Дети леса, дети звезд - Мерри Джинн

Может быть, женщина улыбнулась. Может быть, Серазан просто привык, что речь сопровождается мимикой, и грустно-задумчивой улыбки ждал.

— Камень, холод. В рудниках — обвалы, в долине внизу — расплодились и смешались с волками стаи одичавших собак, дороги заметало зимой и размывало по весне, а дети перестали рождаться…

Она задумчиво перечисляла, а Тесс мельком подумал — надо же, обычно говорят, что "не определить возраста", а он не может определить даже ее тип и расу. Простое длинное светлое платье, никакая — ни особенно стройная, ни пышная, ни привлекательная или наоборот неинтересная — фигура, правильное лицо и средне-русые волосы… но если бы ему понадобилось описать ее, нарисовать, собрать образ для опознания — пожалуй, этого бы не удалось.

— И что же?

— Это было давно. Сейчас город пуст и ждет.

— Чего? Или кого? — уточнил Тесс.

— Людей… — продолжения не последовало, и Серазану почудилось за простыми словами спокойствие автоинформатора, выдающего ответ на запрос. Он вздохнул.

— Ну вот, например, я… Человек. Пришел.

— Надо привести еще, — сообщила женщина просто, и Серазан вздохнул тяжелее.

Сообщил так же просто, но с легкой, самого слегка удивившей насмешкой:

— Я бы лучше пообедал.

А потом вновь — чуть-чуть, на грани сознания — озадачился, почему не произнес то же самое выразительней, ведь жрать хочется, а его позвали, привели чуть ли не марш-броском и…

И, как он, оказывается, и ждал, женщина пожала плечами:

— Тогда я вернусь позже, — повернулась и исчезла в темном провале здания, оставив его одного.

Серазан закатил глаза к небу.

Потом подумал, оглядел площадь, к тому же небу воздел руки и озвучил внятный матерный комментарий.

Потенциальный обед, с наводящей тоску неотвратимостью превращавшийся в малореальный ужин, пришлось искать, конечно, за городской стеной.

Серазан, до беспечности легко смирившийся с мыслью, что насчет людей ворон его… гм, ввел в заблуждение, выбрался из города через садовый выход и принялся искать что-нибудь съедобное по заросшим огородам, отчаянно жалея, что на дворе не осень или хотя бы лето, а вот такая вот, еще только цветущая радостно, весна, и не найти ни плодов, ни орехов, ни ягод хотя бы…

Зеленью же было толком не пропитаться, особенно при отсутствии котелка, а охотиться — да хоть бы и с ножом и бечевкой! — оказалось удивительно не на что, и тут уже все растущее недоумение Тесса начало переходить в тихое бешенство: где, собственно, хоть какая-то живность? Где полевки, где птицы, где гнезда, птенцы, молодняк, где ушастые, которых вокруг бывшего города должно быть изрядно, где те самые одичавшие собаки аж стаями, козы, кошки, бараны?!

Почему сами эти сады, по дороге в город выглядевшие вполне приличными и местами кое-как даже ухоженными, сейчас вид имеют такой, словно их бросили звезды знают когда?

За полдня поисков попалось ему по кустам одно-единственное гнездо, и то разоренное, и Серазан, помянув недобрым словом Хранителя-ворона, который явно успел тут раньше, забеспокоился всерьез. Вода проблемы не представляла, ручей он нашел и даже и не один, но вот к тому, что может не добыть еды, Тесс был, мягко говоря, не готов.

"Знал бы — не спешил бы так сюда," — мрачно думал он, поглядывая на плавно перемещающееся к западу солнце. — "За перевалом бы давно уже жарил и жрал…"

Здесь же впору было начинать жрать кузнечиков, стрекотание которых успешно заменяло щебет отсутствующих птиц, но когда Серазан задумался, не уйти ли назад в горы, то почувствовал себя слишком для подъема усталым. Проще было вернуться в город, в конце концов, лопухи и марь он тут видел, о крапиву неплохо обжегся, встречал и прочие сьедобные сорняки, некоторыми на ходу перебивался и так…

"Уходи," — настойчиво посоветовал внутренний голос. — "Вне долины быстрее поймаешь вожделенное мясо, а потом свяжешься с Грином и придете сюда, как ты и хотел — вдвоем…"

Ответом на эту мысль стала новая волна усталости, на мгновение закружилась голова, легком шумом пульс ощутился в ушах… Серазан упрямо мотнул головой, все тут же прошло, но мысль покинуть долину тоже ушла, а о чем — или ком? — он подумал еще, вспомнить вовсе не удалось.

Зато вспомнилось, что в городе прохладно и тихо, и что относительные сьедобности он видел прямо у стен — вот ими и стоило заняться. Да-да. Тесс вздохнул. Поколебался… и занялся.

Получалось грустно и все равно голодно, но в итоге травками пусть и не удовлетворившийся, но хоть чем-то заправленный, Серазан вернулся на уже знакомую площадь. Солнце клонилось к закату, ноги гудели, голова тоже, а желудок, если бы мог говорить, высказывался бы, наверное, в адрес своего хозяина примерно так же, как тот комментировал ворона. Сам ворон, кстати, так и не появлялся, женщина с ответами — тоже, и Тесс, пооглядывав здания, лестницы, стены устало-хозяйским взглядом, выбрал себе для стоянки полуклумбу-полухолмик нанесенной ветром земли сбоку от лестницы.

Костер разводить не было смысла, ни погода, ни кухня того не требовали, и Серазан просто воткнул в холмик посох — низачем, всего лишь не захотел прислонять к каменному боку ступеней, но когда посмотрел на него стоящий, хмыкнул: не ошкуренная палка смотрелась почти как дерево.

Разве что маленькое. Ну и без веток.

И листьев.

"Вот под ним-то и заночуем," — усмехнулся мабриец невесело и растянулся под открытым небом.

Глава 34

Тесс засыпал. Поначалу дремал некрепко, даже во сне помня о недоутоленном голоде, пряча лицо в сгибе локтя, закрываясь от остатков заката воротом куртки и занавесью распущенных волос, но постепенно темнота залила, затопила неотвратимо наползающей тенью, в этой тени шелестел ветер и шумела дальняя река, потом прошуршали и хлопнули хищные крылья, качнулась над головой ветка могучего дерева, и Серазан понял, что спит окончательно и слышит сон, потому что деревьев посреди площади быть не могло.

Не могло, да и не хотелось, и Тесс, полувздохнув-полуфыркнув, повернулся на другой бок, сворачиваясь поуютнее, собираясь вот прямо посреди сна заснуть еще раз, поглубже и получше.

— Ну только бомжей у нас тут еще не валялось! — удивленно-неприятным голосом произнес кто-то сверху, над ним.

И сразу же прозвучал вопрос:

— Бомжей? А это что?

Серазан, еще даже не подняв головы, шкурой ощутил озадаченность обладателя голоса.

— Ну… вот типа такие. Особые какие-то бродяги, кажется.

— Пьяные?

— Если совсем забулдыги, — и тут Тесс не выдержал, возмутился, открывая глаза и садясь:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});