Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот так просто, – заметил Армстронг. – Четырнадцать человек.
– Пять, и Баязид. Остальные… – Рука Азадэ лежала у него на плече, и она ощутила под ладонью, как он коротко пожал ими, и последовавшую за этим дрожь. – Их я оставил.
– Где? – спросил Хашеми Фазир. – Вы могли бы описать, где именно, капитан? – Эрикки объяснил ему, точно указав место, и полковник послал своих людей, чтобы они нашли их.
Эрикки опустил здоровую руку в карман, достал оттуда драгоценности, послужившие выкупом, и протянул их Хаким-хану.
– Теперь, я думаю, я хотел бы поговорить со своей женой, если вы не возражаете. Остальное я расскажу вам позже. – Потом они с Азадэ прошли в свои комнаты, и он больше ничего не говорил, только нежно сжимал ее в своих огромных объятиях. Ее присутствие успокоило боль в его душе. Вскоре он смог заснуть. Она почти не спала, мгновенно возвращаясь в деревню и тут же в панике выбираясь назад из удушающей паутины сна. Некоторое время она тихо лежала в его объятиях, потом переместилась на кресло, где и сидела в полудреме, довольная, что он рядом. Эрикки без сновидений проспал до наступления темноты, потом проснулся.
– Сначала – ванна, потом – бриться, потом немного водки, а потом мы поговорим, – сказал он. – Я никогда не видел тебя такой прекрасной и никогда не любил тебя больше, чем сейчас, и прости, прости меня, я ревновал… нет, Азадэ, не говори пока ничего. Потом я захочу узнать все.
На рассвете она закончила рассказывать ему все, что ей было рассказывать – все, что она когда-либо была готова ему рассказать, – а он поведал ей свой рассказ. Он не утаил ничего, ни своей ревности, ни беспощадной ярости и радости битвы, ни слез, которые он пролил на горе, глядя на дикое, кровавое побоище, которое он устроил горцам.
– Они… они обращались со мной хорошо в своей деревне… и выкуп – действительно древний обычай. Если бы Абдолла не убил их посланца… возможно, это бы все изменило, может быть, а может быть, и нет. Но это не извиняет все совершенные мной убийства. Я чувствую себя чудовищем, ты вышла замуж за безумца, Азадэ. Я опасен.
– Нет-нет, это не так, конечно же, это не так.
– Клянусь всеми своими богами, я убил двадцать, если не больше, человек за половину этого числа дней, и при этом я никого никогда не убивал раньше, кроме тех наемных убийц, которые ворвались сюда, чтобы убить твоего отца, до того, как мы поженились. До Ирана я не убил ни одного человека, даже не ранил никого – у меня было много драк, и с пукко и без него, но никогда ничего серьезного. Ни разу. Если бы тот староста и деревня еще существовали, когда я приехал, я бы сжег его и их всех, даже не задумавшись. Я понимаю твоего Джонни на базе: я благодарю всех богов за то, что они привели его к нам, чтобы он защитил тебя, и проклинаю его за то, что он украл мой покой, хотя я знаю, что я у него в неоплатном долгу. Я не могу справиться с мыслями о совершенных убийствах и не могу справиться с мыслями о нем. Просто не могу. Пока не могу.
– Это не имеет значения, Эрикки, сейчас это не имеет значения. Теперь у нас есть время. Теперь мы в безопасности, ты в безопасности, я в безопасности, Хаким в безопасности, нам ничего не грозит, мой дорогой. Посмотри, какой сегодня рассвет. Какой красивый! Посмотри, Эрикки, начинается новый день, такой прекрасный, новая жизнь. Нам ничего не грозит, Эрикки.
Тронный зал. 15.45. Хаким-хан находился в зале один, не считая Хашеми Фазира. Полчаса назад Хашеми прибыл незваным. Он извинился за вторжение и протянул хану телекс.
– Я подумал, что вам лучше узнать об этом немедленно, ваше высочество.
Телекс гласил: «СРОЧНО. Полковнику Хашеми Фазиру, внутренняя разведка, Тебриз: Арестуйте Эрикки Йокконена, мужа ее высочества Азадэ Горгон, за преступления, совершенные против государства, за соучастие в воздушном пиратстве, угоне и государственной измене. Арестованного заковать в кандалы и немедленно этапировать в мой штаб. Директор САВАМА, Тегеран».
Хаким-хан отпустил охрану.
– Я не понимаю, полковник. Пожалуйста, объяснитесь.
– Как только я раскодировал послание, я тут же позвонил по телефону, запросив дополнительные подробности, ваше высочество. Похоже, что в прошлом году компания «S-G Хеликоптерз» продала несколько вертолетов ИВК, и…
– Я не понимаю – кому?
– Извините, Иранской вертолетной компании, нынешнему работодателю капитана Йокконена. Среди них находились… находятся десять 212-х машин, включая его вертолет. Сегодня остальные девять стоимостью порядка девяти миллионов долларов были украдены и незаконно вывезены из Ирана пилотами ИВК – как полагает САВАМА, в одно из государств залива.
Хаким-хан холодно произнес:
– Даже если это так, к Эрикки это не имеет отношения. Он не нарушил никаких законов.
– Точно этого мы знать не можем, ваше высочество. САВАМА утверждает, что он, возможно, знал о заговоре – его безусловно спланировали какое-то время назад, потому что задействованы три базы – Ленге, Бендер-Делам и Ковисс, а также их центральное представительство в Тегеране. САВАМА очень, очень взволнована, потому что также поступила информация о том, что были вывезены огромные количества ценных иранских запчастей. Больше ни…
– От кого поступила информация?
– От исполнительного директора ИВК Сиамаки. Еще серьезнее то, что все иностранные сотрудники ИВК – пилоты, механики, административный персонал – тоже исчезли. Все до единого. Похоже, что вчера их было около двадцати человек, разбросанных по всему Ирану, на прошлой неделе – около сорока, сегодня – ни одного. Во всем Иране не осталось ни одного иностранного сотрудника S-G, вернее, ИВК. Кроме капитана Йокконена.
Хаким тут же сообразил, почему Эрикки так важен, и он обругал себя за то, что позволил своему лицу выдать его, когда Хашеми вкрадчиво произнес:
– Разумеется, вы и сами все поняли! САВАМА сообщила мне, что даже если капитан невиновен в соучастии в заговоре, он является основным средством убедить вожаков и преступников, Гаваллана и Мак-Айвера, – и, безусловно, британское правительство, которое не могло не являться частью этого предательского плана, – вернуть наши вертолеты, наши запчасти, выплатить весьма и весьма значительную компенсацию, вернуться в Иран и предстать перед судом за преступления против ислама.
Хаким-хан беспокойно шевельнулся на своих подушках; боль в спине опять дала о себе знать: ему хотелось вопить от ярости, потому что вся боль, и физическая и душевная, оказалась напрасной, и теперь, когда он едва мог стоять, не испытывая постоянной боли, спина у него, возможно, повреждена навсегда. Отложи это на потом, угрюмо подумал он, и займись этим сыном собаки, который терпеливо сидит здесь, как ушлый торговец дорогими коврами, разложивший свой товар, и ждет, когда начнется торговля. Если я захочу покупать.
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Гайдзин. Том 1 - Джеймс Клавелл - Исторические приключения
- Гайдзин - Джеймс Клавелл - Исторические приключения
- Сёгун - Клавелл Джеймс - Исторические приключения
- Непобедимые скифы. Подвиги наших предков - Наталья Павлищева - Исторические приключения
- Доисторическая история - Светлана Найцева - Исторические приключения
- Пункт назначения – Прага - Александр Валерьевич Усовский - Исторические приключения / О войне / Периодические издания
- Секретный концлагерь - Александр Александрович Тамоников - Боевик / Исторические приключения
- В древнем царстве Урарту - Клара Моисеева - Исторические приключения
- Крестовые походы - Михаил Абрамович Заборов - Исторические приключения / История