Тогайский дракон - Роберт Сальваторе

— В скриптории? Разве у тогайру есть письменные труды?

— Я имею в виду бывший скрипторий Прады, — с кривой улыбкой ответила Бринн, и ятол Маду Ваадан широко раскрыл глаза. — Его сокровища спрятаны в пустыне, и никто не найдет их, если я этого не пожелаю. Я верну все, что мы взяли в Праде, когда в Дариан-Дариалле будет построено новое здание скриптория, доступного как для бехренских, так и для тогайских мудрецов.

Маду Ваадан покачал головой.

— С какой стати Бехрен должен идти на уступки? — в который уже раз осведомился он, — Неужели ты не понимаешь, предпочти мы сражение — тебе конец! Похоже, ты забываешь об этом.

— Возможно, но какой ценой достанется вам эта победа?

— Мы уже заплатили такую цену, что новые потери нас не устрашат.

Тогайранка кивнула, признавая, что против этого возразить не может.

— Однако ты, ятол, тоже не понимаешь, какой огромной может быть ваша выгода, — сказала она. — Я просила тебя прийти сюда одного, потому что хочу, чтобы именно ты понял, какую выгодную сделку я тебе предлагаю.

— И в чем же она заключается?

— В союзе между нами, — ответила Бринн.

— Союз между Тогаем и Бехреном?

— Между Дариан-Дариаллом и Хасинтой, — уточнила девушка. — Между Тогайским Драконом и ятолом Маду Вааданом. Если ты заставишь меня уйти из города, кто займет мое место? Тот, кто предан Хасинте или Авру Изе? — Маду Ваадану ответить было нечего. — И если ты пошлешь каре сражаться со мной, кто будет виновен в смерти тысяч бехренцев, чьи тела останутся лежать в пустыне, и сотен пленников, которых я прикажу казнить? Ятол Бардох или ятол Маду Ваадан? — Внезапно Бринн наклонилась вперед и пристально посмотрела в глаза собеседника. — Я предлагаю тебе свернуть с тропы вражды между нашими народами. Разве это не будет поистине мудрым решением?

— Неужели ты веришь, что, если мы заключим союз, можно будет перечеркнуть столетия недоверия и ненависти? — спросил ятол.

— Я верю, что можно сделать в этом направлении по крайней мере первый шаг, — убежденно ответила тогайранка. — И неужели Хасинта не выиграет от союза с Дариаллом?

— С Дариан-Дариаллом, — после долгого молчания поправил ее Маду Ваадан.

Бринн широко улыбнулась и посмотрела на одобрительно кивнувшего Астамира.

В полдень того же дня огромная бехренская армия оставила позиции; перед уходом они даже передали часть припасов тогайру.

— Без споров в их стане не обошлось, — заметил мистик, обращаясь к подруге.

— Все равно у них не было другого выхода.

— Ты многим рисковала.

— На каждом шагу долгого пути, — подтвердила Бринн.

Когда ситуация стабилизировалась после затянувшейся зимы на рубеже 844 и 845 годов Господних, в городе, где правила Бринн, бехренцев оказалось даже больше, чем тогайру. Тем не менее многие кочевники продолжали перебираться в Дариан-Дариалл из степей, в том числе сделали это и старые друзья девушки, Барачак и Тсолана.

— Ваши советы мне очень пригодятся, — сказала им обрадованная встречей тогайранка. — Многое еще остается неясным.

— В самом деле, — откликнулся старик. По степи, откуда он пришел, только-только прокатились отзвуки поразительной победы Бринн. — В самом деле!

Как и было обещано, ворота города распахнулись для жителей обеих стран, и многие бехренские торговцы стекались сюда, понимая всю выгоду торговли с тогайру, предлагающих помимо прочих товаров чрезвычайно ценящихся в землях Короны прекрасных скакунов.

Весной прибыл первый караван со свитками и манускриптами из скриптория Прады. К этому времени работа над новым огромным зданием скриптория шла полным ходом. И хотя ученые Прады, крайне недовольные этим, прислали Бринн возмущенную жалобу, вскоре они тоже начали появляться в городе, чтобы поработать с древними томами и свитками.

До тогайранки доходило множество слухов о неспокойном положении дел на побережье к югу от Хасинты. Теперь она понимала, что Астамир ничуть не преувеличивал, говоря об охватившем Бехрен кризисе. Тем не менее она решила вести себя как добрый сосед и не пытаться получить из несчастья бехренцев выгоду. Надо признаться, у нее хватало забот и с Тогаем. В степях все шло далеко не гладко, поскольку там оставалось много ожесточившихся, затаивших обиду и злость бехренских поселенцев.

Однако Бринн верила: они справятся. После того, что им удалось совершить, любое препятствие уже не казалось ей непреодолимым.

Этой весной случились еще два события, одно из которых было ожидаемым и желанным, а другое застало тогайранку врасплох.

— Аграделеус согласился доставить меня к Огненным горам, прежде чем он вернется в подземелье, — сообщил ей Астамир, явившись к Бринн вместе с драконом.

— Мои раны почти исцелились, — добавил Аграделеус. — По крайней мере, я уже могу летать. Как приятно будет снова почувствовать бьющий в лицо ветер!

— Ты возвращаешься в Обитель Облаков? — спросила Бринн мистика.

— Это необходимо. — Астамир взял ее руки в свои. — Я должен рассказать магистру Чаэсу и магистру Гларии о переменах в Бехрене и Тогае, и мы втроем будем решать, какое место должны занять Джеста Ту в этом новом мире. Не исключено, что после смерти Чезру и Калиита Тимига отношения между нашими орденами могут измениться. Над этим нужно серьезно поразмыслить.

Бринн страстно хотелось возразить, попросить Астамира остаться и помочь ей пережить это смутное и опасное время. Но ведь в свое время она позволила Белли'мару Джуравилю и Каззире уйти, понимая, что им это необходимо. Видимо, сейчас пришел черед Астамира.

— Однажды я тоже туда вернусь, — пообещала она.

— Я встречу тебя с распростертыми объятиями, — ответил мистик. — И мы рука об руку преодолеем пять тысяч ступеней и больше не покинем это место величайшего просветления.

И Бринн, и Астамир с трудом сдерживали слезы. Это была горькая разлука, но оба искренне верили, что непременно встретятся вновь.

— А что будет с тобой, мой добрый Аграделеус? — внезапно спросила тогайранка. — Вернешься в свое подземелье?

— Я должен подыскать подходящую пещеру для сокровищ и обдумать, как поудобнее разместить сказителей, — отозвался Аграделеус, напоминая Бринн об их договоренности.

— Обещай, что не слопаешь их.

— Ну, ты хочешь слишком многого.

— Аграделеус…

— А ты обещай, что их рассказы и песни будут хороши! — взревел дракон.

И все трое рассмеялись.

— Если ты мне снова понадобишься, я могу рассчитывать на тебя? — спросила Бринн. — Ты откликнешься на мой зов?

На физиономии Аграделеуса заиграла характерная для него зловещая усмешка. Несмотря на радостное настроение, Бринн и Астамир вздрогнули, когда дракон ответил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});