Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

24. Свобода религии. Регистрация религиозных сообществ. Полномочия властей в этой сфере. Обязательство нейтралитета властей при осуществлении полномочий в этой сфере. «Суд напоминает, что, кроме исключительных случаев, право на свободу религии, как оно гарантируется Конвенцией, исключает оценку Государством легитимности религиозных вероисповеданий или способов их выражения. Меры Государства, благоприятствующие руководителю разделенного религиозного сообщества или стремящиеся принудить сообщество против его воли занять место под общим управлением, также составляют посягательство на свободу религии. В демократическом обществе Государство не нуждается в принятии мер, способных гарантировать, чтобы религиозные сообщества оставались или были помещены под общее управление». (Hassan et Tchaouch, 78).

25. Свобода религии. Обязательное принесение присяги на Евангелии со стороны избранных для осуществления парламентского мандата. «Факт принуждения заявителей к присяге на Евангелии соответствует обязанности двух избранных от народа присягнуть на верность данной религии, что не совместимо со статьей 9 Конвенции». (Buskarini et al., 39).

26. Свобода религии. Еврейский ритуальный убой скота. «Суд напоминает, что статья 9 перечисляет различные формы, которые может принять исповедание религии или убеждений, например, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов. Не оспаривается, что ритуальный убой является "обрядом", как, впрочем, об этом говорит название, который имеет целью предоставить верующим мясо животных, убитых в соответствии с религиозными предписаниями, что представляет существенный элемент исполнения религиозных еврейских предписаний». (Сh'are Shalom Tsedek, 73).

27. Свобода религии. Осуществление ритуального убоя. Согласие, данное только признанным жрецам, «суд также полагает, что то обстоятельство, что уклад, содержащий отступления, стремящийся терпеть осуществление ритуального убоя, оставляет его только за жрецами, уполномоченными религиозным органом, не является само по себе поводом, чтобы сделать вывод о вмешательстве в свободу исповедания религии. Суд полагает, вместе с Правительством, что является общим интересом избежать диких убоев, осуществляемых в сомнительных условиях гигиены, и что предпочтительнее, чтобы, если имеет место ритуальный убой, последний был осуществлен в скотобойнях, контролируемых государственной властью». (Ch'are Shalom Tsedek, 77).

28. Свобода религии. Осуждение за присвоение полномочий священника «известной религии» и публичное ношение одежды этого священника без права на это. «По мнению Суда, наказание лица по простой причине, что оно действовало как религиозный руководитель группы, которая следовала за ним добровольно, не может быть совместимо с требованиями религиозного плюрализма в демократическом обществе». (Serif, 51).

29. Религиозная свобода: система военной дисциплины. «Эта система предполагает по своей природе возможность установления ограничений на определенные права и свободы членов вооруженных сил, которые не могут быть установлены в отношении гражданских лиц. Государства могут принять для своих вооруженных сил регламенты, запрещающие то или иное поведение, особенно, отношение, которое идет наперекор установленному порядку, отвечающему потребностям военной службы». (Kalac, 28).

30. Напоминание об особенностях военного положения. Свобода религии. Осуждение заявителей, офицеров армии — адептов пятидесятников — за прозелитизм в отношении подчиненных. «Суд подчеркивает в этом отношении, что иерархическая структура, которая составляет характерную черту военного положения, может дать определенную окраску любому аспекту отношений между членами вооруженных сил, таким образом, что подчиненный с трудом отодвинет вышестоящего, который к нему подойдет, или с трудом уклонится от разговора, начатого последним. То, что в гражданской сфере могло считаться безобидным обменом мыслями, которые адресат свободен принять или отклонить, может в рамках военной жизни быть воспринято как приставание или как осуществление давления, не внушающее доверие, путем злоупотребления властью. Нужно уточнить, что обсуждения лицами неравных уровней религии и других деликатных вопросов не попадают все в эту категорию. Остается то, что, если этого требуют обстоятельства, Государства могут быть образованы для того, чтобы принять особые меры для защиты прав и свобод подчиненных в вооруженных силах». (Larissis et al, 51).

31. Свобода религии. Заявитель, осужденный за отказ исполнить воинскую повинность. Закон, исключающий назначение на пост в свободной профессии (счетовод–эксперт) любого лица, уличенного в преступлении, не устанавливает никакого различия между лицами, наказанными за их религиозные убеждения, и лицами, осуждение которых основывается на других мотивах. «Суд считает, что в принципе Государства имеют законный интерес в отстранении определенных нарушителей от профессии счетовода–эксперта. Однако он полагает, что, в противоположность осуждениям за другие более тяжкие преступления, осуждение, последовавшее за отказом носить униформу по религиозным или философским мотивам, не говорит ни о какой нечестности или моральной низости, способной уменьшить возможности заинтересованного лица осуществлять эту профессию. Отстранение заявителя по причине, что он не имеет требуемых качеств, не было оправданным. Суд отмечает аргумент Правительства, в соответствии с которым лица, которые отказываются служить своей стране, должны быть впоследствии наказаны. Однако он также подчеркивает, что заявитель отбыл наказание в виде лишения свободы за отказ носить униформу. В этих условиях Суд полагает, что наложение другого наказания на заинтересованное лицо было бы несоответствующим. Отсюда следует, что отстранение заявителя от профессии счетовода–эксперта не преследовало правомерной цели. Итак, Суд считает, что отказ обращаться с заявителем отлично от других лиц, признанных виновными в преступлении, не имел никакого объективного и разумного обоснования». (Thlimmenos, 47).

32. Свобода религии. Заявитель, осужденный за отказ исполнить воинскую повинность. Закон, исключающий назначение на пост в свободной профессии (счетовод–эксперт) любого лица, уличенного в преступлении, не устанавливает никакого различия между лицами, наказанными за их религиозные убеждения, и лицами, осуждение которых основывается на других мотивах. «Конечно, в силу закона власти не имели другого выбора, чем отказать назначить заявителя счетоводом–экспертом. Однако, в противоположность тому, что представитель Правительства утверждал в судебном заседании, эта обязанность не позволяет Государству–ответчику сложить с себя всякую ответственность с точки зрения Конвенции. Суд никогда не исключал утверждения о том, что законодательная норма прямо влекла за собой нарушение Конвенции. В данном случае Суд полагает, что именно Государство, приняв относящееся к делу законодательство без введения соответствующих ограничений правила, отстраняющего от профессии счетовода–эксперта лиц, уличенных в преступлении, нарушило право заявителя не подвергнуться дискриминации в пользовании своим правом, закрепленным в статье 9 Конвенции». (Thlimmenos, 48).

Статья 10 Свобода выражения мнения

1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого–либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует Государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

Введение

1. Полностью размещаясь среди норм, которые претерпевают большие ограничения при осуществлении прав, которые они закрепляют, статья 10 познала и познает в практике Суда удивительную участь. Конвенционная норма, благодаря своей редакции, одновременно подробной и сдержанной, окружил свободу выражения мнения элементами, стремящимися уменьшить ее значение. Указание на «лицензирование», которому могут быть подвержены радиовещательные, телевизионные или кинематографические предприятия, акцент на обязанностях и ответственности любого, кто осуществляет свободу выражения мнения, что, с первого взгляда, кажется, нарушает эту свободу, утверждение, в соответствии с которым осуществление последней может быть «сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями», являются обстоятельствами, которые могли бы склонить баланс не в сторону индивида, а в сторону властей и общего интереса.