Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как у них только фантазии хватило выдумать такую историю! Хоть сейчас в бульварный роман, – воскликнула возмущённая и поражённая до глубины души (впрочем, будучи искушённым читателем литературной критики, отчасти и позабавленная) Ада. – Это было бы смешно, если бы не было так серьёзно. Дядя Тан в роли графа Монте-Кристо! Или, скорее, маркиза Родольфа из «Парижских тайн»! И потом, как это связано с наследством? Даже если бы это было правдой... уж простите, доктор Креспи, я сейчас ерунду говорю... так вот, даже если бы это было правдой, то ведь это у дяди появилась бы возможность Вас шантажировать, а не наоборот!
– Ты совершенно права, он мог бы заставить меня делать все, что захочет, в обмен на моё молчание. Но твоим родственникам не интересны логические цепочки – они бьют вслепую, понимая, что непросто выбраться из грязи, если стоишь в ней по уши.
– А синьора Клементина знает? Что она говорит?
– Что тебе сказать, Ада? Моя жена рыдает уже третий день.
2
Рыдала синьора Креспи, рыдала Лауретта, рыдала Армеллина. Ада же, напротив, при виде этой позорной и совершенно абсурдной лавины обвинений вдруг почувствовала столь желанное спокойствие. В кромешном мраке их положения утешало только одно: Грация с детьми, в отличие от всех остальных, отказались подписывать исковое заявление. Единственное, что теперь беспокоило Аду, – обстоятельства её собственного рождения: она не сомневалась, что во всём остальном тётки и кузены солгали, и это было легко доказать.
Пока Джакомо Досси и доктор Креспи перерывали дом и амбулаторию в поисках старых завещаний, она отправилась в редакцию «L'Indipendente» и попросила разрешения свериться с архивом. Процедура доступа к нему оказалась довольно длинной, потому что сперва пришлось обращаться в городской архив, где хранились и подшивки всех прочих газет региона. Конечно, всё можно было бы ускорить, но к Лео Ада пока предпочла не обращаться. Оставшись одна в крохотной пыльной комнатушке, она взяла с полки том, в котором содержались номера газеты за первый квартал 1942 года, отыскала даты, следующие за днём её рождения, и принялась терпеливо, несмотря на волнение, просматривать все рубрики подряд, не ограничиваясь новостями и криминальной хроникой: объявление могло попасться где угодно, а пропустить его не хотелось. Если Ада не сможет его найти, значит тётки солгали, придумали историю на пустом месте. А может, фашистская цензура просто запрещала публиковать сообщения, противоречащие напыщенной риторике о радостях родительства и материнской любви? Нельзя позволить порченым матерям-невротичкам занимать место плодовитых и довольных жизнью городских и деревенских домохозяек!
Наконец она обнаружила то, что искала, в гуще заметок и объявлений под рубрикой «Кто-то теряет, а кто-то находит», среди связок ключей, оброненных кошельков, убежавших собак и вырвавшихся из клетки, попугаев.
«"Мамочка, где ты?" – спрашивает маленькая Лучана, всего двух дней от роду», – гласила подпись под фотографией младенческого личика с размытыми чертами. Далее следовал текст:
Драматическое событие произошло в прошлый понедельник в гостиничном номере города, который власти просят нас не называть. Женщина благородного происхождения, имени которой мы не знаем, потеряв рассудок и память после исключительно тяжёлых родов, заставших её врасплох, когда она в полном одиночестве остановилась в нашем городе, бесследно исчезла. Ребёнок, очаровательная девочка, которую вы видите на приведённой выше фотографии, осталась в абсолютной безопасности в гостинице, окружённая любовью и заботой персонала, а затем была передана в дом ребёнка. Она находится в добром здравии и ищет возможности снова оказаться в объятиях матери. Девочку окрестили именем Лучана, в честь горничной, которая её обнаружила и о ней позаботилась. Любому, кто по этому сообщению сможет опознать несчастную мать или
- Тайный голос - Бьянка Питцорно - Детская проза / Русская классическая проза
- Память – это ты - Альберт Бертран Бас - Историческая проза / Исторические приключения / Прочие приключения / Русская классическая проза
- Русские ночи - Владимир Одоевский - Русская классическая проза
- Немного пожить - Говард Джейкобсон - Русская классическая проза
- Том 6. Дворянское гнездо. Накануне. Первая любовь - Иван Тургенев - Русская классическая проза
- Гроб о трех узлах - Андрей Гордасевич - Русская классическая проза
- В снегах без огня - Лисбет Тэмбл - Русская классическая проза
- Очень хотелось солнца - Мария Александровна Аверина - Русская классическая проза
- Зелёный луч - Владимир Владимирович Калинин - Русская классическая проза
- Ладонь, расписанная хной - Аниша Бхатиа - Русская классическая проза