Призыв мёртвых - Джеймс Барклай

Казначей поднялся из мерзостной жижи, затряс головой и принялся отплевываться и сморкаться, избавляясь от слизи во рту и ноздрях. Грохот волны не смолк — она катилась дальше, гоня перед собой беспомощных и обреченных на погребение людей.

Джеред огляделся. Позади прошедшей волны все было разрушено, уничтожено, осквернено и превращено в отравленную топь. Он сделал несколько нетвердых шагов назад. Голова болела так, словно по ней вновь и вновь били кувалдой. Казначей заходился в кашле, его мутило и рвало. Дрожащими руками он пытался стереть клейкую грязь с лица и протереть глаза.

Там! Это должны быть они. Джеред рванулся из последних сил и побежал. Спотыкаясь, шатаясь — но побежал. Гниль на каждом шагу хлюпала под ногами.

— Миррон! — попытался выкрикнуть он, зашелся в кашле и, отхаркавшись, закричал снова: — Ардуций!

Они лежали рядом, вместе, до последнего момента не разжав объятий, почти неузнаваемые под слоем покрывавшей их буро-зеленой, испускающей вонючие испарения грязи. Но вот кто-то из Восходящих шевельнулся, приподнял голову и посмотрел налево. Джеред проследил за взглядом и увидел стоявшего на коленях Оссакера. Склизкая пленка покрывала его так же, как и остальных, его качало из стороны в сторону, но невидящие глаза были открыты и обращены к ним.

С трудом поднявшись на ноги, Миррон помогла встать Ардуцию. Он повис на ней, а когда она шагнула к Оссакеру, вскрикнул, наступив на сломанную ногу. Джеред рванулся вперед, преодолел последние несколько шагов, отделявшие его от Арду и Миррон, и, подхватив свободную руку Ардуция, забросил ее себе на плечо.

— Осси! — крикнула Миррон. Ответа не последовало. — Осси! Держись! Пожалуйста, держись!

В сознании Джереда хаотично мельтешили мысли. Волна ударила по лагерям. Палатки попадали, парусина порвалась в клочья и обратилась в гниль. Вопли насмерть перепуганных людей оборвались, когда волна накатила на них. Казначей непроизвольно бросил взгляд в ту сторону — сколько людей было сметено, подхвачено чудовищным валом, изувечено, погублено, уничтожено! Он содрогнулся, чувствуя, как вновь усиливается тошнота.

Миррон и Ардуций продолжали окликать Оссакера. Джеред знал, что он спас их, хотя понятия не имел как. Объявляющий Боль превзошел самого себя. Защитил их от гниения, от разложения и смерти. Они трое ковыляли к Оссакеру, чтобы четверо выживших в этом опустошенном краю людей снова соединились вместе.

Миррон и Ардуций осели на землю рядом с братом. Он ощутил их приближение и мягко упал на руки Миррон.

— Я спас вас, — прошептал слепец. — Я сумел.

Джеред увидел, что все его лицо ужасно обветрилось и потрескалось, волосы отросли фута на полтора и были совершенно седыми, лицо сделалось морщинистым, как у старика возраста Андреаса Колла, а от тела остались только кожа да кости. Оссакер цеплялся за рукав Миррон рукой с длиннющими отросшими ногтями, с трудом пытаясь набрать воздуха в легкие.

— Ох, Осси, что же ты сделал? — прошептала она, приглаживая его волосы и привлекая его к себе.

Ардуций привстал рядом с ним на колени и возложил на него руки, зондируя жизненные силы.

— Не надо, — промолвил Оссакер, открывая глаза. Они были тускло-серыми, с мелкими проблесками голубизны вокруг пустых провалов зрачков. — Использовать больше нечего. Ничего живого не осталось. Кроме меня самого.

Оссакер зашелся в приступе кашля, заставившем сотрясаться все его тело.

— Мы подкрепим тебя, — промолвил Ардуций. — Мы все исправим. Ты только держись.

— Нет. Не надо. Нельзя, — прохрипел Оссакер, и Джеред закусил губу. — Берегите энергию. Она необходима для Гориана. Вы должны остановить его.

Колоссальной силы толчок заставил содрогнуться и без того погубленную равнину, над которой эхом разнесся чудовищный треск и грохот. Но на какой-то миг даже над громом рушащегося и крошащегося камня возвысился отчаянный призыв тысяч голосов к Всеведущему, отвернувшемуся в этот день от своих чад. Джеред бросил взгляд на восток, но не увидел ничего, кроме пыли, пара и тумана. Столько друзей! Столько прекрасных людей!

— Что это? — спросил Ардуций.

— Стена, — ответил Джеред. В горле у него стоял ком, и его хватило только на хриплый шепот — Оссакер прав, мы должны остановить его прямо сейчас. Потому что, если мы не положим этому конец, оно будет длиться вечно.

— Я не брошу здесь Оссакера, — заявила Миррон. — Мы не можем так поступить.

— У меня и в мыслях ничего подобного не было. Я понесу его, а ты поддержишь Ардуция. И вот еще что. Арду, Миррон, сделайте все возможное, чтобы нащупать Гориана. Мы уже и так опоздали. Мы уже и так потеряли слишком много.

Миррон помогла подняться Ардуцию, охавшему при каждом движении, тревожившем его поврежденную ногу. Он был бледен от боли, на грязном лбу выступал пот. Джеред опустился на колени, бережно взял Оссакера на руки и встал.

— Похоже, легче ты не сделался, а?

Оссакер не ответил. Дыхание его было прерывистым, голова упала на плечо Джереда. Казначей повернулся на запад, на самом деле не зная, куда именно надо идти. И тут сзади до них донесся хлюпающий звук, похожий на тот, что издает убегающая волна, уносящая с собой песок и тину. Но медленный, усиливающийся и зловещий, словно первое дыхание зла.

Со своей ношей на руках Джеред повернулся и бросил взгляд назад и вдаль. Гнилая топь простиралась повсюду, насколько мог видеть глаз. Фронт земляной волны, гребень которой отмечался дымкой испарений, ушел уже далеко, а гораздо ближе, на месте разрушенных лагерей, происходило движение. Джеред сглотнул и непроизвольно отступил на шаг.

— О нет!

К небу тянулись руки. Из трясины поднимались головы. Покрытые слизью тела поднимались и распрямлялись, стоя на нетвердых ногах. Беженцы, солдаты. За ними показались и более крупные фигуры — лошади. Они поднимались. Тысячи. Десятки тысяч. А поднявшись, все как один повернулись и двинулись на запад. Они шатались, руки и ноги болтались туда-сюда, головы качались из стороны в сторону. Джеред понял — он видел именно то, чего так боялся.

Повернувшись, он быстро зашагал прочь по склизкой земле.

— Арду, Миррон, поспешим! И не оглядывайтесь.

— Почему? — спросил Ардуций.

Джереду пришлось замедлить шаг, поскольку Ардуций едва ковылял.

— Потому что за нами идут мертвецы. Все разом.

* * *

Радостные восклицания оборвались. Солдаты, только что торжествующе подбрасывавшие копья и мечи в воздух, уронили их на землю. Мертвые за стенами не двигались, но победные кличи в лагерях и возле них смолкли. Воздух наполнился грохотом. Фундамент стен слегка вздрогнул, породив испуганные возгласы.

Роберто побежал к задней стороне сторожевого форта, к установленным там на штативах стационарным увеличителям. Прильнув к окуляру одного из них, он сначала навел его вдаль, на горизонт, а потом стал опускать, медленно поводя вправо-влево и приближая зону обзора. То, что он увидел, пробрало его холодом до костей, несмотря на жаркое солнце генастро. Люди бежали, превратившись в неуправляемую, охваченную паникой толпу. Легионеры бесцеремонно расталкивали замешкавшихся граждан, беженцы топтали друг друга. От дисциплины и порядка не осталось и следа, было забыто все, кроме первейшего инстинкта — чувства самосохранения. Лица беглецов искажал ужас, люди пронзительно вопили, жадно хватая ртами воздух. На глазах у Роберто кто-то споткнулся и упал, волна беглецов тут же накрыла его. Помочь ему никто даже не попытался.

Страх превратил людей в животных, и Роберто, положа руку на сердце, не мог никого винить в этом, ибо их обратил в бегство вздыбившийся позади и накатывавший на них земляной вал, фронт которого растянулся в обе стороны, насколько достигал взгляд. Эта волна столкнулась с корнями Гау, громыхая, прокатилась по предгорьям, всколыхнула и расплескала озеро Айр. Сметая перед собой все живое, она неуклонно катилась к Драгоценной преграде.

— Нет! Боже Всеобъемлющий, нет! — Роберто упал на колени, оперся раскрытой ладонью о камень и воздел другую руку к небу. — Боже правый, Всеведущий, хранящий любящих Тебя чад Твоих верных! Избавь нас от этой участи! Укажи нам путь к победе и не дай земле Твоей погубить чтущих Тебя!

Массив форта содрогнулся так, что не все устояли на ногах. Все затряслось, даже онагры на крыше подскочили. Роберто поднялся с колен. Земляная волна высотой в два человеческих роста растянулась вдоль горизонта на западе: небо над ней потемнело от поднятой пыли и грязи. Она продвигалась, сокрушая перед собой все и не ведая преград. Роберто повернулся и побежал туда, где Даваров и Харбан цеплялись за зубцы, ожидая, когда ослабнут толчки.

— Держитесь крепче за все, что можете! — закричал он. — Что бы ни случилось, держитесь! Не разжимайте хватки! Не падать! Свалиться вниз — значит умереть! Если мы уцелеем, то только здесь, наверху!