Рейтинговые книги
Читем онлайн Священная тайна Церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров - Митрополит Иларион

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 145 146 147 148 149 150 151 152 153 ... 269
противниками этого учения. Среди последних стоит упомянуть талантливого ученого-патролога иеромонаха Пантелеймона (Успенского)[1680], который в 1913 году прожил более полугода на Афоне, работая в библиотеках над переводом «Божественных гимнов» преподобного Симеона Нового Богослова[1681]. 20 мая 1913 года иеромонах Пантелеймон писал с Афона М. А. Новоселову:

Вы воображаете, что новое учение есть поистине новое откровение, которое получили наилучшие люди, какие только остались в мире, — иноки, только и делающие, что занимающиеся молитвой Иисусовой <…> До приезда на Афон я или совсем не имел своего мнения по этому вопросу, или, скорее, представлял дело так, как и Вы, очевидно, представляете теперь. Но теперь, когда действительность, люди и обстоятельства показали мне противное, и, наконец, когда Господь открыл мне глаза, теперь я вполне и совершенно твердо убежден, что новое учение об имени «Иисус» есть не что иное, как самая коварнейшая уловка диавола, рассчитанная на то, чтобы произвести в Церкви Христовой новую самую злейшую и, б. м., последнюю ересь и через нее <…> отторгнуть громаднейшую часть чад Церкви[1682].

Не менее резкий отзыв содержится в статье иеромонаха Пантелеймона «В защиту земного удела Божией Матери», датированной 19-м октября 1913 года[1683]. Здесь молодой иеромонах в весьма резких тонах говорит об имяславцах:

Ересь имябожников — это только кратковременное попущение Божие на Гору Афонскую. Имябожники — это не истинные сыны Афона, а сыны погибельные среди избранников Божией Матери, подобно тому, как и в лице 12 учеников Христовых был один сын погибельный — Иуда. Новые еретики, вышедшие из Афона, — это плевелы, исторгнутые из священного удела Богоматери Ее владычней рукою. Об имябожниках все истые афониты могут сказать: они вышли от нас, но не были наши[1684].

Статья иеромонаха Пантелеймона носит апологетический характер: он старается защитить Афон от подозрения в ереси и пишет об афонском имяславии как о «падении сынов погибельных, 20-й или 30-й части афонского населения, но не всего Афона»[1685]. Однако в другом месте той же статьи, говоря об опасности перенесения еретической «заразы» на Россию, иеромонах Пантелеймон признает, что речь идет о весьма значительном числе «отпавших»:

Кто видел ослепление, небывалое упорство и неистовое озлобление имябожников, отпавших сразу от Церкви в таком огромном количестве (какого церковная история не знает при появлении ни одной из ересей), тот <…> может представить себе опасность нашего положения <…> Если народ наш верит проповеди всевозможных выходцев-сектантов, то тем более поверит он слову монахов-афонцев, выдающих себя страдальцами-исповедниками[1686].

При чтении этих строк следует иметь в виду, что иеромонах Пантелеймон (Успенский) был одним из ближайших сотрудников епископа Феодора (Поздеевского) и священника Павла Флоренского, дружил с М. А. Новоселовым и занимался переводами Симеона Нового Богослова[1687], т. е. отнюдь не принадлежал к числу позитивистов и рационалистов, каковых было немало среди тогдашних профессоров академии. В своих сочинениях иеромонах Пантелеимон предостерегал против попыток рационального подхода к тайнам мистической жизни («мы своим рассудочным мышлением не можем понять и представить себе того, что совершенно недомысленно и сверх-рассудочно, — писал он, — поэтому не будем и пытаться проникнуть в заповедную и чуждую нам область»[1688]). И тем не менее в имяславии он не только не увидел ничего мистического или сверх-рассудочного, но, наоборот, усмотрел злейшую и опаснейшую ересь, искоренение которой представлялось ему делом первостепенной важности.

Приведенные в настоящем разделе выдержки из статей по имяславию, появившихся в 1913 году, показывают, насколько неоднозначной была реакция на это явление в кругах русской церковной и околоцерковной интеллигенции. В негативной оценке методов, использованных для разгрома имяславия на Афоне, сходились, как мы уже говорили, очень многие авторы — от крайне либерально, до крайне консервативно настроенных. Что же касается оценки самого имяславия как богословской системы, то здесь мы наблюдаем очень широкий разброс мнений — от открытой поддержки имяславия Новоселовым и негласной Флоренским до резкого отрицания его Пантелеймоном (Успенским). В оценке имяславия расходились даже те, кто являлись единомышленниками по многим другим вопросам.

Какова была реакция на афонские события в русских монастырях? Дошедшие до нас свидетельства достаточно противоречивы и не позволяют полностью воссоздать картину. С одной стороны, мы узнаем, что 10 июня 1913 года насельники Оптиной пустыни служили благодарственный молебен по поводу осуждения Синодом книги «На горах Кавказа», угрожавшей «заразить многих своей ересью»; после молебна вся братия монастыря подписалась под Посланием Синода[1689]. В начале июля газеты сообщают о сожжении на Валааме книги схимонаха Илариона «На горах Кавказа», ранее присланной туда самим Иларионом и имевшей там успех[1690]. С другой стороны, мы имеем немало свидетельств о том, что значительная часть русского монашества поддерживала имяславцев, хотя эта поддержка после осуждения имяславия Синодом носила молчаливый характер[1691]. Августом 1913 года датируются газетные сведения о сочувствии братии Жировицкого монастыря имяславским идеям и о том, что это вызывает беспокойство в Святейшем Синоде[1692]. О сочувствии монахов Киево-Печерской Лавры имяславским идеям свидетельствует как тот факт, что именно этой Лаврой было в 1912 году осуществлено третье издание книги «На горах Кавказа», так и появление в 1913 году брошюры насельника этой Лавры иеросхимонаха Алексия «Божественно ли Имя Иисус?»[1693]; эта брошюра была запрещена Синодом[1694]. Наконец, известно, что настоятель Глинской пустыни архимандрит Исаакий (в схиме Исайя) после изгнания имяславцев с Афона охотно принимал их в пустыни и построил им келлии в скиту во имя святых и праведных богоотец Иоакима и Анны, чтобы они могли жить в уединении[1695].

Все это говорит о том, что отношение русского иночества к афонским спорам было неоднозначным. Некоторые монашествующие солидаризировались с имяславским учением об имени Божием, но не сочувствовали действиям имяславцев на Афоне. Многие согласились с осуждением имяславия Синодом просто из послушания высшей церковной власти. Другие испытывали растерянность, не зная, на чью сторону встать. Наконец, значительное число монашествующих предпочитало оставаться в стороне от споров, продолжая призывать имя Иисусово, но воздерживаясь от теоретического обоснования значения этого имени.

Преподобный Кукша Новый

Говоря об отношении к имяславию в среде русского монашества, следует отметить, что это отношение менялось благодаря присутствию имяславцев в российских монастырях. Характерна в этом смысле история изгнанного с Афона имяславца схиигумена Кукши, ныне прославленного Церковью в лике святых. После прибытия в Россию он вместе с некоторыми другими афонскими имяславцами, по благословению митрополита Киевского Флавиана, был принят в число насельников Киево-Печерской Лавры.

1 ... 145 146 147 148 149 150 151 152 153 ... 269
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Священная тайна Церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров - Митрополит Иларион бесплатно.
Похожие на Священная тайна Церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров - Митрополит Иларион книги

Оставить комментарий