Древо Тьмы - Лори Форест

ещё двенадцать ночей, мы сидим у огня на каменном уступе вместе с Валаской, Лукасом и Чи Нам. У меня по-прежнему ломит всё тело, однако я постепенно свыкаюсь с болью и постоянными всё более сложными тренировками, которые не прекращаются ни днём, ни ночью.

Я меняюсь. Это очевидно. Оружие, которым я увешана с ног до головы, становится продолжением моего тела. Клинки кажутся моими дополнительными руками. А ещё я познакомилась со всем оружием очень близко, знаю каждый дюйм лезвий, каждую руну на рукоятках, безошибочно определяю, на что способны мои клинки, а сочетания рун, которые я перебираю пальцами, кажутся такими же естественными, как аккорды на скрипке.

Лукас и Валаска вытащили меня на бой посреди ночи. Разбудили, вытряхнули из постели, как поступали не раз за последние дни. Они кричали, швыряли меня, пытались разозлить или сбить с толку, вовлекая в тренировочные битвы, которые всякий раз заканчивались одинаково — моей мнимой смертью.

Я похудела. Стала сильнее. И даже иногда тренируюсь одна за пределами купола, когда мне разрешают попрактиковаться в бросках и новых сочетаниях рун. Я уже довольно успешно работаю с более чем одним видом оружия одновременно, слушаясь Жезла. Хорошо бью в цель, даже если полностью измучена физически и душевно.

Может, я и не стала пока настоящей воительницей, однако с военным стажёром вполне могла бы потягаться. А ещё я привыкла к личине эльфийки и не шарахаюсь от собственного отражения в зеркале при виде своего нового лица.

Я больше не Эллорен Гарднер. Теперь я Нилея Шизорин.

Срастаясь с новой личностью, я до мелочей изучила свою придуманную историю и отзываюсь на имя Нилея, разговаривая почти постоянно на эльфийском языке. Ношу я исключительно серые эльфийские одежды, тщательно покрытые с изнанки военными рунами ной.

С тех пор как Лукас пылко признался мне в любви, я чувствую себя среди друзей иначе. Их холодная суровость больше не источник душевной боли, с какой бы непреклонностью меня ни тренировали изо дня в день. Лукас по-прежнему держится особняком, однако я всё понимаю и умом и сердцем и принимаю его решение.

И всё же время от времени я ловлю на себе его страстный взгляд, а узкий луч его огненной магии тянется ко мне, прежде чем Лукас спохватывается и берёт себя в руки.

* * *

На тридцать шестой день солнце яростно заливает лучами пустыню, разогревая неподвижный воздух, будто в гончарной печи. Узкая тень, в которую я отступаю, даёт лишь временную передышку.

Покрепче сжав рунические клинки, я чувствую, как покалывают кожу руны на ладонях, соединяясь с аурами моих стихий.

Пот струйками стекает по моей горячей шее и падает на песок. Я стою лицом к лицу с Лукасом и Валаской в алых песках пустыни, страдая от жары в эльфийской одежде. Чи Нам, опершись о рунический посох, наблюдает за нами издали. Огромная арка из красных камней поднимается за её спиной и тянется над нашими головами прежде, чем снова уйти в песок.

Лукас и Валаска атакуют с противоположных сторон.

Они вынимают оружие в мгновение ока, однако я успеваю ощутить, какими стихиями противники намерены ударить…

Лукас вливает в свой меч огненную силу. Я вижу и чувствую его магию, и мои огненные линии напрягаются при виде горячих искр, струящихся внутри рукоятки его клинка. Валаска собирается бить рунической силой, увязав земную магию с металлическими дротиками — их прозрачные ауры подрагивают, поднимаясь над рунами на рукоятках и заключая воительницу в облако.

Повинуясь исключительно инстинктивной памяти, мои пальцы нащупывают на рукоятке меча наилучшую комбинацию рун именно в тот момент, когда противники одновременно выпускают в меня оружие.

Магический огонь Лукаса окутывает лезвие его меча, а сотни дротиков возникают из небытия рядом с Валаской, устремляясь ко мне.

Раскинув руки, я поворачиваю свой клинок в сторону летящей на меня убийственной волны.

Первой бьётся о волшебное лезвие магия — огонь Лукаса мгновенно рассеивается с громким шипением, столкнувшись с ледяной водой с моей стороны, а дротики Валаски плавятся в алом густом пламени, которое я выпускаю из другого оружия. Меч и дротики разлетаются в противоположных направлениях от встречи с моей магией.

Противники достают новое оружие, однако, прежде чем им удаётся вызвать к жизни руны, мои клинки скользят из перевязи в ладони, и я стремительно наполняю их магией рун, пробежавшись по нужным знакам на рукоятках. Секунда — и клинки летят в Лукаса и Валаску вдоль вычерченных моим Жезлом зелёных траекторий.

Лезвия моих кинжалов бьют в противников и рикошетят в стороны, а Валаска и Лукас взрываются, объятые золотистым пламенем.

Открыв рот, я ошеломлённо наблюдаю за двойным взрывом, а огонь быстро рассыпается, наткнувшись на прозрачные щиты, которыми успели укрыться Лукас и Валаска.

Друзья переглядываются, сияя улыбками, и с гордостью переводят взгляды на меня.

Обернувшись к Чи Нам, всё ещё потрясённая случившимся, я недоверчиво уточняю:

— У меня всё получилось, да? Я их убила!

Чи Нам довольно улыбается.

— Да, Нилея, так и есть. Они мертвы, окончательно и бесповоротно.

Спустя несколько ночей мы с Лукасом вдвоём стоим на каменном уступе совсем рядом с границей защитного купола и внимательно рассматриваем шестерых летучих мышей, которые удобно устроились на ветвях деревьев, откуда буравят нас безжалостными взглядами.

Прошлой ночью мне удалось подавить страх и с помощью рунической магии отпугнуть чудовищ, однако Лукас уверен, что пришло время встретиться с ними лицом к лицу без защитного купола.

По-настоящему.

Мне нужно научиться не поддаваться страху, так почему бы не попробовать прямо сейчас, раз уж завтра мы все пройдём в портал и навсегда оставим за спиной пустыню и безобразных умертвий.

Лукас касается моего локтя, и я судорожно сглатываю. Он не сводит глаз с чудовищ, слившихся с тьмой. Из пустыни веет прохладным ветром, вокруг тишина.

— Я ненадолго отключу часть защитного купола, — говорит он. — Приготовься.

Сжимая и разжимая в пальцах рукоятку рунического клинка, я глубоко втягиваю воздух, вливаю в магические линии немного огня и представляю себе, как это пламя сжигает во мне все лишние эмоции. Мне известно, что даже малейший комок страха под влиянием монстров мгновенно вырастет во много раз, и умертвия попытаются меня пригвоздить к месту. И всё же несмотря на все усилия в глубине души шевелится предательский испуг, и я пытаюсь прогнать его, упрятать подальше.

— Их слишком много, — осторожно говорю я.

А ещё я выяснила, что двигаются они очень быстро. Невероятно быстро для таких крупных созданий.

Их аура подбирается к моему разуму, окружает его ядовитым туманом, собираясь