Листы дневника. В трех томах. Том 3 - Николай Рерих

1 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Сотруднице[133] (02.09.1946)

Дорогая наша, Ваше письмо от 20-8-46 быстро долетело, так же, как и предыдущее ко мне. Вот и из Москвы быстрее начали доходить вести, а мое "воздушное" туда шло всего 26 дней — достижение. Грабарь пишет: "У нас шибко говорят о Твоем возвращении. Тебя надо, очень надо". Уж не там ли с Вами встретимся? Неисповедимы пути!

Когда Вас называют идеалисткой, внесите поправку — реалистка! Все мы научно служим Великой Реальности — Великой Действительности. Идеализм — недостаточно определительно, но реализм тверже и описательнее. Мы говорим: защищайте культурные ценности! В этом — не рассуждение, не словопрение, но общечеловеческий приказ! Берегите Культуру! — опять приказ, гремящий, неотложный приказ. Сама действительность подтвердила спешность такого приказа. Только дураки не поймут зов о всенародном творчестве. К счастью, слышим, на Родине звучит такой зов, и народы действенно на него откликаются. Академия Наук, театры, художество, школы — все эти завоевания Культуры множатся. Вот и реализм, во всей его мощи. Давно твердили мы о сокровищах русийских, и вот теперь и газеты и радио московское неустанно говорят о ценных народных достижениях. Как говорили: "Это тебе не факт, а истина".

Вот в Москву вернулся после двадцати лет Америки скульптор Коненков. Как торжественно его встретили, завалили заказами, устроили огромную мастерскую — это тоже "не факт, а истина". А там, где народ возлюбил науку и художество — там все приложится. В пятнадцати миллионах издается Шолохов. Хороша такая реальность. В миллионах потребовался Шекспир — разве такое бывало? Русийское всенародное сокровище растет, и мы тому чистосердечно радуемся. А всякие кислые разговорчики пусть будут кладбищенскими гримасами.

И справедливость не дремлет. В Харбине повешена целая группа мерзейших фашистов — они и нам свирепо вредили. Если бы Вы знали, какие темные личности они были! Надо думать, и нюренбергских "сорников" уберут — давно пора. Посылаю Вам статью Алексея Карреля. Ценны слова большого ученого.

Вы, конечно, знаете, как бурливы здешние края. В Калькутте при мусульманском мятеже творились неслыханные зверства — ну да Вы из газет, наверно, об этом мраке знаете. Куда ни взглянете — всюду нужно Знамя Культуры — тоже не факт, а истина.

В бурю не может быть спокойно, но твердая бесстрашная уверенность не покинет испытанных путников. И Вы сейте добрые семена, реально сейте. Не пропадут они, а где будет урожай — не нам судить.

В Духе с Вами.

2 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Шанхай (04.09.1946)

Дорогой А.П., дорогие друзья!

Прилетели Ваши три пакета с письмом от 6 Августа — летели дольше, чем обычно, но, может быть, теперь путь опять осложняется: и у нас и у Вас неспокойно. Тем ценнее, что Ваши встречи, Ваша дружба углубляются и крепнут. Конечно, при любом труде можно возвышаться духом, но еще лучше, если качество труда и содружества этому способствует. Всегда было сказано, что труд в любых обстоятельствах не препятствует достижению. Часто, чем труднее — тем лучше урожай. Именно, не уходите от жизни. Преподобный дал высокий пример жизненного служения. Жизнь добра. Жизнь прекрасная может быть выражена в любых условиях, в любых мерах.

Около Знамени Мира не нужно формальных объединений. Вот Вас семеро — это очень хорошо! А затем каждый из Вас найдет случай где-то посеять во имя Культуры зерно доброе. Где и как взойдет оно — не нам судить. Сеятель не ведает, которые зерна дадут лучший урожай. Одно неоспоримо, что зерна добра и на земле и пространственно не пропадут. Итак, будьте сеятелями и с улыбкой, по сознанию, пошлите добрые зерна, добрые мысли. Ведь не для себя трудитесь о мире, о преображении жизни, но для неведомых Вам множеств. Если произойдут показательные накопления — сообщите в наш Комитет, там порадуются. Писать можно по-русски. За это время в Индии появилось несколько хороших статей о Знамени Мира — так идет добрый посев. Если бы только люди чаще о добре мыслили!

В последнем письме Грабарь пишет: "У нас шибко говорят о твоем возвращении. Тебя надо, очень надо". В предыдущем письме Грабарь сообщил, что в Москву вернулся после двадцати лет Америки скульптор Коненков — был торжественно встречен, завален заказами, и ему была устроена огромная мастерская. Кроме других заказов, будет ваять памятник Сурикову. Ценно, что русский народ так сердечно встречает культурных деятелей. Вообще, только подумать, что Шолохов издается в пятнадцати миллионах. В миллионах потребовался Шекспир. Растет великое русийское сокровище.

Хорошо писали Вы о Сердце. Сейчас многие народы забыли о нем, и возрос опасный сорняк — бессердечие. От этого врага рода человеческого надо избавляться. Вместо улыбки — гримаса. Вместо радости — тирания злобы. Нельзя запускать врачевание таких язв. Любая газета ежедневно пестрит убийственными заголовками. Каждый понимает, куда привести могут такие выкрики. Бездна зла.

Избегайте всяких вредных раздражений и трений. Знайте свое добротворчество и сердечное содружество. И мыслью, и словом, и делом будьте воинами Добра. Буддийская "Ангутара Никайя" говорит: "Воины, воины мы называем себя. Мы сражаемся за благородную добродетель, за высокое стремление, за высшую мудрость, за то мы зовем себя воинами". Да укрепит Преподобный Вас в подвижнической доблести.

Рады Вашим вестям.

Духом с Вами.

4 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Сад

Из целого поля вдруг один колос особенно затрепещет под ветром. Один тростник вдруг закивает, а казалось бы, ветер должен всколыхнуть весь очерет. Извилины токов неисповедимы. Кажется, все травы должны или поникнуть или взбодриться, но вот одна ничем не приметная травинка встанет своеобычно.

Так же и волны земного шума звучат непонятно нашему уху. А волны потока гремят свои неповторимые песни — то почти замолкнут, то воспрянут в зовущем гимне. Поди разбери! И никогда потом не признаете, который колос отзвучал, которая травинка первая затрепетала…

Так же и в людских встречах. Не знаем первых друзей, не знаем зачатки врагов. А сколько превращений! Забавно, как бывший враг вдруг начинает претворяться в друга. Часто и причину не усмотрите. Не признать, с которым из врагов начнется такое превращение. Скажут, наверно, в основе будет корысть, искание пользы. Но не всегда ищите только мрачные причины. Бывает, что камень сердца вдруг повернется созвучною гранью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});