"Фантастика 2023-96". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Хафф Таня

Вязьма. Славный город. Древний. Испокон веков вместе со Смоленском стоял ты на рубеже западных границ Руси. Сколько войн прокатилось через тебя, сколько захватчиков глумилось над тобой. Ты была в центре усобицы русско-литовской войны XV века и спустя сто лет «Смутного времени», полыхала, подожженная собственными жителями, чтобы не достаться врагу во время нашествия европейских орд Наполеона. И снова с Запада к тебе пришли захватчики, оставив после своего ухода лишь руины и страшные пропитанные запахом смерти, огороженные колючей проволокой черные бараки лагерей смерти[553]. Враг в бессильной злобе сжег, что горело, а что не смог сжечь, было безжалостно взорвано. Относительно целыми остались лишь здание вокзала, да маковки Свято-Троицкого собора и храма Фомы и Лавра возвышались над разрушенным городом. В нем-то и временно разместилась временно типография фронтовой газеты «Красноармейская правда» политуправления Западного фронта. Куда и приехали Стаин с Ивелич за, как объяснил замполит, агитационным материалом. Вот этого Саша в этом времени так и не понял и не осознал. Ну, какая польза от этих агитлистовок, если они тут же после раздачи политработниками в лучшем случае пускались бойцами на самокрутки, а в худшем, не смотря на грубоватую бумагу, по еще более приземленному назначению. Но политуправление упорно печатало и раздавало листовки на радость курящим и не только курящим бойцам. Может именно в этом и заключалась тайный смысл агитационных материалов, дабы в момент наивысшего раздумья, боец приобщился к глубокой мудрости ГлавПУРа.

Стаин стоял опершись на покатый капот штабного ГАЗика и с интересом глядел по сторонам. С Ивеличем он поехал без всякой цели, просто из интереса. Полки корпуса тайно, ночью переброшены и рассредоточены по аэродромам, взятым под охрану заградотрядов НКВД[554], вертолеты и самолеты замаскированы, личный состав изучает карты театра боевых действий, особо не отсвечивая. Десантники Маргелова так же скрытно расположились неподалеку от аэродромов и в любой момент были готовы приступить к погрузкуе. Осталось только дождаться приказа к началу десантной операции. Вот это «дождаться» и выматывало больше всего.

Так получилось, что за всю войну Вязьма оказалась первым освобожденным городом, в котором ему довелось побывать. Правда, был еще Джанкой, но там скорее поселок, а не город. То, что видел Александр вызывало у него чувство неконтролируемой ярости. Если бы не суетящиеся вокруг военные да снующие туда-сюда подводы и редкие грузовички пейзаж сильно напоминал тот, что он уже когда-то видел. Давно. Там, в своем мире. Такой же разрушенный войной город, ощерившийся в небо обломками домов, в которых когда-то кипела жизнь, слышался смех и детский гомон, разносился уютный запах готовящейся еды, а сейчас лишь чей-то домашний скарб виднеющийся из-под битого кирпича напоминал о некогда царившем тут мирном счастье. И ни одного гражданского. Словно вымерли все.

Хотя нет, вот откуда-то из-под земли вынырнул серый от пыли колтун волос над чумазой настороженной мордашкой. А следом появился целиком хозяин — малек лет семи-восьми в огромном с обрезанными кое-как рукавами пиджаке, перехваченном в поясе куском провода, заменяющем мальчугану пальто. Он делово огляделся, подтер рукавом нос и выдернув из норы мятое ведро припустил сверкая босыми пятками по холодной еще не просохшей после зимы земле покрытой колючим щебнем к бочке с водой стоящей неподалеку, вокруг которой столпилось группа красноармейцев. Послышались смех и шутки. Было видно, что мальчишка здесь уже примелькался и принимается бойцами, как свой. Возвращался он уже слегка скособочившись под тяжестью полного ведра воды, второй рукой прижимая к груди румяную буханку хлеба. Стаин хотел окликнуть паренька, отдать ему завалявшуюся в планшете шоколадку. Но тот уже исчез в своем подземелье, а со стороны храма показался Ивелич, следом за которым тяжело вышагивал худенький боец в огромных очках велосипедах криво висящих на оттопыренных ушах груженный двумя пачками, завернутыми в оберточную бумагу и перетянутыми бечевой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Кулебяка! — крикнул Стаин вальяжно развалившемуся за рулем водителю, — Помоги доходяге, а то сломается.

Водитель недовольно скривился, спрятав лицо от начальства, чтоб не дай бог гвардии полковник не заметил, а то Стаин может и в аэродромные перевести за недостаточную резвость, и рванул на помощь очкарику.

— Заждался? — радостно улыбаясь, поинтересовался Ивелич.

— Да не особо, — пожал плечами Стаин, — Ты не девка красная, чтоб я тебя ждал изнемогая.

— Тебе и девок ждать не положено, ты мужчина теперь женатый, — как конь заржал майор.

— Что у тебя там? — Стаин кивнул на тяжелые тюки укладываемые Кулебякой в багажник ГАЗика.

— Вот, — Ивелич протянул Стаину листовку величиной с тетрадный листок, на котором сверху большими буквами бросался в глаза заголовок: «Раненый фашистский коршун, нами вышвырнут из Орши» а ниже красноармеец в каске с «папашей» в руках удивленно смотрит на какую-то черную кляксу, видимо по задумке художника изображающую то, что осталось от раненого коршуна и незатейливое четверостишье:

Честь и слава храбрецам— – Нашим доблестным бойцам! Бей, гвардеец! Наступай — Родину освобождай! Передай по цепи

— Э-э-э, а мы что, уже Оршу взяли? — Стаин удивленно уставился на Ивелича.

— Не взяли, так возьмем, — тот выдернул из рук командира листок и спрятал его в карман гимнастерки, — Думаешь, у меня время будет в разгар боев по типографиям мотаться? У хорошего политработника все загодя подготовлено! — поучительно задрал вверх палец майор.

— Нуу, если загодя, — покивал Сашка, — Ты все? Домой?

— Ты как со временем? Спешишь? — вопросительно взглянул на него Ивелич.

— Что хотел?

— В Запасной полк надо заскочить, тут не далеко, километра три юго-восточней.

— Нахрена?

— Начмед просил, — пожал плечами Ивелич, — он там на счет фельдшеров договорился. Заберем. Место в машине есть.

— У нас что, недокомплект медиков? — недобро прищурился Стаин, — почему не доложили?

— Тебе что, про каждого сержанта с аппендицитом докладывать? — удивленно вскинул брови Николай, — Люди, бывает, болеют.

— Поехали, — раздраженно буркнул Стаин, усаживаясь на переднее сидение. С одной стороны Ивелич прав, а с другой, не успели на фронт прибыть, а уже по запасным полкам побираются. И кого им там подсунут, кто знает. Хотя, во фронтовых запасных люди должны быть опытные, туда обычно после ранений поступают, а затем уже распределяются по строевым частям.

Запасной полк оказался и, правда, недалеко. Рядом с деревушкой в десяток домишек Старый Ржавец. Тут в лесочке, на берегу озера саперы по-быстрому сколотили бараки, чуть в стороне оборудовали отхожие места, вот и готов пункт временной дислокации переменного состава. Постоянный состав квартировал в деревеньке. Пока проехали эти три километра, дважды были остановлены для проверки документов, один раз на блокпосту на выезде из Вязьмы, второй раз передвижным патрулем. В преддверии наступления СМЕРШ рвал жилы, чтоб не допустить утечки информации о концентрации войск на данном участке.

Пока Ивелич бегал, искал командование полка, а затем оформлял медиков, Стаин завалился на заднее сидение и, надвинув фуражку на глаза, прикорнул. Теплое весеннее солнышко потихоньку нагрело брезент, птицы, радуясь теплу, устроили свою мелодичную перекличку, по которую Сашка и сам не заметил, как уснул. И даже недалекие отрывистые команды сержанта, гоняющего проштрафившихся запасников не могли ему помешать, все-таки сказывалось напряжение последних дней и выматывающее ожидание в полной боевой готовности.