горам, а за ним второе, и третье, и еще. Он считал голоса. Немногие из старейшин воздержались.

Вскоре старейшины покинули подаренный им природой зал заседаний. Тучи понемногу поднимались, но воздух стал еще тяжелее. Эмсель вздохнул. Не было никаких сомнений, никаких. Они проголосовали за войну, и снова он виноват. Если б он не побежал… Но что он мог сделать? Разгоряченные старейшины не стали бы слушать. Да и что можно было сказать? Ведь он сам не знал, что именно послужило причиной гибели мальчика.

Эмсель опустил голову и прошептал:

— Эх, Йоган, если так пойдет, ты станешь только первым из многих…

Он поднял взгляд к затянутому облаками небу.

— Кто-то должен что-то сделать! Боюсь, что придется мне…

ГЛАВА 6

Гонцы разнесли весть о решении Верховного совета. Впервые за свою двухсотлетнюю историю Фандора намеревалась начать войну.

На главной площади Тамберли старейшин обступили горожане.

— Мы соберем армию, — говорил Йондалран, — мы выжжем дотла их леса и сожжем корабли! Симы больше не причинят нам вреда. Они будут наказаны за то, что принесли нам смерть.

Собравшаяся кучка народа ответила ему едва слышным гулом. Бьющий через край энтузиазм, который был виден везде еще несколько часов назад, иссяк.

Тэмарк наблюдал, стоя около кузницы. Получив то, чего так хотели, люди начали испытывать сомнения.

Когда Йондалран закончил речь, к нему подошли Тенньел, Эгрон и Лэгоу, который заговорил первым.

— Я подчинюсь решению совета и я полностью признаю твое назначение командующим армией.

— Признаешь, только не поддерживаешь, Лэгоу.

— Это уже не имеет значения. Мы по-прежнему соседи, и я остаюсь фандорцем. Ты уже подумал, как ты будешь собирать и чем вооружишь свою армию?

— Мы сделаем оружие, — уверенно ответил Йондалран, — любой человек умеет драться. Нашим самым главным оружием будет то, что мы правы и знаем об этом.

Лэгоу опустил глаза, словно рассматривая свои тяжелые сапоги, покрытые дорожной пылью.

— Понадобится больше, чем сознание собственной правоты, чтобы разбить симбалийцев.

— Если ты боишься присоединиться к нам, Лэгоу, в твоем городе найдутся другие, которые почтут за честь занять твое место.

Лэгоу быстро вскинул голову:

— Не оскорбляй меня, Йондалран! Тебе еще понадобится наша помощь в безумии, которое ты затеял!

Йондалран с угрожающим видом шагнул к нему.

— Безумие, говоришь? Значит, безумие — отцу искать правосудия за убитого сына?

— Нет, — резко ответил Лэгоу, — но тебе стоит хорошо подумать перед тем, как посылать чужих сыновей на смерть!

Йондалран размахнулся, но Лэгоу успел пригнуться и избежать тяжелого удара крестьянского кулака, однако старик успел вцепиться в него мертвой хваткой.

— Прекратите! — закричал Эгрон. — Вы старейшины! Вас дети увидят!

Он попытался растащить противников, но Йондалран его оттолкнул и снова набросился на Лэгоу. Колесных дел мастер подставил фермеру подножку, и они рухнули вдвоем в грязь, покрывшую площадь после дождя.

Тенньел схватил ведро, стоявшее у колодца, и ударил им фермера по голове. Йондалран глотнул воздух, откатился в сторону и замер.

Кожевник ахнул:

— Что я наделал!

Он быстро опустил ведро в колодец, достал воды и выплеснул ее в лицо потерявшему сознание фермеру. Пока он этим занимался, Лэгоу поднялся на ноги, коротко переговорил с Эгроном и удалился.

Когда Йондалран пришел в себя, Лэгоу уже не было видно.

— Трус, — первым делом сказал старик, открыв глаза.

— Нет, — ответил Эгрон, — он патриот. Он пошел отправить гонца с вестью о решении совета в свой город. Ты должен быть готов к тому, что не все согласятся с этим решением. Никому из фандорцев еще не приходилось бывать в Симбалии. Многие опасаются, и недаром, идти воевать с волшебниками.

— Да уж, — добавил Тенньел, — слишком многие.

— Нам нужно придумать, как от них защититься. Нам нужна своя магия, — продолжал Эгрон, — что-то вроде очень сильного заклятия, которое укроет нас от всей симбалийской волшбы.

— Ни за что! — Йондалран ударил кулаком по кирпичной кладке колодца. — Мы не будем искать правосудия, прикрываясь колдовскими ухищрениями!

— Одумайся, Йондалран, — убеждал Эгрон, — это война, и они будут использовать против нас все, что у них есть. Если у нас будет защита, это вовсе не значит, что мы ею непременно воспользуемся, но она должна быть на всякий случай.

— Но где же мы возьмем такую защиту? — спросил старейшина, который подошел, заслышав спор.

— Я кое-что слышал, — неохотно признался Тенньел. — В Алаканских топях, говорят, живет ведьма…

— Нет! — снова закричал Йондалран. — Мы не станем связываться с ее злыми чарами!

— А что ужасного в этой ведьме?

— Она когда-то давно жила в Тамберли, — рассказал Эгрон. — Тогда разразилась лихорадка, и ее признали виновной в распространении болезни — она прививала болезнь крысам.

— И она еще пыталась доказать, что на самом деле хотела остановить мор! Чем-то там особенным этих крыс кормила! Да с тем же успехом можно пытаться тушить пожар маслом! Клетки перевернуло ветром, крысы вырвались и разбежались, и несколько человек умерло от их укусов. Мы не будем иметь с ней дела!

Старик с яростью посмотрел на остальных.

— Я слышал, — сказал Тенньел, — она совершила немало и добрых дел. Например, она вывела особый сорт пшеницы, и это она указала тебе, где вырыть этот самый колодец!

— Это правда, — согласился Эгрон, — этот колодец никогда не высыхал, даже в засуху, что была три года назад.

В конце концов пришлось собрать остальных старейшин и проголосовать для того, чтобы убедить упрямого Йондалрана. Решили, что, несмотря на опасения старого фермера, рискнуть все же стоило.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});