Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд (СИ) - Зеленин Сергей

Глава 13. «По танку вдарила болванка...».

Зам. наркома внутренних дел УССР Горлинский '7' февраля 1940 г.:

«При проектировании танка А-34, под руководством главного конструктора завода 183 инж. Кошкина, было выявлено ряд дефектов, влияющих на боевые качества машины… Кошкин и его заместитель Морозов вместо того, чтобы работать в направлении создания конструкции с люком и боковым обзором, поставили вопрос: или с люком без обзора, или боковой обзор, но без люка… Кошкин вместо того, чтобы учесть эти замечания и поручить опытному конструктору-корпуснику сделать проект без указанных дефектов, распорядился срочно деталировать будку водителя по проекту конструктора Барона. Указывая на недостатки конструкции будки, инженер Таршинов сам предлагал разработать проект последней, но был отослан Кошкиным в командировку в гор. Мариуполь, хотя надобности ехать именно ему не было никакой… Чтобы прикрыть разбазаривание средств, Кошкин готовит для пуска в серию будку водителя по проекту конструктора Барона, а по проекту инженера Таршинова изготовление почему-то будет производиться как опытный образец… Кошкин считает, что в готовой машине обнаружатся места, где якобы можно будет разместить дополнительное количество пулеметных дисков, хотя в проектных данных таких площадей в машине нет… По существу поставлен в известность НКВД СССР для принятия соответствующих мер через Наркомсредмаш и АБТУ РККА. 

551/сн ГДА СБ Украины. Машинопис, Ф. 16. — Оп. 33 (1951 р.). — Спр. 90. — Арк. Стр. 213−217». 

Зима 1940-1941 года выдалась на удивление холодная и снежная. Вот и сегодня – в понедельник 9 февраля, с утра изрядно морозило и слегка вьюжило.

С первыми лучами восходящего - красного как артериальная кровь Солнца, подъезжаем к полигону пёстрой колонной: от разномастных персональных «членовозов»-легковушек - до ведомственных автобусов, в которых находится практически весь состав субботнего совещания по проблемам танкостроения…

«Танковый полигон в Кубинке» («22-й научно-испытательный автобронетанковый полигон (НИАБП) Главного управления танковых войск ВС СССР», «Войсковая часть (В/Ч) 68054»), был создан в начале 30-х годов в полуторах километров от подмосковной станции Кубинка и, на сей день является ведущим научно-исследовательским центром отечественного танкостроения. Здесь уже имеется своя довольно-таки неплохая материально-техническая база, сносные бытовые условия для руководства и личного состава и даже успел появиться свой собственный танковый музей.

Хотя премного наслышан про Кубинку ещё «там», впервые здесь и с любопытством рассматриваю сквозь заиндевевшее бронестекло административные здания, ремонтные мастерских, казармы, ангары для техники и склады. Дым столбом из печных труб зданий и котельных.

Возле командно-наблюдательного пункта с невысокой - но приличных размеров наблюдательной вышкой, стояло пять «Т-34» декабрьского выпуска с 76-мм пушкой «Л-11», два «КВ-1» с тем же стволом и один «КВ-2» - с непропорционально-высокой, квадратной башней и грозно торчащей из неё толстым стволом шестидюймовой гаубицы «М-10».

Возле них переминались с ноги на ногу четверо харьковчан в зимней танкистской форме во главе с Морозовым – экипаж машины боевой и, пятеро ленинградцев - впереди которых приплясывал на морозе Котин.

Оба «экипажа», надо заметить – выглядели довольно нелепо и просто по-дурацки в своих зимних танкистских комбинезонах «на вырост».

***

Как только в сопровождении генерала Косынкина и двух «шкафов», выбрался из машины, тут же к нам подбежал Начальник полигона полковник Романов с красными как у вампира глазами и почерневшим от холода и копоти лицом. Приложив ладонь к мятой шапке-ушанке со звездой, доложил охрипшим голосом:

- Товарищ Председатель Государственного Комитета труда и обороны… По вашему приказу мишени приготовлены, орудия расставлены и пристреляны, расчёты проинструктированы…

«А при каждом расчёте – чекист с заряженным револьвертом! А то – инструктаж то, инструктажем… Но бережённого Маркс бережёт!».

- …Танки полностью заправлены топливом и боекомплектом. Машины укомплектованы и исправны, моторы прогреты…

В ответ, тоже «взяв по козырёк»:

- Объявляю благодарность в виде десятидневного отпуска и поездки с семьёй на Кавказ после окончания генеральных испытаний!

Широко раскрыв глаза от нечаянной радости - тот гаркнул, как из орудия выстрелил:

- Служу Советскому Союзу!

- Кроме того, своей властью наградите… Столько своих подчинённых, сколько сочтёте нужным.

Видя возникшую задумчивость в глазах, добавляю:

- Ценными подарками. Со списком требуемого, пришлите кого-нибудь в мой Секретариат.

Затем с ним и с Федоренко мы подошли к выстроившимся «танкистам» и, словами и «на пальцах» объяснили им боевую задачу. Сперва, езда кругами вокруг полигона – до сухих баков, затем минимальная (на всякий – в том числе и, «пожарный случай») заправка и, снова езда. Только на этот раза «туда-сюда» по полигону со стрельбой с коротких остановок по слегка замаскированным мишеням в одну сторону.

Романов уточнил:

- Внимание, товарищи: сеансы радиосвязи через каждые пятнадцать минут. Не реже! Вокруг полигона разрешается езда с открытыми люками, во время стрельбы люди должны быть закрыты и задраены изнутри…

Показывает на виднеющиеся пулемёты «Максим»:

- …Так как периодически будет производиться обстрел танков обыкновенными и бронебойными пулями.

Наконец, «вводный» инструктаж подошёл к концу:

- После полного расходования боекомплекта, танк требуется поставить возле вон той мачты с красным флагом. После чего с дистанции пятьсот метров по нему будет произведено по четыре выстрела в лоб, в борта корпуса и башни. По танку «Т-34» - из 37-мм и 45-мм противотанковых орудий. По «КВ» - из 76-мм орудия «Л-11».            

- Предупреждаю: машину покидать запрещается до подачи сигнала «Отбой» по радио, а в случае его повреждения - сиреной. В случае если экипаж по каким-то причинам не в состоянии продолжать выполнять боевое задание, в случае какого-нибудь «ЧП» - белый флажок из башни. Тогда стрельба по танку будет прекращена.

После его взмаха рукой, коротко прозвучал сигнал сирены.

После чего мы с Федоренко и Романовым отошли в сторонку, предоставив генералу Косынкину произвести инструктаж по «технике безопасности». Вроде бы достаточно далеко отошли, но тем не менее морозный воздух донёс до моих ушей:

- Товарищи, предупреждаю со всей серьёзностью: в случае поворота башни танка в сторону командно-наблюдательного пункта - по нему без предупреждения будет открыт огонь на поражение из зенитных орудий.

Недалеко расположились хорошо окопанные и замаскированные позиции четырёх- орудийной батареи 76-мм зенитных пушек «образца 1938 года», возле которых наряду с расчётами маячили бойцы моей личной охраны, вооружённые снайперскими винтовками и «Томми-ганнами». Возле меня же в этот день, постоянно маячили ещё двое с «чемоданчиками охранника» - раскладными бронещитами, то есть.

Сколько не разубеждал своего Начальника охраны в целесообразности таких «мероприятий» - но он настоял на таких мерах безопасности:

- Бережённого Бог бережёт, Иосиф Виссарионович!

- Ага… А не бережённого – конвой стережёт.

Невольно открыв рот пройдясь вдоль строя впервые увиденных настоящих «тридцатьчетвёрок», показываю пальцем на третью машину:

- Товарищ Морозов! Этот танк ваш.

Не увидев реакции, сам скомандовал:

- Экипаж… По местам!

Ряженные танкисты неуклюжей «верблюжьей» трусцой подбежали к танку и принялись на него карабкаться по гладким и обледеневшим по причине холодного сезона бортам… Вот кто-то из них – кажется это заряжающий, которого «играл» конструктор корпуса Таршинов, сорвался с башни и упал оземь сверзнувшись на спину.