Дар Древнего короля - Рона Аск

обязательно ослабнет, например, ты усилила слух, но стала хуже видеть, или наоборот, а еще твое время концентрации уменьшится. И если ты концентрируешься двенадцать часов в сутки, то после «искажения» время сократится до шести. Поэтому используй это умение с умом, чтобы потом не оказаться беззащитной.

Он сделал легкие круговые движения руками и сложил ладони напротив груди. Выпрямился, глубоко вдохнул и прикрыл глаза.

– Так как концентрация связана непосредственно с душой, эмоциональным людям сложно ей управлять.

Я озадаченно хмыкнула и почесала затылок. Змей уже говорил, что спокойствие – не мой конек, поэтому появились сомнения, научит ли Форс меня столь интересному приему.

– Тяжело – не значит невозможно, – открыл он один глаз и на меня посмотрел. – Так что не ставь крест преждевременно на том, что никогда не пробовала.

Он расслабился, размыкая ладони, и поманил меня встать рядом с ним. Я неуверенно подошла.

– Сложи ладони на уровне груди. Левая снизу. Правая сверху. Спина прямая.

Я послушно выполнила его указания.

– Медленно вдыхай и разводи ладони. Очерти ими в воздухе два круга, словно петлю бесконечности рисуешь. Ага, вот так…А теперь снова сомкни руки на уровни груди, левая должна быть сверху, а правая снизу.

Наблюдая за мной, он довольно промычал, а я закончила упражнение и с хмурым видом на него оглянулась:

– Ничего не произошло.

Форс громко и хрипло рассмеялся:

– Потому что ты еще ничего не делала. Во-первых, нужно сконцентрироваться. Во-вторых, вкладывай душу в движения рук. В-третьих – успокойся.

– Я спокойна, – возразила я.

– Тогда почему не спишь, а шатаешься по утрам на улице? – ехидно заметил он. – Мы не всегда чувствуем, когда взволнованы, в отличие от нашего подсознания.

– И что же теперь мне делать?

– Ты уже заметила, что концентрация обостряет не только чувства, но и ощущения?

Я кивнула.

– Тогда сконцентрируйся, обратись к своим ощущениям и выясни, что тебя тревожит. Потом попытайся успокоиться.

Немного подумав, я медленно кивнула и потянулась за нитью концентрации. Появился привычный всплеск, будто мир превратился в гладь воды и покрылся рябью. Запахи, звуки, тепло стоявшего рядом Форса – все обострилось. В том числе постылые волны страха, нахлынувшие на душу и заставившие меня содрогнуться, хотя до этого я ощущала себя вполне нормально: немного опечаленной, но точно не испуганной.

– Подсознание, – обошел меня Форс, равнодушно наблюдая за тем, как я обнимала себя руками, стараясь унять неприятную дрожь. – Оно изводит нас постоянно, даже когда мы этого не замечаем. Нужно учиться усмирять свои внутренние тревоги. Выпрямись! Прекрати жаться, как мышь в сугробе.

Я нехотя расправила плечи. Встала ровно, как того требовал Форс, ощущая себя сбитой с толку. Вчера во время тренировки не было ничего подобного… Хотя после встречи с посмертницей я еще ни разу не концентрировалась, и если бы не Форс, то сегодня Змея и меня ждал бы неприятный сюрприз.

– Так, а теперь вдохни и резко выдохни, – потребовал надзиратель. – И выполни то, чему я тебя научил. Но перед этим запомни: не стоит цепляться за свои эмоции, искать в них сакральный смысл или пытаться перебороть. Они есть, они будут, они останутся. От них не убежать и не скрыться, но их можно подчинить. Сладь с ними, обрети равновесие – тогда сможешь ощутить концентрацию по-иному.

– А можно как-то попроще объяснить? – процедила я.

Форс хохотнул:

– Эмоции всего лишь инструмент в твоей жизни, как осязание, обоняние, слух или зрение. Если ты не хочешь видеть, то закрываешь глаза. Не хочешь слышать – затыкаешь уши. Не хочешь чувствовать запахи – на время перестаешь дышать. Вот и с эмоциями поступи так же: временно успокой их и обрати свое внимание на что-нибудь другое.

– Это как заглушить тревогу уборкой? – пошутила я, но Форс принял мои слова всерьез:

– Именно.

Я смиренно вздохнула и выполнила движение, показанное Форсом. Но ничего не произошло. Только внутри появилась легкая дрожь, которую я приняла за очередной всплеск волнения.

Надзиратель озадаченно цокнул языком:

– Ты волнуешься оттого, что ожидаешь эффект. Не жди его. Просто делай. Пойми, концентрация не слушает разум, только душу и принимает лишь искренние намерения. Лучше обрати внутренний взор к своей концентрации. Попробуй ощутить, как она течет по твоим венам, насыщает твою кровь и наполняет тело. Отринь сомнения и действуй.

Я вымучено закатила глаза к небу, что не укрылось от Форса:

– Бороться с душевными муками всегда сложнее, чем с физическими, – он усмехнулся. – Эта мысль будет для тебя моим вторым уроком.

– Спасибо, Форс, – пробубнила я.

Как там надзиратель сказал? Успокой и отринь. Успокой эмоции – они лишь инструмент. Отринь сомнения и не жди эффекта – просто делай.

«Интересно, разрушители по такому же принципу контролируют свои эмоции?» – посетила меня внезапная мысль, от которой я тут же поспешила отмахнуться.

Опустив веки, я втянула носом воздух и тут же выдохнула его сквозь зубы. И повторила так несколько раз, пока перед закрытыми глазами не перестали мелькать жуткие сцены из сна. Как только дрожь покинула тело, а в сердце поселилась решимость, я медленно повела руками, представляя, как вместе с кровью и ударами сердца по венам бежала дарованная Древним королем сила концентрации.

Стоило ладоням соприкоснуться друг с другом – круг замкнулся. В ушах раздался еле слышный хлопок, а я превратилась в стороннего наблюдателя внутри собственного тела. Плоть словно исчезла, и остались лишь огненные нити, тянущиеся от метки змеи вверх по ногам, бедрам, животу, груди и рукам. Они даже проникали в разум. А сердце стало источником их пламенной энергии, что вошла в резонанс с душой и запульсировала вместе с кровью.

– Спокойно, – скомандовал Форс, когда заметил, как мое лицо начало вытягиваться от удивления. – Сейчас ты ощущаешь потоки крови Древнего короля, или пути концентрации. Давай. Разомкни руки. Только медленно.

Я послушалась. Неспешно разъединила ладони и шумно выдохнула, когда новое ощущение резко ослабло. Я отчаянно уцепилась за него, мысленно умоляя огненные нити разгореться с новой силой, но они лишь вспыхнули редкими угасающими искрами и померкли, превратившись в привычное еле заметное тепло.

– Удерживай искажение, – потребовал надзиратель, уловив мое смятение. – Ты должна уметь сохранять его без «объединенной длани».

Я напряженно выдохнула, стоило привычной дрожи вернуться и вновь сотрясти тело страхом. Огонь путей концентрации окончательно погас. Накатила усталость, под весом которой мои плечи беспомощно опустились.

Форс дал мне передохнуть не больше минуты, прежде чем потребовал:

– Еще раз! У тебя осталась одна попытка, пока не проснулись остальные ученики.

Я собрала остатки своих сил и вновь повторила упражнение. Огонь жидким потоком заструился по телу, но когда я снова разомкнула руки, он опять испарился, окончательно