Бегущий в Лабиринте (Трилогия) - Джеймс Дашнер (Дэшнер)

– Вряд ли, – ответил Галли. – Моя сорока – источник надежный, и от похищений за версту несет ПОРОКом. Обе проблемы создают опасное сочетание: по городу гуляет зараза, хотя правительство вовсю отрицает этот факт. И нас становится все меньше и меньше. Что бы на самом деле ни творилось, в конце концов Денвер вымрет. Что станет с другими городами – я не знаю.

– Ну а мы здесь при чем? – спросил Хорхе.

– Тебе что, плевать на гибель цивилизации?! – поразился Галли. – Города разваливаются. Скоро кругом станут бродить одни психопаты, мечтающие сожрать тебя на ужин.

– Конечно, нам не плевать, – ответил за Хорхе Томас. – Но что от нас требуется?

– Эй, я знаю только то, что у ПОРОКа одна цель – найти лекарство. Опыты обречены на провал, это и так ясно. Будь у нас деньги и власть ПОРОКа, мы обратили бы ресурсы на действительно благое дело: уберегли здоровых от заразы. Я думал, ты в этом тоже заинтересован.

Конечно. Конечно, Томас хочет спасти выживших. Отчаянно хочет.

Не дождавшись ответа, Галли пожал плечами.

– Терять нам особенно нечего. Можем и попытаться.

– Галли, – заговорил Томас, – ты знаешь что-нибудь о Терезе и тех, кто бежал с ней?

Галли кивнул:

– Да, их мы тоже отыскали. Проинформировали, как и вас. Кто, по-твоему, моя сорока?

– Тереза, – прошептал Томас. В душе зажглась искорка надежды: вдруг Тереза, обретя память, вспомнила о мерзких делишках ПОРОКа? Вдруг после операции она приняла сторону Томаса? И заявления вроде «ПОРОК – это хорошо» останутся наконец в прошлом?

– Верно. Она призналась, что не желает повторения экспериментов. И вроде как надеется отыскать тебя. Кстати, есть еще кое-что…

– Новые проблемы? – простонал Томас.

Галли пожал плечами:

– Куда без них сегодня? Один из наших, пока искал вас, подслушал тревожные сплетни – о беглецах из лаборатории. Вряд ли тебя отследили, но о том, что ты направился в Денвер, ПОРОК, похоже, догадался.

– И что? – спросил Томас. – О чем сплетни?

– За голову некоего Ганса дают крупную награду. Он работал на ПОРОК, и теперь его хотят убить. Ты же к нему прилетел?

Глава двадцать шестая

Бренда поднялась с места.

– Мы уходим. Прямо сейчас. Пошли.

Хорхе и Минхо вскочили первыми. Надо было сразу послушаться Бренду. Главное все же отыскать Ганса и обезвредить маячок в голове. Если нейрохирурга и правда ищут, то следует поторопиться.

– Галли, поклянись, что ты рассказал нам правду.

– Клянусь, все до последнего слова – правда. – Изувеченный глэйдер даже не шевельнулся, не встал. – «Правая рука» жаждет действия, они прямо сейчас – пока мы лясы точим – планируют одну операцию. Но им не хватает сведений о внутреннем устройстве ПОРОКа. Кто лучше тебя может рассказать о нем? Если удастся привлечь на нашу сторону Терезу – так вообще здорово будет. У нас теперь каждый живой глэйдер на счету.

Ладно, Галли верить можно. Они с Томасом раньше ненавидели друг друга, зато сейчас у них общий враг. Пора объединяться в команду.

– Если захотим примкнуть к «Правым», что от нас потребуется? – спросил Томас. – Нам вернуться сюда? Или искать другую точку?

Галли улыбнулся:

– Возвращайтесь сюда. Принимаю гостей всю следующую неделю. Каждый день, до девяти утра. Буду ждать. Вряд ли за эти семь дней мы что-либо предпримем.

– А потом? – нетерпеливо спросил Томас.

– То, что вам нужно знать, я уже рассказал. Хотите большего – возвращайтесь, жду.

Томас и Галли пожали друг другу руки.

– Я тебя ни в чем не виню, – признался Томас. – Во время Метаморфозы ты видел, чем меня заставлял заниматься ПОРОК. Так что я бы и сам себе не доверился. Знаю, Чака ты убивать не хотел, но на дружеские объятия не рассчитывай.

– Взаимно.

Бренда ждала у двери, однако у самого порога Галли перехватил Томаса за локоть.

– Мир еще можно попытаться спасти.

– Дождись нас, – ответил Томас и вышел вслед за друзьями. Вернулась надежда, и больше он не страшился неизвестности.

Ганса нашли только на следующий день.

Хорхе подыскал дешевый мотель, где ребята и устроились на ночь, предварительно купив новую одежду и продукты. Пока Томас с Минхо ковырялись в Сети, Бренда и Хорхе обзванивали каких-то знакомых. Наконец, спустя несколько часов напряженных поисков, через десятые руки удалось добыть адрес Ганса. Было уже поздно, и беглецы завалились спать: Минхо с Томасом на полу, остальные двое – на кроватях.

Наутро они умылись, позавтракали и, переодевшись в новое, пошли ловить такси. Водитель отвез их по адресу – к многоквартирному дому чуть лучше того, в котором обитал Галли.

Поднявшись на четвертый этаж, они постучали в серую металлическую дверь. Женщина, открывшая им, упорно твердила, что никаких Гансов не знает. Хорхе не сдавался, и наконец из-за плеча женщины выглянул седой мужчина с массивной челюстью.

– Впусти их, – мрачным голосом велел он хозяйке.

Минуту спустя Томас и трое его компаньонов уже сидели за шатким кухонным столиком. Ганс не слишком-то гостеприимно присел в сторонке.

– Рад видеть тебя живой и здоровой, Бренда, – сказал он наконец. – И тебя, Хорхе. Правда, я не в настроении беседовать за жизнь. Выкладывайте, зачем пришли.

– Полагаю, основная причина тебе и так ясна, – ответила Бренда, кивая в сторону Томаса и Минхо. – Еще мы узнали, что ПОРОК назначил награду за твою голову. Надо спешить: проведи операцию и сразу беги отсюда.

Последний пункт, казалось, никак не взволновал Ганса. Пожав плечами, седой взглянул на двух потенциальных клиентов.

– Хотите избавиться от имплантатов, так?

Томас кивнул. Он нервничал и притом торопился покончить с делом.

– Я только хочу вырубить управляющее устройство, воспоминания не нужны. И еще: как именно ты проводишь операции?

Ганс брезгливо поморщился.

– Нет, вы только послушайте! Бренда, что за труса ты привела? У него коленки трясутся.

– Я не трус, – не давая ответить Бренде, заявил Томас. – Просто ко мне в голову кто только не залезал.

Ганс хватил ладонями по столешнице.

– Кто сказал, что я полезу к тебе в голову? Ты не так сильно мне нравишься.

– Вежливых людей в Денвере не осталось? – пробормотал Минхо.

– Даю три секунды, народ. Потом вышвырну вас из моей квартиры.

– Так, все заткнулись, быстро! – крикнула Бренда и зашептала Гансу почти в самое ухо: – Дело важное. Томас сам очень важен, и ПОРОК пойдет на все, чтобы вернуть его. Этих гадов нельзя подпускать к Томасу и Минхо слишком близко, иначе их мозгами начнут манипулировать.

Ганс окинул Томаса пристальным взглядом ученого, рассматривающего образчик некой субстанции.

– По мне, так обычный мальчик. – Покачав головой, он встал. – Мне нужно пять минут, чтобы приготовиться.

Сказав это, он вышел через боковую дверь в соседнюю комнату. Оставалось гадать, узнал ли он Томаса, вспомнил ли, чем тот занимался для ПОРОКа до отправки в Лабиринт.

Вернувшись в кресло, Бренда вздохнула:

– Могло быть и хуже.

Ну да, все самое худшее еще впереди. Хорошо, что Ганс согласен помочь. Правда, чем больше Томас поглядывал в сторону соседней комнаты, тем сильнее нервничал. Сейчас совершенно незнакомый человек в антисанитарной обстановке вскроет ему череп.

– Зассал, Томми? – хихикнул Минхо.

– Забываешь, muchacho, – напомнил Хорхе, – что тебе предстоит та же операция. Пять минут – и седовласый дедуля будет готов. Мужайся.

– А, чем скорее – тем лучше, – ответил Минхо.

В висках появилась пульсирующая боль, и Томас, придвинувшись к столу, обхватил ладонями голову.

– Томас? – прошептала Бренда. – Тебе плохо?

Томас ответил было:

– Да просто…

Но слова застряли в горле; позвоночник пронзила острая боль. Через мгновение ее и след простыл, однако потом резко вытянулись как по струнке руки и ноги – и Томас, дрожа, съехал на пол. Ударившись спиной о твердую плитку, он вскрикнул и попытался восстановить контроль над телом. Не смог. Стопы сами собой сучили по полу, лодыжки бились о ножки стола.

– Томас! – завопила Бренда. – Что с тобой?

Томас соображал отчетливо, но не в силах был управлять собственным телом. Рядом возник Минхо и попытался его успокоить. Хорхе, выпучив глаза, застыл как громом пораженный.

Вместо слов с губ срывались только брызги слюны.

– Ты меня слышишь? – громко спросила Бренда. – Томас, ответь: в чем дело?

Внезапно страшная судорога прошла, конечности обмякли. Двигать ими сознательно, впрочем, тоже не выходило – как Томас ни тужился. Он вновь попробовал заговорить – тщетно.