Плохие парни - Энтони Бруно

– А когда вы были женаты – я имею в виду по-настоящему, – ты не замечала каких-нибудь намеков на то, что он собирался сделать? На то, что он собирается вздрючить твоего отца?

Она повернулась к Тоцци и сильно стиснула в руке его член.

– С какой стати мы говорим о нем? Я не намерена тратить все утро на разговоры об этом подонке.

Тоцци, ухмыльнувшись, поднялся на одном локте. Вновь поцеловал ее – и сунув на этот раз язык ей в рот, – он исхитрился дотянуться и вырубить это чертово радио. Эту станцию. Крутя колесико, он нашел кое-что повеселее. И как только запел Дэвид Боуи, быстро прибавил звук и принялся подпевать.

Тоцци обхватил обеими руками ягодицы Джоанны, приник лицом к волосам и укусил ее за ухо. Дэвид Боуи – это то, что надо!

Он почувствовал, как она скользнула вниз и взяла его за яйца. Она начала вводить в себя его член, помогая себе встречным движением. Его удивило, что внутри у нее уже было влажно. И вдруг он вошел в нее полностью, а она прижималась к нему, впивалась в него, терлась об него своими бедрами.

– Привстань на колени, – прошептала она.

И, когда он привстал, обвила его спину руками и начала мягкими толчками подниматься навстречу ему, сладостно, медленно и все вновь и вновь. Она выдерживала определенный ритм, время от времени чуть меняя наклон и исходя мелкой дрожью при каждом толчке. Это сводило его с ума.

Он почувствовал, что вот-вот кончит, и постарался сдержать это в себе, чтобы кончить одновременно с нею.

– Не сдерживайся, – шепнула она, облизывая ему губы. – Давай.

Ее бедра мощно рванулись навстречу, и он перестал владеть собой. Это напоминало взлет на вершину холма на стремительном мотоцикле: холодок в желудке, когда оказываешься на самом верху, а затем утрата контроля, стремительный спуск, ощущение восхитительной невесомости. И когда все остальное позади, уже впадая в полузабытье, он осознал, что никогда еще не испытывал с женщиной ничего подобного. Ничего хотя бы отдаленно похожего.

* * *

Телефон зазвонил, когда Тоцци был в ванной, под душем. Джоанна сняла трубку в кухне.

– Алло?

– Что там у тебя происходит?

Она чуть помедлила и отхлебнула кофе из большой синей кружки.

– Он принимает душ. Через полчаса я его отсюда выпровожу.

Ей было слышно дыхание на другом конце провода. Она понимала, в каком он сейчас бешенстве.

– Думаю, он в меня влюбился, – ухмыльнувшись в трубку, сказала она. – Два раза ночью и третий сейчас, с утра.

– Надеюсь, у него СПИД.

Она рассмеялась. Она знала, что он чувствует себя по уши в дерьме, и это было ей по вкусу. Уж больно сильно развито у Ричи чувство собственника.

– Все устроено, – сказал он. – И дня не займет.

– Не беспокойся. Мы скоро будем.

Она повесила трубку, подхватила чашку и отправилась к зеркалу наводить красоту.

* * *

В начале одиннадцатого они стояли на стоянке возле ее дома, прощаясь друг с другом, как два подростка. Он стоял, прислонившись к крылу «Ниссана-300ZX» принадлежавшего его кузену, она в строгом темно-синем костюме наклонилась к нему, положив ему руки на плечи. На лицах у обоих блуждала ухмылка.

Это ни на что не похоже, подумал он.

– Что ж, мне, пожалуй, пора, – произнесла она с горловым смешком, а затем провела языком ему по губам.

– Ты это сегодня говоришь с семи утра.

– Да, это точно.

Тоцци бросил взгляд на пожилого господина, пялившегося на них со своего балкона. Судя по обиженному выражению его лица, этот господин думал, что он платит двести баксов за крошечную квартиру всего с двумя спальнями вовсе не для того, чтобы любострастная парочка на стоянке демонстрировала ему то, чего ему получать уже не удастся, если вообще когда-либо удавалось. Тоцци еще пришло в голову, что старый дурак, чего доброго, вызовет полицию, а подобное внимание к собственной персоне представлялось ему совершенно лишним.

– Ладно, – сказал он, – наверное, ты права. Пожалуй, лучше расстаться, пока твой сосед не вызвал полицию нравов.

Она и не подумала отвернуться от него, чтобы посмотреть на соседа, а просто прижалась к Тоцци и засосала его губы в свои, неистовствуя языком у него во рту. Рессоры его машины жалобно завизжали под тяжестью этого неимоверного поцелуя. Тоцци внезапно вспомнилось выражение «сосаться», которое он узнал в средней школе.

Когда они наконец оторвались друг от друга, Джоанна ласково провела рукой ему по щеке, поцеловала его еще раз, но уже по-сестрински, и сказала:

– А вот теперь пора.

Повернулась и пошла прочь.

– Эй! – крикнул он вдогонку. – Джоанна, когда мы... Мы ведь с тобой еще увидимся?

Она на мгновение остановилась и, повернувшись к нему, улыбнулась улыбкой великой скромницы.

– А это уж зависит от тебя, Призрак. Вы ведь знаете, где меня можно найти... мистер Томпсон.

Она пошла дальше, достала из сумочки ключи, отперла дверцу «Сааба-900» с турбодвигателем. Машина выглядела совсем новой. Мотор зарокотал ровно и дружелюбно, она переключила скорость, помахала Тоцци в зеркало заднего обзора и уехала.

Он тоже помахал ей и отодвинулся от серебристого «ниссана». Если бы Бобби знал, что он разъезжает на его драгоценной машине, он бы рехнулся. Но он об этом никогда не узнает, если только не догадается посмотреть на спидометр. Тоцци представил себе, как толстяк Бобби, вернувшись из очередной деловой поездки в Калифорнию, отопрет гараж, полюбуется машиной, прогреет мотор, а потом посмотрит на счетчик миль – и его тут же хватит кондрашка. Что это за бандиты такие: забрались к нему в гараж, взяли машину, наездили тысячу миль, а потом вернули ее на место в целости и сохранности.

Тоцци полез в карман за универсальным ключом зажигания, который он «одолжил» в Бюро, и приотворил дверцу. День намечался чудовищно жаркий, поэтому он снял пиджак и закинул его на заднее сиденье. Тут-то он и почувствовал – что-то не в порядке. В машине по-другому пахло. Пахло сигарами. Бобби был заядлым курильщиком, но курил он сигареты, а вовсе не маленькие вонючие итальянские сигары, которыми здесь пахло сейчас. Тоцци поглядел в окошко. Пожилой господин у себя на балконе по-прежнему не спускал с него глаз.

Он осторожно выбрался из машины и полез под кузов. Ничего не найдя там, заглянул под сиденье. Заметил желтый провод, который там не должен был находиться.

Тоцци осторожно отошел от машины и замер на месте, прикидывая, как ему сейчас поступить. Позвать полицейских, чтобы они осмотрели машину, – но тогда он ее лишится. Хуже того, по номеру они определят, что «ниссан» принадлежит его двоюродному брату, и Бюро моментально вычислит, кто им пользуется. Проверят жильцов дома и выйдут на Джоанну Варга. Так дело не пойдет.

Но и бросить здесь машину он тоже не мог. Через пару дней здешний управляющий вызовет дорожную полицию, какой-нибудь идиот сядет за руль – и его разнесет в клочья. Нет, оставить ее здесь тоже нельзя.

Дерьмо какое. Оставалось только одно решение, которое едва ли можно было считать удачным.

Тоцци отошел еще на несколько шагов – к забору, которым была обнесена стоянка, и подобрал с земли какую-то железяку. Он подержал ее в руке, прикидывая на вес, и тут вспомнил о старике, который по-прежнему на него пялился.

– Что ты глазеешь, старый пердун? Пошел на фиг отсюда! – заорал на него Тоцци.

Старик оцепенел от неожиданности.

– Я говорю, убирайся в комнату! Занимайся своим собачьим делом!

Старик пробормотал что-то невнятное.

– Ладно, ублюдок, – сказал Тоцци и помахал старику рукой, перехватив ее на сгибе другой, что заставило соглядатая в ярости отпрянуть с балкона в глубь своей квартиры. Оттуда донеслись крики о том, что он звонит в полицию.

– Давай-давай, – пробурчал Тоцци, целясь железякой в собственную машину.

Несколько раз примерившись, он пустил ее, как подкову.

Железяка влетела в открытую дверцу, чуть задев ее, ударилась о руль и упала на сиденье водителя. Сила этого удара была вполне достаточна, для того чтобы сработал механизм бомбы, на полицейском жаргоне именуемой «сломанной половицей». Тоцци уже лежал на асфальте, прижавшись к нему лицом и закрыв голову обеими руками. И все равно у него едва не лопнули барабанные перепонки. Когда он поднял глаза, роскошный «ниссан» его кузена Бобби уже напоминал доменную печь: пламя вырывалось из окон и пожирало то, что еще осталось от крыши автомобиля.

Дерьмо какое. Бобби страшно расстроится.

Тоцци поднялся на ноги, привел в порядок одежду и быстрым шагом пошел прочь. Идти, идти быстрым шагом, а не бежать – вот что главное. Идти. Но быстро.

На мгновение остановившись, он бросил взгляд на догорающую машину. Что ж, Бобби, именно для таких случаев Господь Бог и изобрел страховку.

* * *

Когда зазвонил телефон, Гиббонс только что надкусил бутерброд. Он заложил пальцем книгу, которую читал, и, жуя, задумался. Книга была научным трудом о влиянии, которое варвары-тевтоны сумели оказать на своих покорителей, римлян. О том, как варварские обычаи и нравы просочились в империю и, по сути дела, извратили порядки в ней, несмотря на все усилия римлян воспрепятствовать этому. Гиббонс находил здесь немало параллелей с сегодняшним днем.