Орда встречного ветра - Дамазио Ален

— Какое решение?

— Выживем мы или нет!

— У тебя наверняка есть какая-то стратегия? — спросил Пьетро.

— У меня было три месяца, чтобы разработать план, и все знания, которыми располагает моя мама, но…

— Что но?

— Ничего. Я просто хочу, чтобы вы поняли: наш путь сегодня принимает совершенной другой поворот.

Ороси изложила нам свою стратегию и за ней не последовало ни замечаний, ни комментариев. Голгот поднялся и сказал: «По турбинам, малышня!» Как и все, что делала Ороси, план ее был тонок, точен и обстоятелен. И во многих отношениях просто блестящ. Особенно своей трезвостью. Только что пережитое нами извержение и рассказ о жуткой гибели 33-й Орды навели на меня тревогу, но предложенная Ороси стратегия отвечала на это своей уместностью, прорисовывала линии поведения и придавала уверенности. Во многом это чувство было связано

144

еще и с ясностью солнца в зените над вновь обретшим покой вулканом. Но вот ко мне подошел Караколь, и что-то в его развязном виде меня сразу встревожило, и я мигом все вспомнил…

— Я пришел попрощаться с лучшим и самым живым из всех моих друзей, — начал он с широченной улыбкой, озаряющей все его лицо. — Ее Величество Ороси назначила меня в паре с геопастырем Тальвегом на посадочную платформу, что по расчетам Махаона у нас на северном хребте. Так что, скажем, нам предстоит прогулка… А потому, давай-ка хлопни его по плечу и скажи ему словечко на прощанье, пока от него след не простыл…

— Ты на этот раз серьезно?

Но вместо ответа он скинул на снег свою овцебычью шубу, снял рубаху арлекина, и протянул мне ее двумя руками на раскрытых ладонях:

— Вот, возьми и надень, Советник. Она принесет тебе удачу.

— Нет.

— Бери же, сильф.

— Перестань!

— Я оставлю ее здесь. Ты все равно ее натянешь рано или поздно. Я про рубаху, не про Кориолис! Смотри-ка мне, маленький проказник!

— Зачем ты это делаешь?

— Что, где, куда?

— Зачем ты идешь на хребет, если знаешь, что погибнешь там?

— Да потому что вам нужна эта платформа!

— Почему ты не отправишь кого-то другого вместо себя? Кто угодно может снег утрамбовать и шлифмашиной на куски порезать!

— Ты хочешь, чтоб я кого-то другого вместо себя на смерть послал? Это твой совет, магистр?

143

Я не знал, что на это ответить, ком в горле перекрыл трахею, щеки намокли, я едва ли осознавал, что плачу.

— Я… пойду… с тобой…

Он окинул меня взглядом. Его непослушные локоны то и дело скрывали улыбку. Он стоял с бумом в руке.

— Ороси доверила тебе самую важную из всех миссий, Севченко. Ты должен оставаться здесь и следить за хребтом. У тебя три флажка, по одному на каждый уровень сигнала тревоги — зеленый, желтый, красный. У тебя у одного со слухом все в порядке. Силамфр сдрапнул, и я туда же. Пойдем, если хочешь, будет на одного героя больше! Но только часового не будет, чтоб предупредить тех, кто мало ли еще останется в живых. Пойдем! Давай! Ну, побежали!

— Ты заранее знаешь, что я не пойду. Так ведь?

Он сменил улыбку на серьезность со скоростью, с какой снимают маску:

— Я знаю, что ты один неразрывно связан со всеми нами. Эта Орда — не Голгот и даже не Ороси, хоть она ее и ведет, это ты. И какова бы ни была сила твоей дружбы по отношению ко мне, ты сначала спасешь остальных. И будешь прав.

— Ты сожмешь свой вихрь?

— У меня нет вихря, Совенок. Я сам есть вихрь.

Он обнял меня так крепко, и в объятиях его было столько тепла, что во мне, как в кузнице, выковалась память об этом миге, вечно горящая огнем. Когда он отошел, я еще хотел ему сказать… но он, схватив с собой Тальвега на лету, уже бежал вперед, как и сказала им Ороси, в направлении узкой линии обрыва вдоль хребта. Я еще мог догнать их, если бы побежал следом. Но спустя полминуты было уже поздно: я принял то, что смерть их неминуема.

«Я вас люблю!» — крикнул я им вслед, пока еще голос мог до них долететь. Они обернулись, и Караколь вместо

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})142

ответа забросил свой бум над пропастью. Долетев прямо ко мне, бумеранг изобразил в полете букву С, описал крут буквой О, и дважды крутанулся буквой В, а затем плавно, словно мертвый листик, лег мне в руку… Я поднял рубаху Караколя и, утирая слезы, надел.

π Эрг решил рискнуть и перелететь над вулканом. Говорит, сможет вовремя выскочить из кратера, если начнется извержение. С крылом и пропеллерами на ногах полет туда-обратно должен занять не больше часа. Он будет держаться северного хребта, по возможности. Его задача — определить те редкие места, где хребет расширяется достаточно, чтобы можно было разбить лагерь для передышки. Ороси была права: кратер был словно подвешен в воздухе. Чем дальше по линии хребта, тем отвеснее становился внешний склон. А потому за редким исключением идти можно было только по внутреннему краю кратера.

Кориолис дали задание построить укрепление в виде стенок из спрессованного снега для нашего базового лагеря. Дарбон и Стреб остались с ней, их задача была запустить птиц к низовью. И чтобы те вернулись с добычей! Ларко пошел рыбачить со своей клеткой к югу от лагеря. Для рыбалки годился совсем небольшой участок. Поверхность холма была широкой только к западу, откуда мы пришли, но чуть дальше влево и вправо снежная равнина быстро сужалась до размеров лезвия. Но голову даю, он все равно изловит нам пару медуз.

Нас с Горстом и Голготом определили копать одиночные окопы каждые сто метров. Сначала нужно вырыть яму, а потом укрепить ее, утрамбовав снег по всему цилиндру. В случае извержения мы тогда все будем не далее, чем в пятидесяти метрах от укрытия. Идея Ороси, разумеется.

141

«Всего двести пятьдесят окопов на двадцать пять километров линии хребта. Из окопов можно будет перескочить сразу в лагерь, а когда условия будут позволять, то будем бежать. Всего можете считать сто восемьдесят два окопа». Это, конечно, очень много, но я все равно рад, что меня распределили на эту работу. Я так чувствовал себя более защищенным. Работа была изнурительная, мы часто натыкались на ледяные пласты. А снег из легкого и рассыпчатого то и дело переходил в колотый лед. В таком случае я доставал винт. А Горст орудовал только лопатой, впрочем как и Голгот. «Работа для крытней. — начал ворчать Голгот, когда Ороси сказала ему идти копать. — Риск нулевой!» И она дважды права: и в том, что защищает его таким образом, и что использует его немереную физическую силу для такого труда. Это работа не для Ларко, тут не поспоришь. Больше всего меня поразило то, что сама она отправилась вперед с разведкой перед Тальвегом и Караколем. «Я умею читать ветер, Пьетро, я уверена, что лучше вас пойму, когда нужно залечь в укрытие. Я должна пойти первой». Горст отдал ей ротофрезерный станок. Очень мощный инструмент, им в кривец можно высечь яму в полметра за тридцать секунд.

) Когда послышались первые глухие посвистывания ветра, я сразу поднял желтый флажок, привязанный к концу палки, и подошел к краю. Под непрерывными стеклянными потоками там и тут виднелись темно-синие пятнышки, расходившиеся друг от друга все дальше. Эрг был всего лишь точечкой на другом конце вулкана, он начинал обратный путь по южному хребту. Я вытащил из сумки рог и подал три длинных и два коротких сигнала — тревога второго уровня. Я заколебался, не хотел разводить панику, но наверняка нужно было давать красный сигнал.