Долина Виш-Тон-Виш - Джеймс Купер

АПОЛОГИЯ КОРОЛЯ ФИЛИПА, произнесенная в Одеоне (Федерал-стрит, Бостон) преподобным Уильямом Эйпсом242, индейцем, 8 января 1836 года

Кто по прошествии стольких лет возвысит голос здесь, в этом знаменитом храме, утверждая, что индейцы не люди? А если они люди, то, как и другие, имеют право на свое наследие.

Я не собираюсь восхвалять знаменитого воина, одаренность которого сияет, подобно славе могущественного Филиппа Греческого243, Александра Македонского или Вашингтона, чьи добродетели и патриотизм запечатлены в сердцах моих слушателей. Я также не считаю войну лучшим способом обуздать тирана в образе человека даже во имя утверждения цивилизации. Нет! Я далек от подобных мыслей. Но я хотел бы привлечь ваше внимание к созданиям, сотворенным Господом, к тем, в чьи души он заронил чувство сострадания, которое вечно пребудет в памяти человечества, и чьи природные достоинства так высоки, что самые блестящие таланты, рожденные цивилизацией, не в состоянии затмить яркой одаренности людей мира нецивилизованного. Значит ли это, что мы не станем говорить о сильных и смелых мужах нашей Земли, благородных творениях Господа? Кто устоит, чтобы не поведать о них! А между тем самые чистые и гуманные побуждения их остаются нераскрытыми. Благороднейшие качества, коими отмечены поступки этих людей, не тронутых цивилизацией, кроются во мраке ночи.

Я взываю к приверженцам свободы, а не к тем потомкам, кои и теперь остаются символом жестокости людей, явившихся, дабы «улучшить» наш народ, «исправить наши ошибки». Некогда возлюбленные чада, коих качали на коленях и коих, увидев теперь, вы спросите в горести, с разбитым сердцем: «Неужто это те самые возлюбленные чада? » И кто-нибудь ответит, как в свое время отвечали и их предки: «То был взрыв гнева, великого гнева! » Не покажется ли вам, что это скорее существа из камня, чем живые люди? Однако эти самые люди пришли к индейцам за помощью и поддержкой и позже сами признавали, что индейцы приняли их как нельзя лучше, и отношение к ним сделало бы честь любой нации: им дали мяса и всякой снеди в изобилии и продали много хогсхедов244 кукурузы (не говоря уже о бобах), чтобы они могли сделать запасы на зиму. Было это в 1622 году. Не прояви тогда индейцы такой человечности, колонисты в Новой Англии полностью бы погибли. Известно, что, когда они болели, индейцы заботились о них, как о своих собственных детях. И за все это индейцев объявили варварами! И сделали это те самые люди, ради которых совершались добрые дела.

Мы говорим о доброте индейцев, которую проявили они к страждущим колонистам, и о тех белых, кто хорошо знал, какую помощь получили от индейцев их братья и сестры. А как колонисты относились к индейцам еще до того, как обратились к ним за помощью? Слушайте! Все обстояло следующим образом, и мы полагаем, что белые не откажутся от своих собственных слов.

Декабрь 1620 года (по старому стилю). Пилигримы высадились в Плимуте и, бесцеремонно захватив земли, построили себе дома, а потом составили договор и вынудили индейцев принять его. Подобные действия, произойди они в наше время, расценивались бы как иностранное вторжение; всех призвали бы исполнить патриотический долг, защищая свою страну, и если бы захватчики до единого были уничтожены, то с каждой колокольни стали бы возвещать, что победа и проявленный патриотизм соответствуют требованиям дня. Однако индейцы смирились с вторжением (хотя многие из них были против таких действий), не пролили крови и не совершили насилия. Тем не менее за свою покорность и доброту по отношению к белым они получили прозвище дикарей, коих Господь и создал лишь для того, чтобы белые могли их уничтожить. Нам кажется, что Господь иначе понимал цели своих деяний.

Однако продолжим. Как видим, между пилигримами и индейцами был заключен договор, который действовал в течение сорока лет. За это время молодые индейские вожди научили пилигримов, как выжить в их стране и обеспечить всем необходимым своих женщин и детей. Скванто и Самосет245 — имена тех двух благородных вождей, которые были так добры к пилигримам. И за все это индейцев назвали дикарями.

Теперь нам предстоит показать нечто ужасное. Мы обратимся к событиям января — марта 1623 года, когда колония мистера Уэстона была близка к гибели от голода. Некоторые колонисты, чтобы выжить, вынуждены были наниматься в услужение к индейцам. В обмен на пищу они должны были носить воду и дрова. Однако многие белые не довольствовались этим и пытались воровать у индейцев кукурузу. А так как индейцы выражали недовольство, то они же и были наказаны, и сделано это было, по словам белых, дабы усмирить дикарей.

Давайте, однако, посмотрим, кто же в большей степени является дикарями. Человек, укравший зерно, был крепкого, атлетического сложения, и, чтобы спасти его от наказания, колонисты схватили больного, хромого старика, который ткачеством зарабатывал себе на пропитание. Полагая, что старик не так уж и полезен, колонисты вместо вора повесили этого не виновного в преступлении человека. О дикарь! Где ты, чтобы оплакать преступления христиан! (Индейцы всех без исключения белых называют христианами.)

А вот еще один пример гуманности истинных христиан, каковыми они сами себя считают.

Некто капитан Стэндиш246, собрав разной снеди, лицемерно заявляет, что готов устроить пир для индейцев, а когда те усаживаются за трапезу, люди капитана закалывают их ножами. И белые называют такое убийство угощением для дикарей! Мы полагаем, из этого видно, кто является дикарями, ибо подобное преступление скорее свойственно истинным дикарям, чем истинным христианам.

Голову индейского вождя Уиттамумета белые водрузили на шест в своем форте и, насколько нам известно, вознесли хвалу своему Богу за успешное убийство несчастного индейца, ибо в обычае у них возносить хвалу Господу за подобную победу, так как они верят, будто, поступая таким образом, выполняют его волю и наказ. Интересно, не считают ли они наказом Господним, когда лгут, напиваются пьяными, грешат и прелюбодействуют? И одно и другое — дикость. Что скажете вы, судьи? Разве это не так, разве их дела не подтверждают этого? Индейцы полагают, что это так.

Не следует думать, что к Массасойту247 и его сыновьям пилигримы относились с уважением, потому что они были достойными людьми. Их просто боялись. И мы полагаем, что пилигримы, будь это в их власти, безжалостно убили бы их, несмотря на утверждение, что исповедуют милосердие. Достаточно вспомнить оскорбления, каким подвергался сын Массасойта. Однажды, когда Александер248 сидел со своими людьми за утренней трапезой, за ним явились вооруженные представители губернатора с приказом немедленно схватить Александера. Сделано это было без малейшего повода. Александер и его люди видели приближение вооруженных посланцев губернатора и могли бы оказать сопротивление, но они не стали этого делать, полагая, что у губернатора нет никаких оснований для враждебных действий, но бессердечный негодяй приставил шпагу к груди Александера и заявил, что убьет его, если тот не последует за ним, и, если бы не вмешательство одного из людей Александера, ему пришлось бы уступить. Александер был человеком вспыльчивым и гордым. Такое бесцеремонное, оскорбительное отношение привело к тому, что он заболел лихорадкой, да так и не поправился. Кое-кто из индейцев подозревал, что Александера отравили. Он умер в 1662 году.