Клятва Смерти (СИ) - Юлия Цезарь

от его радости Кон и бросил ему мешочек денег. ‒ Я уже купил пуль, но раз мы наконец-то выдвигаемся, хочу, чтобы было с запасом. Кузнец знает уже размеры. С Мирой подели деньги.

‒ Деловой какой, ‒ сказал Сазгаус, отсыпав себе половину серебряных монет, которые были в мешочке, а остатки протянул уже Мире. ‒ А сам чего делать будешь?

‒ Я за билетами. Раз уже все решили, то я хочу забить нам нормальные наконец-то места, а не нору в трюме. ‒ Кон лениво поднялся с кровати и пошел к выходу из комнаты, но уже возле двери остановился и обернулся к Мире. ‒ Мара сейчас спит, я заглядывал к Зеду. Не буди ее. Она, когда пришла, выглядела ужасно. Пусть отдохнет.

‒ Хорошо, ‒ протянула Мира, смотря на оставшиеся монеты в мешочке. Там было даже больше, чем требовалось. В деревушке цены были получше, чем в Иле. Да и Мира уже знала, к кому идти, чтобы получить скидку.

Обернувшись к Кону, она помахала ему рукой как раз в тот момент, когда он уже выходил. Только подумать, что когда-то они начали этот путь вдвоем, а сейчас они были в компании друзей на финишной прямой. Оборачиваясь назад на себя прежнюю, Мира и не могла подумать, что та скромная и неуверенная в себе девушка, у которой сердце чуть не выпрыгнуло из груди от страха предложить свою помощь незнакомцу, вырастет в ту, кто могла призвать самого настоящего жнеца. И заполучить самого красивого мужчину на свете, который сидел напротив нее. Ну и пусть наполовину звездный, вор и запачкал руки в крови, зато ее. Родной и любимый. Тем более после острова он больше не убивал, и она надеялась, что и не придется в будущем.

‒ Саз, ‒ позвала Мира, разглядывая его влюблёнными глазами. Ничего спрашивать не собиралась, просто хотела, чтобы он на нее посмотрел. Она улыбнулась своим мыслям о нем и поднялась, обошла его сзади, обнимая за плечи. ‒ Как жаль, что скоро мы расстанемся с этой чудесной мягкой кроватью, которая прошла проверку, ‒ хихикнула она.

Сазгаус усмехнулся, взяв её ручки, и повернулся к ней лицом, кладя женские ладони теперь уже себе на грудь, смотря на Миру точно таким же взглядом, как и она на него. Только его взгляд был более… Осознаннее, что ли…

‒ У нас будет гамак. Не будет гамака, будет пол. Настигнет крушение ‒ я и в воде тебя отыметь смогу.

Он ей подмигнул и, наклонившись, поцеловал в носик. А когда выпрямился, уже повел по таверне вниз, а после на выход. Хоть их пути и разойдутся сейчас, но до первых продуктовых лавок, коих тут было много, он мог её проводить.

‒ Насчет Мары не расстраивайся ‒ от любви точно не помрет. Купи мне рыбы в дорогу. Что-то давно я не ел её.

‒ Куплю, ‒ пообещала Мира, а сама подумала, что тоже не отказалась бы от чего-то такого да посоленнее. Может, картошку с селёдкой заказать на ужин?

У первой лавки, в которую Мира решила зайти, они горячо распрощались, обещая скорую встречу друг другу поцелуем. Из продуктов Мира не стала изобретать, а купила все то, что брали до этого. Сумка быстро наполнилась припасами и стала тяжелой, а ей оставалось ещё купить хлеба. Она подумала, что раз Сазгаусу взяла чего-то вкусного, то и остальным надо. Кон с Марой любили конфеты, а про Зеда она ничего не знала, но взяла и на него. Смотря на маринованные огурчики в банке, она раздумывала, что такого взять себе, когда сзади раздался знакомый голос.

‒ Мира, давай помогу, тяжело же, ‒ осторожно предложил Сайман, подходя ближе. По мешкам под глазами сразу было видно, что он не сомкнул глаз всю ночь. Выглядел уставшим не хуже Мары, но в Мире все ещё была свежа обида за подругу, поэтому она без зазрения совести вручила ему сумку, набитую едой. Вешая ее себе на здоровое плечо к своей с вещами, он спросил: ‒ Уже уезжаем?

‒ Да, послезавтра наш корабль уходит. Ты с нами? ‒ спросила Мира вскользь и отвернулась, уходя к следующему прилавку, будто ей было все равно, что Сай ответит. Хотя по сумке и так было понятно, что от Уру он ушел. Или она его выгнала. «Поделом ему», ‒ подумала Мира.

‒ Да, ‒ тихо ответил Сайман и, вздохнув, последовал за ней. Он не знал, как загладить свою вину перед всеми, поэтому просто покорно собирался выполнять все, что ему скажут, если позволят остаться. Все равно ему больше некуда идти.

Не прошло и десяти минут, как Миру начали раздражать эти его вздохи. Она уже развернулась, чтобы высказать по этому поводу все, что она думала, как вдруг с центра площади раздались крики. С их места ничего не было видно, и все вокруг обеспокоенно переглядывались и обменивались шепотками, пока кто-то не закричал:

‒ Бегите! На нас напали!

Началось настоящее сумасшествие. Все бросились в разные стороны, побросав сумки и прилавки. Кто-то бежал домой, чтобы забрать семью и спрятаться, кто-то наоборот хотел помочь там, откуда доносились возгласы. Мира почувствовала, как на ее руке сомкнулась ладонь Саймана и потянула к выходу с площади, но она не могла просто убежать. Если это за ними, то они обязаны что-то сделать!

‒ Нет, мы должны помочь, ‒ крикнула она и вырвала руку, убегая в самое пекло.

‒ Мира, стой! ‒ позвал ее Сай, но та его не желала слушать. Ему ничего не оставалось, кроме как побежать за ней. Если с ней что-то произойдет, его точно выпотрошат.

На улице за поворотом, откуда бежала напуганная толпа, слышались крики и зовы о помощи. В основном, это были женщины, но видя страшное, непривычное здешним жителям зрелище, не стеснялись вопить и мужчины. И чем ближе подходила Мира, тем яснее становилась причина нападения. Точнее голос…

Очень знакомый ее сердцу голос.

‒ Думаешь, я шутки с тобой шучу? Я сказал, предложи больше, чем заказчик! Умереть хочешь?!

‒ Это все, что есть! ‒ кричал в ответ совсем уже дедушка. ‒ Умоляю, господин! Я не понимаю! Я…

Но ответа его уже невозможно было услышать. Лишь вопль, пробирающий до костей. Воевавшие точно могли сказать ‒ такого крика даже на войне не приходилось слышать.

И вот, свернув на злосчастную улицу, Мира увидела поистине страшную картину. Сазгаус ‒ ее родной Сазгаус! ‒ прижимал к своей груди выкрученную и