Полная история регги: от истоков до наших дней - Дэвид Кац

зачастую увлекая коллег своим религиозным примером и затрагивая в песнях многие религиозные темы.

В любом случае, новые растафари и бывшие хардкор-артисты Буджу Бантон и Кэплтон своим примером свидетельствовали о постепенном смещении, которое происходило в музыке Ямайки в середине 1990-х, когда на передний план вновь стали выходить осознанные темы. И в то же время стали появляться более сложные ритмы, использовавшие смесь живых инструментов с компьютерными вариациями.

Одним из решающих катализаторов этого сдвига была огромная популярность Гарнетта Силка: в его скорбном голосе была как грубость стиля дэнсхолл, так и напевность великих соулменов прошлого, особенно когда он пел песни о любви или о религиозном рвении. Силк повлиял на всех своим потрясающим дебютным альбомом It’s Growing, выпущенным для Бобби Диджитала в 1992 году, а затем такими неотразимыми хитами, как Hello Mama Africa для лейбла Star Trail Ричарда Белла, преданно-религиозными Fill Us Up With Your Mercy и Lord Watch Over Our Shoulders, записанных для Джемми, а также Love Is the Answer для Steelie & Clevie. В 1994-м Гарнетт Силк заключил контракт с Atlantic на распространение его продукции за рубежом, но в разгар работы над альбомом для этой компании он и его мать трагически погибли в огне, который, как говорят, начался по причине того, что случайно выпущенная пуля ударила в баллон с пропаном. (Оружие Силку дал его адвокат для защиты от возможного нападения; певец с друзьями разбирались в устройстве пистолета на улице; после того как пуля попала в баллон с газом, баллон, стоявший на кухне, взорвался, и загорелся весь дом; Гарнетт Силк бросился в дом за матерью и погиб.)

It’s Growing на всех произвел неизгладимое впечатление – и ямайская музыка вошла в свою очередную новую фазу.

«Большинство артистов [к тому времени] полностью потеряло свой шарм, – говорит Тони Ребел о периоде дэнсхолла, предшествующему Ренессансу раста. – Никто не пел уже оригинальных песен, все перепевали то, что было в Америке. Когда пришел Гарнетт, мы им показали, что такое наши оригинальные песни, и люди снова стали возвращаться к основам, снова стали играть на живых инструментах. Это было время, когда люди захотели перемен, потому что они устали от разговоров о пистолетах, устали от порнографии [slackness] и снова хотели, чтобы зазвучал традиционный регги».

Глава 14

Подними голову!

Возрождение раста и хардкорные герои в новом тысячелетии

«Компьютерная революция так взволновала многих людей, что они потеряли любовь к подлинным звукам… Наше творчество никогда не должно быть разрушено компьютером, но мы можем использовать компьютер для нашего творчества и придумать звук».

ЛУЧАНО

«Боб Марли сделал много отличных “песен реальности”, которые нравятся всем, но и он все равно вышел и сказал: “Я застрелил помощника шерифа, но не шерифа”. Это означает, что у тебя все равно должна быть мелодия, которую ты адресуешь бандитам».

ЭЛЕФАНТ МЕН

В конце 1990-х вслед за Гарнеттом Силком начался яркий всплеск подлинно растафарианской музыки, и в тандеме с новой духовной атмосферой пришла более сложная музыкальная поддержка, поскольку продюсеры начали все чаще вливать живые инструменты в преобладающее пространство цифрового бита. Между тем с приближением нового тысячелетия хардкорный контингент отнюдь не смолк: их лирика, положенная на минималистские компьютерные ритмы, разве что стала более графична. В прошлом тот или другой стиль в какой-то момент начинал главенствовать, но сейчас обе формы шли в тандеме друг с другом, и каждая имела своих верных и восторженных последователей, несмотря на очевидную разницу в форме и содержании.

Из религиозно преданных раста, занявших видное место, Лучано был одной из самых впечатляющих фигур, появившихся в это время. Он был еще одним артистом, чье обращение в растафарианство принесло значительные плоды, но поскольку он вышел из церкви адвентистов Седьмого дня, то его сдвиг к духовным одам-песнопениям произошел от баллад, а не от хардкорной лирики дэнсхолла.

Принимая меня в своей бывшей штаб-квартире на западной окраине Кингстона, Лучано, он же Джептер Макклаймонт, объяснил, что его музыкальная эволюция была постепенной, как и его исход из деревни в столицу и сдвиг от церковной хоровой музыки к регги в детстве и юности. «Я родился 1964 году в скромной семье в Дэвитоне, Манчестер. Мой отец был плотником, а мама занималась стиркой, шитьем и была хорошей акушеркой, но когда мне было одиннадцать, мой отец заболел и должен был переехать от нас. Я окончил среднюю школу в 1980 году, а в Кингстон приехал, когда мне был двадцать один год, там остановился у своего брата Мака и стал искать работу, но мне это не удалось, и я вернулся в деревню.

Отец оставил мне гитару, которую сделал своими руками, и я везде брал гитару с собой. Я слышал, как отец играет евангельские песни на гитаре, и всегда хотел ее освоить. Я слушал Боба Марли и Дэнниса Брауна. Когда Марли пел No Woman, No Cry, моя мама разражалась слезами, но в то же время такие песни придавали ей сил, так что я научился ценить регги как музыку корней. По словам моего брата, я еще в детстве играл корневые песни, такие как Beat Down Babylon Джуниора Байлса и Work Марли».

Как и многие другие, Лучано снова вернулся в Кингстон, формально – в поисках работы, но его основной мотивацией была музыка. «Когда я играл или пел, многие говорили, что я мог бы поехать в Кингстон и там продвигаться, поэтому я собрал вещи и снова поехал в столицу. Где-то около восемьдесят восьмого – восемьдесят девятого года я стал работать в конторе Кэмпбелла по обивке мебели в самом центре Южного Кингстона – это был настоящий бандитский район с постоянной стрельбой, но я знал, что мне надо что-то делать со своей жизнью, поэтому по вечерам я пытался попасть на прослушивания. Одна группа, помню, называлась Old Boys Downtown, а в Сентрал-Виллидж была саунд-система под названием Earth Ruler, к которой я пристал и джемовал с ними, чтобы не растерять музыкальные вибрации. Как начинающий артист, ты должен сначала внести свой взнос, потому что, когда ты идешь на дэнсхолл, если про тебя никто не знает, тебе не дают никаких шансов, но диджей по имени Shadowman был готов мне их дать, в то время как другие говорили: “C чего эта церковная крыса собралась петь на танцах?” Через некоторое время я начал понимать, что могу получить признание через даб-плейты, и когда я познакомился с Рикки Трупером из Kilamanjaro, он привел меня к мистеру Эрлу Хейлзу из Aquarius, и все пошло-поехало, я начал дружить с [другим восходящим певцом] Пресли и Буджу Бантоном, который время от времени